Тирамису (СИ) - Черногорская Ксения

С Сергеем мы едва не сталкиваемся лбами, когда пьяно-стремительно я выхожу из туалета - вся такая решительная, независимая, одинокая и гордая. Туалет расположен здесь в коридорчике неподалёку от входа, а Сергей с телефоном в руке только что вошёл.

- Привет, Оксан, - приглядываясь к моему состоянию и, судя по прищуру явно немножко его осуждая, говорит он.

- Драстуй, дорогой, - пьяно киваю я. - Тебе дико повезло с женой. Ты знаешь об этом?

- Знаю, - говорит он. - Пойдём, покажешь, где ваш столик.

- Падём, - со вздохом киваю я и, стараясь не задевать столы в проходе, вся такая красивая устремляюсь к лестнице на второй этаж. Мы с Дашкой там с краешку и устроились. Сергей следует за мной.

На лестнице я немножко поскальзываюсь и едва не падаю с риском прогрохотать вниз по ступенькам - но, во-вторых, меня ловит за локоть Сергей, а, во-первых, я и сама не пальцем деланная и с изящной ловкостью и лёгким шлепком ладони по отполированному дереву, хватаюсь за лестничные перила.

- Блгдарю, - бурмочу я Сергею, глядя перед собой и продолжая прерванное на секунду движение.

Перед глазами всё немного плывёт, хотя чёткость изображения вроде вполне достойная. И я как бы понимаю, что вдрызг напилась, но одновременно с тем почему-то верю, что способна убедить окружающих и прежде всего Сергея в том, что кристалльно трезва. Нужно просто быть собранной и как бы немножко сосредоточенной на том, чтобы вести себя так, будто я трезвая. Стоять ровно, не качаться, хорошо артикулировать и стараться фокусировать нормально взгляд на собеседнике во время разговора. Последнее даётся сложнее всего.

Мы подходим к столику и Даша, завидев нас, устремляется навстречу мужу и обвивает его шею тонкими голыми руками с прекрасным маникюром. Сергей трогательно нежно обхватывает жену за талию и спрашивает, расплатились ли мы и можем ли идти?

- Да, пополам, - отвечает Даша. - Сейчас, погоди, мне ещё курточку надо надеть.

Её качает, это видно, но она старается выглядеть трезвой - и у неё, судя по всему, получается лучше меня.

Курточку она надевает, как порядочная замужняя дама - поворачиваясь к мужу спиной и давая ему возможность накинуть её на плечи. После чего целует мужа в щёку, машет рукой официанту и говорит мне:

- Ну что, Оксаночка, пойдём?

- Пойдём, - немного грустно киваю я.

Честно говоря, желания ехать домой у меня так и не появилось, потому что кроме как спать я там не хочу сейчас вообще ничего, но сна у меня - ни в одном глазу. И настроение скорее боевое, чем спокойно-удовлетворённое. Возникает мысль позвонить Марине Петровне и сказать, что она не имеет права увольнять меня за то, что моральная, высоконравственная и вообще - интелигентная молодая женщина! А ещё позвонить Артуру и послать его нахер. Чтобы он понял, что был не прав, извинился и отменил своё решение перестать с нами работать. А ещё хочется позвонить Пупсу, сказать ему, что он козёл, немного поплакать и бросить трубку. И заблокировать его номер, чтобы он не мог перезвонить. Вспоминаю, что его номер у меня и так заблокирован уже, когда сажусь на заднее сиденье "Форда" Сергея - он, как настоящий джентльмен, открывает передо мной дверь.

- Блгдарю, - отзываюсь я и усаживаясь в машину, стукаюсь головой о крышу. - Ой, блин...

- Ты в порядке? - тут же обеспокоенно реагирует Сергей, наклоняясь ко мне.

- Да, вроде бы, - морщась, бормочу я и тру пальцами ушибленное место. - Всё нормально, Серёж.

Он кивает и аккуратно захлопывает за мной дверь. А мне так обидно из-за всего, что со мной происходит в последние сутки, что я поворачиваюсь к окну и тихо, беззвучно плачу, то и дело пытаясь безрезультатно проглотить неприятный комок в горле. Слёзы катятся по щекам и я украдкой, чтобы ни Даша, ни Сергей не увидели, смахиваю их пальцами.

Мой дом находится совсем в другой стороне, нежели дом Сергея и Даши, и мне неловко из-за того, что Сергей вынужден сделать большой крюк, чтобы отвезти меня домой. Я предлагаю высадить меня у метро после того, как я вызову такси, но оба они горячо отвергают эту идею.

- Щаз, ага, - говорит Дашка. - Я должна быть уверена в том, что с тобой ничего не случилось и ты дома!

- Оксан, так точно будет спокойнее всем, - глядя на меня через зеркало заднего вида, говорит Сергей. - Согласна?

- Наверное, - шмыгнув носом, тихо отвечаю я. - Спасибо вам, ребят. Вы - настоящие друзья.

Дашка оборачивается ко мне, улыбается, берёт меня за руку и тихонько сжимает мою ладонь. Я отвечаю ей тем же.

Минут через сорок я прощаюсь с ними в машине, но Сергей выходит проводить меня к подъезду, потому что около скамейки стоят два каких-то подозрительных типа. Открыв передо мной дверь, говорит:

- Доброй ночи, Оксан.

- Доброй, - грустно отвечаю я. - Спасибо.

Он кивает, разворачивается и уходит.

Глава 10. "Отчаяние"

Дома я, пройдя в обуви в спальню, с грустью оглядываю разбросанные вещи. Одни-единственные сутки и как круто изменилась жизнь! Понимаю, что трезвею, а время уже позднее - двенадцатый час. Алкоголь уже не продают даже в круглосуточном супермаркете.

Тут я вспоминаю, что в шкафу должна быть бутылка "Вермута" - мы её открыли как-то с Пупсом во время просмотра фильма, но выпили тогда только по одному коктейлю. Так что она, должно быть, в шкафчике.  Если конечно Миша её не опустошил.

Прохожу на кухню и да, в шкафу нахожу почти полную поллитровую бутылку. Ну, огонь! Даже немножко настроение улучшается. Самую малость.

Разуваясь, размышляю на тему своей радости по поводу найденного дома алкоголя. Так и спиться недолго, хотя вообще-то я пьянство очень редко практикую. Но сейчас на душе у меня так дерьмово, что я вообще ничего не хочу, кроме как перестать ощущать себя настолько несчастной.

И поэтому я быстро принимаю душ, отчего трезвею ещё больше, забираюсь в одной футболке в постель, включаю на смарт-телевизоре Ютуб и принимаюсь смотреть всякие видосы на тему "Как пережить измену парня" и тому подобным. Тихонько реву, тихонько напиваюсь, тихонько соглашаюсь с девчонками-ораторами, среди которых немалая часть - психологи. В общем сижу в тёмной комнате на постели с одеялом на плечах и осмысливаю свой новый статус. Я теперь одинокая и без пяти минут безработная. А ещё, походу, снова пьяная. Весело мне завтра с утра будет, мда. Да хрен с ним. Зато мне сейчас так полегче. Вот такая я глупая и недальновидная и вообще. Я ж не разделась перед этим принцем из Новиковского пассажа, так теперь меня и увольнять можно, да?! Ну, окей, Марина Петровна, хорошо, чё уж там. Я ведь уволена уже почти, да? Ну так я могу завтра на работу не идти тогда, разве нет? А что такое? Что это вы, Марина Петровна, так переполошились? У вас там полно и других сотрудников, которые могут делать то же самое, что и я, разве нет? Вон, Никифорова ваша, например! Она не спит в переговорках, она умничка, она молодец. Она бы и разделась в два счёта, чего ей, сложно, что ли? Губки бы ещё бантиком сделала в объектив фотика глядя. Чмяк-чмяк, я уточка. Бери меня, богатый и красивишный бизнесмен Артурушка и прям делай королевой вечера! Это очень поспособствует продаже пироженок! Только вот он что-то не согласился на такой вариант, разве нет, Марина Петровна? Даже несмотря на огромные Светкины сиськи. А я уверена, что пока я спала вы ему её кандидатурку порекомендовали! Как более сговорчивой сотрудницы нашего - уже не нашего, а вашего - коммуникационного агентства! Может даже стриптизик на фотокамеру обсудили!

Ложусь на спину и осознаю, что да - набралась порядочно - меня начинает немного мутить из-за того, что кружится голова. "Вертолёт". Открываю глаза и понимаю, что изображение передо мной всё время поднимается вверх, потом как-то снова оказывается где-то по центру, а потом снова вроде как плывёт вверх.

В голове такой бардак... Потрясывающиеся туда-сюда сиськи любовницы Пупса сменяют воспоминания о придурочном сне с кофемашиной в приборной панели и Мишкиным стуком в автомобильное окошко, паника в лифте Артуровой игрой на фортепиано, и в итоге хаотичный поток мыслей полностью сосредотачивается на Артуровых пальцах, губах и бирюзе его глаз.