Игры чудовищ - Тимур Рымжанов

Казалось, что в поселке со вчерашнего дня ничего не изменилось. Все те же костры вдоль реки, все тот же шум и бессмысленно слоняющиеся из стороны в сторону тени.

В трактире играла музыка. Я был почти на сто процентов уверен, что это живой оркестр. На этот раз какая-то рок группа, заглянувшая в «Гиперборею» с концертом. Такое бывало не очень редко.

От ярко освещенной веранды отделились две шатающиеся фигуры и скрылись во мраке, по направлению к реке. Этой парочке в светлом зале стало неуютно, и они поспешили уединиться.

Мы шагали медленно и устало. Свет от наших браслетов был единственным ориентиром. Мой зеленый и ее желтый с редким, конвульсивным миганием.

— Чем займешься? — спросил я, немного сбавляя шаг.

— Тем же самым, чем и ты. Наемся, напьюсь и спать.

— Тогда я приглашаю присоединиться ко мне за ужином и отметить нашу победу.

— Спасибо за предложение, не откажусь, а то я совсем на нуле.

— Но теперь-то нет, одна голова твоя.

— Я не могу ее взять.

— Если бы не твоя фраза, там, в тоннеле, мы бы сами без голов остались. Так что все честно. И те пятеро, на медведях, меня одного точно бы раскроили пополам, а напасть на двоих не решились.

— Это не медведи. Отарки. С четвертого уровня, бестолковая и легкая добыча. Они стрелкового оружия смерть как боятся. Я поэтому его и выбрала, планировала пройти весь четвертый уровень.

— Тем более все набранное нужно разделить, что б я делал с этими отарками в ближнем бою?

— Да помер бы, наверное.

Мы вошли в зал таверны. Горбун стоял возле входа, видимо ожидая нашего прибытия, с сияющим от счастья лицом.

— Ну, привет, Алексей, привет! Не ждал тебя так рано, но все равно рад снова свидеться. И вам, Ирочка, добрый вечер.

— А с тобой, Сашенька, мы потом отдельно поговорим.

— О чем это, друг мой?!

— О третьем уровне.

— Ах, ну что ты, какая мелочь, ведь жив же остался, вон и браслетик совсем зелененький, ну чисто изумруд.

— Выпить давай!

— Сейчас все будет в лучшем виде. Выпить. Конечно же! Ты этой фразе у Андрея научился?

В зале воцарилась полная тишина. Я оглянулся по сторонам и понял, что все присутствующие с отвисшими челюстями смотрят на меня с Ирой. Среди блеклого свечения их браслетов редко попадался зеленый огонек.

— Всем привет, — сказал я, нарушив неловкую паузу, схватил Иру за руку и пошел вслед за горбуном к своему столу.

Молчание плавно перетекло в приглушенный шелест. Послышались возмущенные возгласы, недовольное бормотание. По толпе посетителей текла плавная волна ропота.

Мы сидели за столиком и откровенно не понимали, что происходит. Оркестр молчал. За стойкой бара и в подсобных помещениях началась какая-то суета, быстрые перемещения. Горбун пробежал мимо несколько раз, прижимая плечом к уху сотовый телефон. Подошла официантка, та же самая, что была вчера.

— Привет, герой. Как дела? — спросила она, ставя перед нами два серебряных кубка с вином.

— И тебе привет. А вот как дела, пока не знаю.

Горбун появился откуда-то из-за спины и, запыхаясь, затараторил:

— Ну, дела, ну дела! Народ требует показать, как ты добыл трофеи. Что мне делать? Скажи, пожалуйста, что мне делать?!

— Ну, так покажи, вы ведь все равно все записываете.

— Записывать-то мы, конечно, записываем, но обычно у нас принято отснятый материал показывать игроку, чтоб в случае чего вырезать нежелательные моменты.

— Так я вроде матом там не сильно ругался, да и в штаны не наделал ни разу.

— В общем, можно считать, ты не против?

— Я нет.

— А вы, Ирочка?

— Да без проблем.

Саша расплылся в довольной улыбке и снова убежал, сообщая о нашем согласии невидимому собеседнику.

Мы успели заказать себе ужин, под бомбардировкой пристальных взглядов выпили вино и заказали еще. Я с сожалением обнаружил, что под перчаткой у меня лопнул водяной мозоль, и на какое-то время отвлекся, изводя салфетки на свою трясущуюся и вдруг онемевшую кисть.

Загорелись большие экраны, висящие под потолком на самом видном месте. Сначала появилась заставка с официальным логотипом игры. Затем короткий рекламный ролик и наконец моя фотография. Анфас, в профиль и полный рост. Короткая информация о том, кто я и откуда, сколько лет и сколько времени нахожусь в игре. После того как на экране появился счетчик часов моего пребывания, по залу прошел, тихий шепот, а Ира, сидящая рядом со мной, аж присвистнула. Восемьдесят девять часов и одиннадцать минут.

— Про других с таким набором проведенного времени говорят, что он чайник, и делают комплимент.

Первым эпизодом показали, как я разделался со Скраджем на берегу реки. Стоянки проводников видно не было. Не знаю, как им удалось все это отснять, но складывалось такое впечатление, будто не монстр гонял меня, а совсем наоборот. Эпизод был очень короткий и неважного качества. Не могу сказать, что там я выглядел плохо. На следующем кадре я стою в паучьей пещере и разглядываю скелет, приклеенный к стене паутиной. Дальше почти без монтажа: я вбегаю на пологую стену и всем своим весом плюхаюсь на спину паука, у которого мгновенно гаснут огоньки, и он теряет подвижность. У меня над головой занесенный меч, и кто-то из зала выкрикивает, увлеченный просмотром:

— Бей!

Но я не бью. Быстро успокаиваюсь и как ни в чем не бывало продолжаю путь. Сцена с сундуком и книгой была немного подрезана, но до такой степени незаметно, что я сам даже не сразу сообразил, в каком именно месте.

Выбрался из ловушки, рухнул сквозь паутину в большой зал. Под шквалом летящих в меня зарядов, вроде, как и вовсе не спеша, прошел в треугольный тоннель и замер возле черно-белой мозаики на полу. Как все могут изменить спецэффекты и звук, динамика кадров. И действовал вроде бы спокойно, не спеша, и живости своей картинки, мелькающие на экране, не теряли. С ракурса камеры, видимо подвешенной под потолком, было замечательно видно, что весь этот орнамент — не просто герб третьего уровня, а еще и надпись, которую я так и не смог прочесть с близкого расстояния. Далее красиво отснятый эпизод с моим раскачиванием на канатах, не самое удачное приземление, но я успел увидеть, как некоторые в зале при виде этого невольно поморщились, видимо вспоминая свои собственные падения.

И вот я уже бегу на выручку неизвестных мне игроков, голоса которых были хорошо слышны и немного усилены.

Ира крупным планом. Все зрители невольно взглянули на нее и, убедившись, что не ошиблись, опять уставились в экран. Скрадж шипит и наступает, размахивая топором.

Громко бьет тетива, но стрелы отлетают от массивного тела. Мое «внезапное» появление, и вот одна голова уже на полу. Короткий диалог, сцена с перерубленным древком топора. Мы идем к выходу. Монстр ехидно смеется. Затемнение. Отрубленная голова лежит на каменистом полу.