Год багульника. Тринадцатая луна - Джен Коруна

Утром ее разбудил бодрый голос Сигарта, безжалостно распахнувшего ставни:

— Подъем! Солнце уже высоко, завтрак подан, погода — лучше не бывает!

Щурясь от яркого света, Моав приподнялась на кровати. Их взгляды с хэуром встретились — она поспешно отвела глаза. К счастью, Сигарт не заметил странного поведения, а если и заметил, то не придал значения… Когда она вышла на завтрак, он сидел за столом, уплетая за четверых; вокруг него порхала разрумянившаяся хозяйка, то и дело подкладывая добавку.

Несмотря на увещевания хэура, Моав ела очень мало.

Наспех проглотив кружку молока, она поднялась из-за стола и твердо произнесла:

— Пора! — причем определить, к кому именно она обращалась, было невозможно.

— Ну пора — так пора… — согласился Сигарт, вытирая об себя руки и подбирая вещи с лавки.

Хозяйка выразительно вздохнула и поспешно сунула в сумку хэуру завернутую в ткань жареную курицу. И еще что-то голубое — в карман куртки. Проводив постояльцев, она долго смотрела на дверь, затем еще раз вздохнула и, мечтательно и молодо улыбнувшись, отправилась мыть посуду.

Глава 6. Магия как она есть

Первым, что услышали путники, выйдя за городские ворота, было радостное и задорное ржание — Хож, задрав роскошный хвост, мчался к ним со всех четырех ног. Моав с веселым криком побежала навстречу и долго обнимала за крутую шею. Затем затянула расслабленную подпругу и подергала за стремена; вместе они подошли к Сигарту.

— Ну, что, все в сборе, дорога ждет…

— Э, нет, по дороге я больше не поеду! — заявил тот, поднимаясь в седло — в его памяти живо мелькнули убитые ночью солдаты. — Мне эти люди уже глаза намозолили — не хочу больше с ними встречаться.

— Не по дороге, так не по дороге, — неожиданно сговорчиво отозвалась эльфа и вспрыгнула на круп коня. — Ты ж у нас за рулевого, вот и правь куда хочешь.

Удивившись такой милости, хэур потянул повод и заставил коня сойти с дороги. Впрочем, день выдался настолько погожим, что Моав вскоре выказала желание прогуляться пешком. Сигарт был тоже не прочь размять ноги. Спешившись, они неспешно пошли рядом, Хож с достоинством следовал за ними. В воздухе витал характерный весенний запах мокрой земли, пригретой солнцем. Под его лучами мрачные размышления, одолевавшие хэура после происшествия в трактире, испарились как вода. Щуря серые глаза и перекинув через плечо меховой жилет, он лениво брел рядом с Моав упругой кошачьей походкой. Ему захотелось сказать девушке что-нибудь приятное.

— Может, поедешь верхом? — спросил он. — Тебе, наверное, тяжело так долго ходить…

Моав повернула скуластое личико, еще бледное после болезни.

— Да нет, все в порядке. Подумаешь, немного приболела…

— Немного приболела! Да ты ведь чуть не умерла! Ты же эльфа!

— Ну и что с того, что эльфа? — удивилась Моав.

— Ну, вы ведь это… можете помереть от любой царапины.

Она рассмеялась.

— Во-первых, все-таки не от любой, а во-вторых, не все, а только некоторые. Эллари к этим счастливцам не относятся.

— Как у вас там все сложно, — проворчал хэур — он опять все перепутал!

Он решил перевести разговор на другую тему.

— Кстати, что у тебя там произошло? — полюбопытствовал он. — Как получилось, что ты еле доплелась до трактира?

Моав небрежно махнула рукой.

— Да просто ветер оказался слишком сильным — я не рассчитала. Ну а когда поняла, было уже поздно.

Сигарт покачал головой.

— И чему вас только учат в вашем Рас-Сильване! Правда, ты ведь, поди, еще только учишься…

— И ничего не учусь! — вспыхнула она.

— Не учишься? А не мешало бы!

— Это только хэуры десять лет учатся бросать одно заклинание — я уже всему научилась!

Сигарт вздохнул и в следующий миг иронично поинтересовался:

— А у вас в Рас-Сильване все такие мелкие?

— Мелкие — не мелкие, а вот на четвереньках и с хвостом уж точно никто не бегает, — отчеканила эльфа.

Какое-то время они шли молча — попытка проявить любезность обернулась не лучшим образом. Моав сильно дулась на хэура за то, что тот не оценил ее способностей; хотя, по правде говоря, он давно их оценил — еще с тех самых пор, как она натравила деревья на виверна. Он прекрасно понимал — на это способен лишь сильный маг. Да еще ветер… Похоже, не такая уж она и хлипкая, эта ушастая малявка! Он вспомнил, что хотел спросить ее кое о чем.

— Слушай, ты когда-нибудь видела, чтобы камни исчезали?

Моав удивленно посмотрела на него — на бледном лице было написано явное сомнение в целости его рассудка.

— Я знаю, это звучит странно, — торопливо добавил Сигарт, — но я сам, своими глазами видел, как здоровенный булыжник пропал прямо в воздухе — там, на площади! Бред, конечно, но я же сам видел…

Эльфа облегченно вздохнула.

— Ну, можешь не переживать — ты не сошел с ума, — обнадеживающе сказала она. — Это я его забрала, чтоб он тебе в голову не прилетел.

— Как это забрала?

— Просто взяла и забрала на Острова-без-Времени — пусть теперь там полежит…

Сигарт сделал удивленное лицо.

— Куда-куда?!

— На Острова-без-Времени — туда отправляются дети Эллар, когда их жизнь в этом мире подходит к концу.

Хэур свел вместе брови, точно пытаясь что-то вспомнить.

— А, это туда, куда эльфы плавают на лодках?..

— Не на лодках, а на белых ладьях, — строго исправила эльфа. — Они уносят души эльфов на Острова-без-Времени, чтобы они жили там вечно в радости и покое.

— Ну ясно-ясно… — перебил Сигарт. Его больше интересовала история про булыжник. — Так и что, можно так запросто таскать вещи в этот мир, а потом возвращать их обратно?

— Для настоящего мага нет ничего невозможного, — бросила эльфа — в ее тоне скользнуло легкое пренебрежение, но Сигарт не обратил внимания.

— И как же это делают настоящие маги?

— Очень просто. Между нашим миром и Миром-без-Времени существует связь — для большинства живущих она скрыта, но тот, кто владеет магией, может использовать ее, чтобы переносить предметы из одного мира в другой.

Она хитро улыбнулась.

— Кстати, тебе это место должно быть знакомо — думаю, именно там хранятся ваши сапоги и мечи, пока вы бегаете на своих четырех.

Лицо Сигарта отразило искреннее удивление. Эльфа оживленно продолжала развивать начатую тему:

— Вероятно, хэуры делают это инстинктивно… когда меняют обличье. Своим желанием они отправляют ненужные вещи в Мир-без-Времени, а затем так же непроизвольно забирают их оттуда. Мы же переходим грань между мирами осознанно, по своей воле, тогда, когда считаем это необходимым.

Сигарт потер ладонью лицо. Мир-без-Времени… Кто бы мог подумать! Вот как он, оказывается, называется!

— Интересно… — протянул он. — А живое существо можно так перенести?

— Можно, но это требует больших усилий — чем крупнее предмет, тем сложнее ему пройти между мирами. На это способен только сильный маг, а таких в Риане единицы. А камень — ничего сложного. Для владеющего магией, конечно…

Судя по всему, ей не терпелось похвастаться перед хэуром талантами. Сигарт некоторое время обдумывал ее слова.

— Значит, ты — эльфийская колдунья? — спросил он, наконец.

Моав сделала недовольное лицо.

— Ты хотел сказать, лунная веллара?

— Кто?

— Веллара — жрица луны.

— А, ну да… Я это и хотел сказать. Так ты — веллара, да?

— Да, и мне дает свою силу сама богиня Эллар, — гордо заявила эльфа и пошла вперед.

Они умолкли — разговор опять не клеился. Сигарт невольно остановил взгляд на белых прямых волосах идущей перед ним эльфы — он вдруг понял, что ему напоминал этот цвет! Он был похож на холодный блеск полной луны, когда она стоит в зените. Сигарт снова догнал эльфу и пошел рядом с ней.

— А говорят, вы можете видеть будущее и читать мысли, — заговорил он.

— Поистине слухами полнится Риан! — отозвалась Моав. Она, похоже, была рада нарушить затянувшуюся тишину. — Эльфы не умеют предсказывать грядущие события, а чужие мысли и вовсе читают одни только темные маги. Мы видим настоящее, только глубже и тоньше, чем иные существа. Волей богини велларам открыты тайные силы, действующие во Вселенной и невидимые для остальных: мир для нас подобен кружеву из тонких нитей, связывающих между собой все на свете — живых существ, стихии природы и волю богов… Каждая жизнь опутана сотнями таких нитей, и каждая из них — некая сила! Следя за их сплетениями, можно понять причины событий и поступков — это называется виденьем, — она на миг умолкла, подбирая слова для сравнения. — Магия лунного народа подобна игре на арфе — тронув нужную струну, мы просим помощи у великих сил Вселенной. И прежде всего, у самой богини, как будто связывая себя с ними, открываясь для них.

— Неужели все эльфы умеют это? — поразился Сигарт.

— Нет, виденье — это дар; не то чтобы очень редкий, но дар. Более того, его нужно долго оттачивать, прежде чем оно станет верным. Хотя и этот процесс не бесконечен — у каждого виденья есть свой предел: некоторые вещи под силу только старшим велларам Дома Сильвана.