Тяжелые времена - Хиллари Родэм Клинтон

Мне задали вопрос, который я слышала повсюду: как я могу работать с президентом Обамой после того, как мы так остро соперничали с ним во время президентской гонки? Индонезия еще очень молодая демократическая страна. Ее многолетний правитель Сухарто был свергнут в 1998 году на волне народных протестов, а первые прямые президентские выборы были проведены лишь в 2004 году. Так что не было ничего удивительного в том, что люди здесь больше привыкли к тому, что политические противники скорее попадут в тюрьму или будут отправлены в изгнание, чем их назначат возглавлять дипломатическую службу. Я рассказала, что пережить поражение после упорной борьбы с кандидатом в президенты США Обамой на президентских выборах было непросто, но демократия работает лишь в том случае, если политические лидеры ставят общее благо превыше личных интересов. Я рассказала им, что приняла его предложение работать в его администрации, потому что мы оба любим нашу страну. Это был первый из множества случаев, когда наше сотрудничество служило примером для народов других стран, которые пытались понять, что такое демократия.

Накануне вечером за ужином с лидерами гражданского общества в Музее Национального архива в Джакарте мы обсуждали исключительно сложные задачи, которые стояли перед руководством и народом Индонезии: необходимость укрепить демократические процессы, ислам, современность и права женщин в стране с самым большим мусульманским населением в мире. В предыдущие полвека Индонезия играла скромную роль в политике региона. Когда пятнадцать лет назад я посетила эту страну в качестве первой леди, она была еще очень бедной и недемократической. К 2009 году здесь под прогрессивным руководством президента Сусило Бамбанг Юдойоно уже произошло много перемен к лучшему. Возросшее экономическое благосостояние страны позволило многим покончить с нищетой. Индонезия стремилась поделиться с другими азиатскими странами своим опытом перехода от диктаторского правления.

Руководитель страны Юдойоно, который глубоко разбирался в динамике становления дипломатических связей в регионе и имел собственное видение дальнейшего развития своей страны, произвел на меня большое впечатление. Во время нашей первой беседы он призвал меня осуществлять новый подход в отношении Бирмы, где вот уже много лет правила репрессивная военная хунта. Юдойоно уже дважды встречался с верховным правителем Бирмы, военным диктатором генералом Тан Шве, который предпочитал вести затворнический образ жизни. Руководитель Индонезии сообщил мне, что хунта проявляет признаки готовности сделать первые шаги в направлении демократизации при условии, что Америка и международное сообщество вместе окажут им помощь в этом отношении. Я внимательно выслушала мудрые советы Юдойоно, впоследствии мы поддерживали тесный контакт по развитию демократии в Бирме. Наши связи с Индонезией, как показало время, стали, пожалуй, одним из самых замечательных достижений за период моего пребывания на посту госсекретаря.

Джакарта, кроме того, являлась постоянным местом расположения штаб-квартиры АСЕАН. Вашингтонские сторонники этой региональной организации призывали меня сделать сотрудничество с ней одним из приоритетных направлений своей деятельности. Один японский журналист в своем интервью в Токио отметил, что многие в Юго-Восточной Азии испытывают огромное разочарование в связи с тем, что никто из американских официальных лиц не присутствовал на последних конференциях стран АСЕАН. В регионе это рассматривали как показатель ослабления американского присутствия в Азиатско-Тихоокеанском регионе на фоне того, что Китай, напротив, стремился расширить свое влияние. Этот журналист задал мне вопрос, планирую ли я продолжить данный курс или же буду стремиться оживить наши связи. Этот вопрос свидетельствовал о том, что в Азии остро ощущали недостаток зримых признаков руководящей роли США. Я ответила, что развитие отношений с такими организациями, как АСЕАН, являлось важной составляющей нашей политики в регионе и что я планировала как можно чаще лично присутствовать на заседаниях АСЕАН. Если мы ставили себе целью улучшить наши позиции в Юго-Восточной Азии, к чему стремился и Китай, а также способствовать более тесному сотрудничеству со странами этого региона в области торговли, безопасности и защиты окружающей среды, то лучше всего было начинать с сотрудничества с АСЕАН.

Ни один из моих предшественников на посту госсекретаря США еще не посещал штаб-квартиру этой организации. Генеральный секретарь АСЕАН Сурин Питсуван, встречая меня, преподнес мне букет желтых роз и пояснил, что индонезийцы считают желтый цвет символом надежды и новых начинаний.

– Ваш визит свидетельствует о серьезности намерений Соединенных Штатов прекратить свое дипломатическое отсутствие в регионе, – сказал он.

Его приветственные слова были подчеркнуто критичны, но относительно наших намерений он был совершенно прав.

Следующим пунктом назначения в моем турне была Южная Корея, богатая, передовая и демократическая страна, ключевой союзник США в регионе, расположенный в непосредственной близости к воинственному северному соседу, известному своим репрессивным режимом. Американские войска бдительно следили за ситуацией и помогали охранять страну еще со времен окончания Корейской войны в 1953 году. В ходе моих встреч с президентом Ли Мён Баком и другими высокопоставленными должностными лицами Республики Корея я заверила их, что, несмотря на изменения в кадровом составе администрации США, готовность Соединенных Штатов обеспечивать защиту Южной Кореи не уменьшилась.

Северная Корея, напротив, являлась самым закрытым тоталитарным государством в мире. Из 25 миллионов человек его населения большинство жило в условиях крайней нищеты. Политический гнет стал практически всеобъемлющим. Страну часто охватывал голод. Тем не менее режим этой страны, руководителем которого в первые годы работы администрации Обамы был стареющий и эксцентричный Ким Чен Ир (в последующем его сменил его младший сын Ким Чен Ын), бóльшую часть ограниченных ресурсов страны направлял на поддержку национальных вооруженных сил, разрабатывал ядерное оружие и противостоял соседним странам.

В 1994 году администрация Клинтона вела переговоры по заключению соглашения с Северной Кореей. В соответствии с ним эта страна должна была взять на себя обязательства по прекращению разработки и строительства объектов, которые, по признанию многочисленных экспертов, скорее всего, имели отношение к секретной программе создания ядерного оружия. В обмен на это Северной Корее была гарантирована помощь в строительстве двух небольших ядерных реакторов для АЭС, а не для обогащения плутония для ядерного оружия. Соглашение также предусматривало способы нормализации отношений между двумя нашими странами. К сентябрю 1999 года с Северной Кореей было достигнуто соглашение о временном прекращении испытаний ракет дальнего радиуса действия. В октябре 2000 года госсекретарь США Мадлен Олбрайт посетила Северную Корею. В ходе своего визита она сделала попытку выяснить намерения режима и провести переговоры по еще одному соглашению. Согласно этому соглашению Северная Корея должна была продолжить сотрудничество в сфере проведении инспекций ее объектов. К сожалению, на фоне многочисленных обещаний, которые были даны северокорейской стороной, всеобъемлющее соглашение так и не было достигнуто. Новый президент США Джордж Буш вскоре после своего вступления в должность изменил политику на данном направлении и в своем ежегодном послании конгрессу в 2002 году назвал Северную Корею частью «оси зла». Появились доказательства того, что Северная Корея тайно проводит обогащение урана, а в 2003 году она возобновила обогащение плутония. К концу правления администрации Буша Пхеньян создал такое количество ядерного оружия, которое представляет собой угрозу Южной Корее и всему региону.

В своих публичных выступлениях в Сеуле я вновь обратилась с призывом к Северной Корее полностью прекратить разработку ядерного оружия и допустить международную инспекцию на соответствующие объекты для однозначного подтверждения прекращения работ в этом направлении. Администрация Обамы выразила готовность приступить к нормализации двусторонних отношений и заключить постоянный мирный договор между нашими странами взамен долгосрочного соглашения о перемирии на полуострове, а также гарантировала помощь в удовлетворении потребностей северокорейцев в энергоносителях и других экономических и гуманитарных нужд северокорейского народа. В противном случае, предупредила я, будет продолжена международная изоляция режима. Администрация Обамы предприняла попытку строить наши взаимоотношения с шага навстречу, несмотря на нашу уверенность, что в течение всего нашего срока эти контакты будут развиваться драматически. Такое положение дел длилось уже десятилетия, и не мне одной казалось, что шансов на успех достаточно мало. Однако, как и в отношении Ирана, еще одной страны, режим которой вынашивал планы создания ядерного оружия, мы начали с предложения о сотрудничестве в надежде, что оно будет принято. Мы понимали, что в случае отказа Северной Кореи от нашего предложения будет легче повлиять на другие страны в оказании давления на режим этой страны. Особенно важно было, чтобы Китай, давний покровитель и защитник режима в Пхеньяне, принял участие в создании единого международного фронта по противодействию Северной Корее.