ДЖАМП - Олеся Сергеевна Шалюкова

– Теперь будут знать, – сбросив фирменный китель на спинку стула, Эми расслабила удавку галстука, взглянула на себя в зеркало, пожала плечами и переместилась во Францию. Разница в часовых поясах снова играла ей на руку.

На руку ей вообще играло многое.

И то, что французские бизнесмены плохо представляли себе, что такое «русская бизнес-леди», и что на её стороне был Линдр, с его чарующей усмешкой. А ещё при нужных знаниях у оперативницы были более чем подходящие умения. И, к счастью, проблемы с собственным осознанием и этим!, этим мужчиной – кажется, тоже были позади.

Другие проблемы были теперь похуже, но при достаточной степени успешности и с ними тоже можно было справиться.

Вопрос был в том, что делать с Линдром?!

В полумраке шикарного ресторана его лицо сквозь пламя свечей то и дело расплывалось.

– О чем ты думаешь?

– Корректнее будет вопрос – «о ком», – отозвалась Эми, пролистывая электронное меню. – Если ты хочешь знать на него ответ, то я тебя даже удивлю – о тебе.

– О! Прекрасная леди неожиданно распахнула своё сердце?

– Нет. Меня просто интересует, что с тобой делать.

– И какие варианты? – улыбнулся мужчина.

Не то усталая, не то чем-то выбитая из колеи, очаровательная девушка сейчас ему напоминала боевого воробья. Такая миленькая, что даже желания съесть её не возникало.

– Убить. Устранить. Подкупить. Переключить твоё внимание на кого-нибудь ещё. Принять. Влюбиться. Видишь, – подняла Эми смеющиеся глаза, – сколько вариантов.

– А ты обманщица, прекрасная леди. Тебя гнетёт совсем не это.

– Ты же не хочешь, чтобы я с тобой обсуждала свою работу?

– Поскольку я украл тебя на свидание – то да, я согласен ответить на несколько твоих вопросов.

Сказано было не для красного словца, в том смысле, что Линдр Эми украл в самом, что ни на есть натуральном виде. На глаза – черную повязку, снял с руки векторизатор, разоружил и унёс в джампе в неизвестном направлении. И даже не преминул сообщить об этом Змею.

Дескать, твою сотрудницу временно позаимствовал, обязуюсь вернуть в целостности и сохранности прямо в твои руки.

– Несколько это сколько?

– Давай, четыре. Из них один, так и быть глобальный, один касающийся личного, один касающийся тебя и один – твоего начальства.

– О… Тогда я начну с твоего первого предложения.

– Не третьего?! Ты какая-то неправильная женщина!

Эми усмехнулась, подалась вперёд, разглядывая спокойное лицо Линдра:

– Как ты относишься к Продавцу кукол?

– Продавец… с большой буквы?

– Я знала, что ты меня поймёшь.

Вот что-что, а понимать эту невозможную девушку мужчина отказывался. Русские всегда для него казались немного чересчур. Чересчур свободными, с душой нараспашку, с мозгами навыворот, с сердцем большим и горячим, и так легко ломающимся.

Патологически честные, болезненно лживые.

Врать было опасно, граф понял это сразу же. С девушки бы сталось подняться и уйти, а ему хотелось с ней поговорить. Романтический интерес присутствовал, также как и желание ущемить Змея, доказать ему, что не всегда женщины предпочитают этого чешучайтого. Особенно, когда они такие важные. Но…

Было и кое-что ещё. С ней можно было общаться на равных. Эми отлично понимала, кто за столом перед ней, но ни слова возмущения, ни каких-то обвинений. С ней было можно просто поговорить. Обо всём. А чем выше человек в преступной организации – тем меньше у него таких возможностей.

И не он один. Дон Диего Сервантес. Граф Монтесье – они тоже попались в ловушку рыжих глаз…

К тому же, он был мужчиной, ему хотелось бы произвести впечатление, подобрать какие-то слова, но в таких вопросах врать не хотелось:

– Гнусный он человек, и мерзкий. Те, кто причисляет себя… к «сливкам» преступного общества… Как я… или знакомый тебе дон Диего, или граф Монтесье, недавно почивший – мы брезгуем пользоваться его услугами. Некоторые кричат, мол, switch-еры деньги за это получают, но… они никогда не знают, что цель этого обмена – их смерть. И … ты как бы натягиваешь на себя шкуру чужого тебе человека. Начинаешь жить им, его увлечениями, его интересами. То, что всегда было для тебя важно – становится… не твоим. Не твоим делом. Не твоим хобби. Ты всегда любил жареную пиццу, а твой свитчер её ненавидел. Ненависть растёт, накапливается. И ты срываешься.

– Слышно… знание.

– Её звали Аня. Анютины глазки. Девушка, которая была свитчером для… другого человека. Она оказалась проданной куклой, – Линдр отвёл взгляд. – И я ничего не смог сделать. Ни я… ни Змей. Два могущественных человека, каждый в своей организации…

Эми ощутила, как в сердце снова кольнуло болью. Она только смирились, только нашла точку, центр спокойствия. И тут вдруг… какая-то Аня?! Сколько можно?! Сколько этот человек собирается её мучить?

Может быть, действительно его пристрелить? Чтобы сам не мучился и других не мучил?

– Значит, – спросила она, заставляя себя буквально силой вернуться к текущему разговору, – ты ненавидишь Продавца кукол?

– Ужасно, – развёл руками Линдр. – Но сделать ничего не могу. Руки коротки. До того уровня, когда Чёрный лев сможет уничтожить Триаду, лет двадцать и много-много удачи, чтобы русский патруль не уничтожил самых ценных членов группировки. А с удачей всегда было у меня не слишком хорошо.

– Собственно, – подхватила Эми линию, доводя её до логического завершения. – Это девочка – была началом раскола в вашей мужской дружбе. А добило её то, что Змей стал главой отдела зачистки у Гюрзы. А ты ушёл. Кстати, он же твой уход и прикрыл… В результате ты всё-таки создал собственную группу.

– Он говорил?

– Нет, банальная логика, немного просчёта и немного интуиции. Я пока разбиралась с Гюрзой, почти все файлы наизусть выучила. Итак… – девушка задумалась, играя с прядкой волос, – осталось два вопроса. Касающийся личного и меня… Я даже не знаю, что тебя и спросить то.

– Откуда ты узнала про Продавца кукол?

– Я его сейчас разрабатываю. Знаешь, некоторым не по нраву кровавые и грязные игры, которые затеваются на дне преступного мира. Просто не всегда можно добраться до информации об этих делишках. Когда же она всё-таки попадает на стол к кому-то из оперативников, на этом всё, финита ля комедия. Можно десятки раз говорить, что все не так, что все это ложь, клевета, оболгали. Но если мы узнаём…

– То от