Израненное небо - Диана Дуэйн

– Ты хочешь сказать, что Вселенная прощает нам эти грубые нарушения, – сказал Маккой, растягивая слова.

Джим усмехнулся.

– Ты меня удивляешь, Л'нрд, – ответила Кет'лк, – Один ваш философ утверждает как раз обратное. Кажется, его фамилия то ли Маленький, то ли Короткий, не помню точно. Так вот, он утверждает, что Вселенная никогда не дает никаких предупреждений. И я начинаю подозревать, что сейчас мы именно с этим и столкнулись.

– Меня тоже тревожат эти полеты, – добавил Спок. – Но по другим причинам. Когда мы улетали от Зеты 10 Скорпиона, у нее не было никаких резонов становиться новой.., кроме одного – нас. Возможно, что именно наше пребывание, нарушающее некоторые естественные законы, и привело к взрыву звезды.

Маккой смотрел то на Кет'лк, то на Спока и качал головой:

– Мне кажется, вы слишком уж суеверны. Я не могу принять утверждение, что кто-то способен нарушить естественные законы. Хотя сама мысль, что это приводит к нехорошим последствиям...

– Многие земные физики, возможно, разделили бы вашу точку зрения. Но, тем не менее, хотя физический закон и может быть нарушен, не стоит делать это так неосторожно и бездумно. Правда, рано или поздно, после окончания нашего вмешательства, Вселенная восстановит равновесие и напомнит нам о том, что существуют-таки определенные законы, которые нужно уважать. Любой физик или математик скажет вам, что в уравнении должно быть равенство. И я не на шутку обеспокоена тем, что происходит в результате использования инверсионного аппарата. Я не говорю, что мы сидим на пороховой бочке и ничего при этом не предпринимаем. Я просто хочу предупредить, что мы должны приготовиться отвечать за последствия своей деятельности.

Джим несколько раз прокрутил в голове все, что она только что сказала, а затем с любопытством посмотрел на лица остальных. Лицо Спока было даже более непроницаемым, чем обычно.

– Ты хочешь сказать, – спросил он, – что действительно существуют какие-то понятия, о которых, мы, люди, или вулканцы, ничего не подозреваем?

– Я бы на твоем месте не стала бы употреблять слово "подозревать", поскольку оно подразумевает, что вы уже имели какое-то понятие о...

– Если вы поговорите об этом с одной из Мыслящих планет, – сухо сказал Маккой, – она с радостью с вами поспорит. Вот, например, ДД Таури V очень любит поболтать на эту тему.

– Существуют выражения, которые подходят ко всему, Л'нрд. И, по-моему, вы просто дожидаетесь момента, когда можете вставить что-нибудь "умное", – ответила обиженная Кет'лк. – И все же я повторю, что слово "подозреваю" несет в себе оттенок неаккуратности, что недопустимо в научной практике. И в продолжение темы об инверсии, мне кажется, что последствия этого эксперимента будут заключаться в том, что одно нарушение законов повлечет за собой еще одно, затем еще одно и так далее.

– Ну, например, нарушение закона сохранения энергии? – сказал Харб. – В этом, кажется, суть инверсии?

– Что-то в этом роде. А, как известно, за все провинности приходиться платить.

– Я знал, что вы были физиком, но, похоже, стали еще и моралисткой, – подметил Джим.

– Для моих людей это не играет никакой роли, – впервые с того момента, как Кирк встретил Кет'лк, в ее голосе появились грустные нотки. – Я никогда не могла понять, почему ваши физики упорно не принимают в своей науке моральный аспект, – в конце концов, физическая природа Вселенной оказывает влияние на тела и души людей.

– Ага, – сказал Скотти. – Старые добрые разглагольствования о человеческой душе, дорогуша моя.

– Ну, они начались довольно давно, с тех самых пор, когда самосознание наших обществ поднялось на более высокую ступень развития, и было признано, что с эстетической точки зрения есть нечто большее, чем человеческое тело. С точки зрения нашей философии материя ограничена со всех сторон физическими законами и не может избавиться от их диктата, то же самое происходит в отношении тела и души. И следует ли после этого удивляться, что ваша жизнь имеет определенную логическую схему: добро рано или поздно вернется добром, грубость – грубостью, смерть сменяется смертью, жизнь – жизнью.

– Делай другим то, – спокойно добавил Спок, – что хотел бы, чтобы они сделали для тебя.

Все дружно посмотрели на него.

– Как сказал бы вулканец, рана в чужом сердце – это рана в твоем, поскольку ты – это он, – продолжила его мысль Кет'лк. – Эта мысль несет в себе нечто гораздо большее, чем простое сочувствие, более глубокое: м'хектат.

Спок опустил глаза. Кирк поглядывал то на него, то на Кет'лк, – В этом, дорогуша, мы сильно от вас отличаемся, – тихо произнес Скотт.

Кет'лк удивленно взглянула на него – еще никогда она не слышала, чтобы его голос звучал так мягко, кроме тех случаев, когда они разговаривали об архитектуре.

"Ну вот опять, – подумал Кирк, – Может, он и правда в нее..."

– В этом есть доля истины, Мнт'гмри, – ласково промолвила Кет'лк. – Но я горжусь тем, что мы вместе. И хотя я нахожу, что в вашей логике очень много странного, но сейчас мы оба в одной шкуре – ты и я, и мы можем поздравить друг друга с тем, что все-таки пришли к взаимопониманию несмотря на такую разницу в мышлении, вере и остальном. На самом деле мы отличаемся не больше, чем два любых других человека. Мы такие, какие есть, какими мы видим себя, и нас роднит уже то, что мы существуем. Поэтому твои горести – это мои горести. Мы с тобой – единое целое...

Коммуникатор прервал последние слова Кет'лк.

– Астрокартографы вызывают Спока.

– Спок слушает, лейтенант Сагади.

Голос Майры Сагади звучал несколько возбужденно.

– Не могли бы вы спуститься к нам? У нас тут возникли некоторые проблемы.

– Объясните мне суть.

Казалось, Майра и плачет, и смеется одновременно.

– Сэр, мы получили данные из Магелланова Облака, которые, кажется, подтверждают, что галактика по соседству тоже собирается взорваться. Можете вы подойти и помочь нам разобраться, которая?

– Спок уже вышел, – сказал Джим, наблюдая, как тот спускается по лестнице. – Прибываем согласно намеченному графику, – добавил он и выключил связь.

Глава 8

Джим дошел до турболифта и обнаружил, что Спок уже давно уехал.

"Я никогда не мог понять, как у него это так быстро получается. Наверное, у него хороший мысленный контакт с управляющим компьютером".

Следующий лифт, как показалось Джиму, приехал только через несколько часов. Выйдя на четвертом уровне, он тут же услышал взволнованные голоса, доносившиеся из отдела астрокартографии. Джим прошел в лабораторию и обнаружил там Спока, Майру и Д'Хенниша, склонившихся над огромным рабочим столом, покрытым отчетами, картами и спектрограммами.

– Спок, ты только посмотри на эту диаграмму. Она же плоская.

– Оборудование не сработало.

– Сэр, вы же знаете, я трижды проверил все оборудование. Оно в порядке. Кроме того, обратите внимание на остальные звезды в этом скоплении. Их диаграммы сильно колеблются от очень слабых до почти нормальных.

– Каков коэффициент?

– 0.335.

– Вы определили порядок следования чисел в диаграмме...

– Может быть, кто-нибудь... – начал Кирк и едва успел отскочить от дверей лифта, когда те открылись, и оттуда выкатилась Кет'лк, звенящая, как ксилофон. – Кто-нибудь скажет мне, что здесь происходит?

Троица, сидевшая за столом, несколько удивленно взглянула на капитана.

– Я скажу вам, сэр, – встал Д'Хенниш, отделившись от группы.

Его место тут же заняла Кет'лк. Она взобралась на стул, чтобы просмотреть все данные, и они продолжили спор.

Д'Хенниш отвел Кирка к другому компьютеру.

– Капитан, это нечто экстраординарное, – сказал он, устраиваясь возле клавиатуры, и выводя несколько диаграмм на настенный экран. – Посмотрите, вот так должна себя вести нормальная звезда. Мы нанесли на карту звезды абсолютной величины со стандартной яркостью. В этой диаграмме они расположены по вертикали. А процесс их развития – по горизонтали. Этот метод раньше использовался только для пульсаров, но теперь мы применяем его для прогноза развития всех типов звезд. А сейчас мы сталкиваемся с колебаниями даже у постоянных звезд.

Д'Хенниш пробежал пальцами по клавиатуре и в качестве примера вывел на экран диаграмму Садра.

– Садр – моя родная звезда. В ее диаграмме тоже заметны легкие, но постоянные колебания. А теперь взгляните на одну из звезд Магелланова Облака, – изображение на экране сменилось, и появилась звезда, график которой был очень похож па электрокардиограмму.

Джим вздрогнул. Несмотря на свои скудные познания в этой области он сильно забеспокоился.

– Никакие из этого следуют выводы?

Д'Хенниш выглядел не менее взволнованным:

– Я не очень уверен, сэр, но самый очевидный вывод кажется невероятным.