Иван III - Николай Борисов

Восстановление древних храмов во Владимире и Юрьеве-Польском символизировало уважение молодого великого князя к деяниям и славе предков. Более того. В этих работах уже угадывалось столь ярко проявившееся впоследствии стремление Ивана III выступить в роли законного наследника всех прав и владений владимирских и киевских великих князей.

В ознаменование своих успехов Иван III строил мемориальные храмы. Следуя традиции, восходящей к Киеву и Константинополю, так поступали многие князья. Вся история Московского княжества может быть представлена в виде длинной череды мемориальных храмов. Храмам-памятникам их создатели стремились придать особую архитектурную выразительность. Здесь следует немного рассказать о том, что представляла собой московская архитектура той поры.

Все значительные постройки времен Ивана III можно разделить на светские и культовые. И те и другие были как деревянными, так и каменными. Деревянные постройки второй половины XV века до наших дней практически не сохранились. (Единственное исключение — чудом уцелевшая Ризоположенская церковь из погоста Бородавы на реке Шексне (1485 год). Она являет собой пример скромного сельского храма, в основе композиции которого лежит прямоугольный бревенчатый сруб под двускатной крышей.) Иное дело каменные сооружения. Из каменных построек светского назначения можно назвать две крепости (московский и новгородский Кремль) и два фрагмента дворцов (Грановитая палата в московском Кремле и тронный зал дворца Андрея Большого в Угличе). В этих сооружениях примечательно соединение собственно русских строительных традиций с высоким профессионализмом и артистизмом итальянских зодчих.

Большого размаха достигает при Иване III и каменное культовое строительство. Каменные храмы строят в Москве и Подмосковье, в крупных монастырях и удельных столицах. За исключением Успенского собора московского Кремля, а также новгородских и псковских церквей, все эти храмы принадлежат к одному архитектурному типу. Это сравнительно небольшой одноглавый или трехглавый храм, своды которого опираются на четыре столпа. Иногда основной объем поднят на высокий подклет и окружен с трех сторон открытой галереей-гульбищем. Верхняя часть храма решена в виде нескольких ярусов полуциркульных или заостренных «кокошников», создающих красивый, динамичный переход от основного четверика к высокому барабану и куполу. На основе этого универсального типа безымянные русские мастера создавали множество вариаций, отличающихся пропорциями и декором. Стройные, пирамидальные очертания этих храмов легко струились ввысь, словно дым из кадила или пламя горящей свечи.

Мысль о том, что вся его деятельность является исполнением некоего провиденциального замысла, а сам он избран Богом и пользуется его милостью, с годами все более укреплялась в сознании Ивана III. И с каждой новой удачей в душе великого князя крепло чувство любви и благодарности к Всевышнему, к тем святым, которые более других покровительствовали ему.

В 1468 году по случаю удачной борьбы Ивана III с пожаром, охватившим Москву, была поставлена обетная деревянная церковь Симеона Дивногорца (31, 281). Полагают, что она находилась в урочище «Сады» (в полутора верстах к востоку от Кремля), где располагался загородный двор великого князя (71, 68).

В память о победе над новгородцами в битве на реке Шелони 14 июля 1471 года (в воскресенье, в день памяти апостола Акилы) великий князь и его воеводы устроили два придела при Архангельском соборе московского Кремля — апостола Акилы и Воскресения. Оба придела сгорели во время сильного пожара в Кремле в 1475 году. Однако 8 сентября 1481 года (в годовщину Куликовской битвы!) они были заложены уже как каменные. Воскресенский придел был освящен в воскресенье 13 октября 1482 года, а придел апостола Акилы — в воскресенье 27 октября (20, 214).

Исполнением обета, данного Иваном III перед первым походом на Новгород, стала и постройка им в 1472 году деревянного храма Успения Божией Матери на посаде (позднее — церковь Гребневской Богоматери) (71, 70). Никаких подробностей ее создания источники не сообщают.

Отражением тех же благодарственных настроений стала и закладка в воскресенье 11 июля 1479 года обетной церкви Иоанна Златоуста в Ивановском монастыре (20, 192). Этот небольшой монастырь издавна существовал в версте к востоку от Кремля, между позднейшими улицами Мясницкая и Маросейка. Иван III дал новую жизнь оскудевшей обители. Вот что рассказывает об этом летопись: «Того же лета (6987), июля месяца, заложил церковь Иоанна Златаустаго великий князь Иван Васильевич камену, а преже бывшую древяную разобрав; бе же та изначала церковь гостей московских строение, да уже и оскудевати начят монастырь той; князь же великий учини игумена тоя церкви выше всех соборных попов и игуменов града Москвы и заградскых попов еще за лето преже сего, егда обет свой положи, понеже бо имя его наречено бысть егда бывает праздник принесение Иоана Златаустаго, генуариа 27; а в застенке тоя церкви повеле церковь другую учинити, того же месяца 22, Тимофея апостола, в той день родися; а ту разбраную церковь древяную повеле поставити в своем монастыре у Покрова в Садех, еже и бысть, первую малую розобрав» (19, 201).

Суть обета, исполнением которого стала постройка каменного храма во имя Иоанна Златоуста, вполне понятна. В январе 1478 года, когда князь Иван заставил новгородцев принять все его условия и присягнуть на верность, он на радостях обещал выстроить каменный храм во имя своего ангела — Иоанна Златоуста и сделать одноименный монастырь первым среди московских монастырей. Гонец, принесший в Москву весть о покорении Новгорода, прибыл в столицу 27 января — в праздник Перенесения мощей святителя Иоанна Златоуста (31, 322). Несомненно, князь Иван, отправляя гонца загодя, 20 января, велел ему въехать в столицу именно в день своих именин. Это должно было показать москвичам чудесную силу небесного покровителя великого князя. (Похоже действовал Иван III и в 1480 году. Гонец, принесший весть о победе над Ахматом, прибыл в столицу 13 ноября — в день памяти святителя Иоанна Златоуста. Теперь ни у кого не оставалось сомнений в том, что князь Иван пользуется могущественным покровительством своего патронального святого.)

Храм во имя Иоанна Златоуста в одноименном монастыре был выстроен быстро. Однако его освящение затянулось из-за острого конфликта между великим князем и митрополитом Геронтием, вспыхнувшего осенью 1479 года. Стороны спорили о том, как правильно следовало совершать крестный ход при освящении нового Успенского собора: по солнцу или против солнца. Одни исследователи считают, что вопрос этот был лишь поводом для открытого столкновения светской и духовной властей, которое давно назревало в Москве. Другие полагают, что князь Иван находился под сильным влиянием языческих представлений, согласно которым движения крестного хода «против солнца» расценивались им «как магические, „нечистые“, разрушавшие сакральность храма, обесценившие все усилия великого князя в его строительстве и обустройстве» (101, 374). Устрашенный очередным московским пожаром, случившимся месяц спустя (!) после «неправильного» освящения собора, великий князь поднял спор с митрополитом и отказался освящать свои храмы согласно той традиции, которая была принята при освящении Успенского собора. «Много бо церквей князь велики своих, Ивана Златоустаго на посаде каменнаго с год не велел свящати, и Рожества (Богородицы. — Н. Б.) в городе, и Онуфрея святаго придела его и иных многих…» (18, 233).