Святая Русь (Энциклопедический словарь русской цивилизации) - О Платонов

"Если обратиться к крестьянским песням, то приходится лишь удивляться тому, как часто упоминаются в них слова "любовь", "люблю", "красная девица", "удалой молодец", "свет душа", "милый друг", "моя краса", "голубушка", "ретиво сердце зазнобчивое", "сахарные уста", "моя любезная", - отмечает Н.А. Миненко. И далее приводит строки из бытовавшего на Урале и в Сибири фольклора: "Люблю девушку тороватенькую"; "Разгорелось мое белое лицо, зазнобилось серде-чушко, разыгралась кровь горячая"; "Доставайся, колечко, любезному, я которого навеки полюбила"; "А кто любит чужих жен, нет душе спасенья. А кто девушку полюбит - грехам отпущенье"; "Люблю, люблю девчоночку, люблю молодую"; "Молодца горе берет - ко девчонке сердце рвет".

Историки и этнографы располагают документальными материалами, подтверждающими свидетельства лирического творчества народа. Особенный интерес представляют те утверждения, которые относятся к периоду супружеских отношений - непосредственно к семейной жизни. "В семейных нравах видна... любовь, согласие", - заключил в 1863 Н.А. Абрамов, хорошо знавший народную повседневную жизнь в Ялуторовском у. Тюменской губ. А житель Такмыцкой слободы Тарского округа замечал, что "мужчины в обращении" с женами "более ласковы, чем грубы...".

Н.А. Иваницкий, собравший в последней четверти прошлого века обширнейший и достоверный материал о быте крестьянства Вологодской губ., считал, что мнение о неразвитости чувств в крестьянской среде - "совершенно ложное". Чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть любой из многочисленных сборников песен, бытующих и сочиненных в крестьянской среде. "Всякий беспристрастный человек, - писал исследователь, - скажет, что такие прекрасные песни могли вылиться только из сердца, преисполненного искренней любовью. Есть любовные песни, отличающиеся такою нежностью и глубиною чувства и до того безукоризненные по форме, что в самом деле как-то не верится, чтобы их могли сложить безграмотные деревенские девушки, не имеющие ни малейшего понятия о стихосложении, между тем достоверно известно, что девушки-то и есть сочинительницы; парни-стихотворцы несравненно реже". Иваницкий отмечал, что сам народ признает в любви серьезное чувство, с которым нельзя шутить. На основании пословиц и разговоров с крестьянами он утверждал, что для них "чувство любви - главный стимул, заставляющий человека трудиться и заботиться о приобретении собственности, ввиду будущего блага своей семьи". Многолетние наблюдения над деревенской жизнью привели Иваницкого к выводу, что "сердечные отношения между мужем и женой сохраняются до конца жизни".

Рождение детей в венчанном браке воспринималось всеми как безусловно положительное явление. В основе народных представлений, связанных с деторождением, - православные воззрения. Детей дает Бог, это Божье благословение брака. Рождением детей оправдываются и освящаются отношения супругов. "Несмотря на трудности содержания многодетной семьи, крестьяне если и не всегда с радостью, то во всяком случае без ропота встречали рождение многочисленного потомства и надеялись с Божьей помощью вырастить всех", - пишет Т.А. Листова. На основе обширного материала - опросов сельского населения и письменных источников - исследовательница пришла к выводу о повсеместном осуждении любых попыток прерывания беременности. "Душу загубили, на белый свет не пустили". В наши дни женщины, совершавшие аборты, отмаливают души загубленных в утробе детей, в надежде на милость Божию: не лишит Господь чадо света Божественного - окрестит "в море щедрот Своих".

Соответственно к бесплодию относились отрицательно, считая его наказанием Божиим за грехи. Женщины налагали на себя обеты, чтобы избавиться от бесплодия (напр., совершали обетные паломничества к отдаленным святым местам).

Во время беременности прибегали к духовным средствам защиты от злых сил: исповедовались, причащались; часто осеняли себя крестным знамением; молились больше, чем обычно. Обращались с молитвами к Пресвятой Богородице и ее матери - прав. Анне, св. вмцц. Варваре и Екатерине и др. святым. Верили, что Богородица незримо приходит к призывающим ее роженицам.

Подавляющее большинство русского народа не могло допустить, чтобы новорожденный остался не окрещенным. Вполне осознанное признание необходимости крещения составляло и составляет важнейший элемент массового религиозного сознания русских.

Сборы последних десятилетий в разных регионах России полевого и архивного материала по вопросу о крещении (Т.А. Листова) привели к однозначному выводу; "С точки зрения русского православного человека, крещение - это второе рождение человека и, более того, это рождение собственно человека "по образу и подобию Божьему". До крещения новорожденный казался нечистым, как говорили в народе, "некрещеный ребенок - чертенок". Он и внешне непривлекателен: пахнет потом, лицо красное, тогда как после крещения и лицо у него белеет, и сам пахнет хорошо". Ужасались тяжкой загробной участи младенцев, умерших неокрещенными. В церкви поминать некрещеных нельзя, поэтому стремились сами отмолить таких детей. Широко было распространено и сейчас сохраняется поверье, что мать может помочь своему умершему до крещения ребенку, если раздаст сорок крестиков детям. Обычно это делается через церковь, чтобы крестики надевали на крещаемых младенцев. Надеялись, что тогда Бог освободит умершего некрещеным, "из темного места посадит в светлое к крещеным". Младенцы, умершие окрещенными, становились ангелами Божиими. "Крестьяне были уверены в том, что их невинные дети не только станут ангелами, но их молитвы за оставшихся на земле будут особенно действенными".

Крещение вполне осознанно воспринималось как непременное условие спасения души и защиты от сил зла в земной жизни. Кроме того, знали, что, получая при крещении имя, человек приобретал своего святого покровителя, в честь которого его назвали. Таких святых особо почитали, стремились иметь дома их иконы; брали в дорогу образок с изображением своего святого. В день святого покровителя младенцев приносили в церковь для причащения. Взрослые причащались в день небесного покровителя и заказывали ему молебен.

О глубоком понимании значения крещения свидетельствует сохранение его в советской деревне, несмотря на гонения. В то время как в городах тогда многие (особенно среди интеллигенции) перестали крестить детей (сейчас иные семьи насчитывают уже третье поколение некрещеных; но и в таких семьях наблюдается обращение второго поколения к вере и крещению, со стремлением при этом окрестить и родителей своих, и детей), в деревне крестили всех. У самых партийных председателей колхозов находились всегда бабушки, которые тайком крестили детей в соседнем районном центре.

Крестили тайком на дому. Об этом воспоминают сейчас и священники, и миряне. "Ведь надзор меня забыть не может, - пишет в своем дневнике в 1932 протоиерей Симеон Афанасьев, - я живу среди мира, адрес мой всем известен, и я ежедневно совершаю Таинства крещения, причащения и погребальные требы. Все это делаю в своей квартире, не таясь, об этом знает население Сорочинского и его окрестностей" (Самарская обл.).

"Детей крестили на пятый день, ну не более семи дней - и крещенье, вспоминает о советском времени крестьянка из Подмосковья П.П. Молоканова. Утром вставали, какие бы маленькие ни были, - помолимся перед иконами. Поклон земной сделали. Бабушка и мать так учили. Считают - раньше были серые. А раньше были культурные".

В семейном воспитании детей и подростков, наряду с осуществлением задач духовных и трудовых, шла подготовка к вступлению в брак и семейной жизни. Это выражалось прежде всего в различии видов работ, к которым постепенно приучали мальчиков и девочек. Например, мальчики были борноволоками (правили лошадью при бороньбе), позднее учились пахать, косить и пр. - из них готовили основных работников в крестьянской семье. Девочки, наряду с женскими рукоделиями, приучались ко всем видам домашнего хозяйства. В многодетных, как правило, крестьянских семьях принято было привлекать девочек к уходу за маленькими детьми. Эта нередко вынужденная мера сопровождалась и направленным обучением будущей матери. Параллельно с участием в реальных делах взрослых дети играли в "свадьбу", "клетку" (от слова "клеть", домик со всеми обитателями и предметами быта) и пр., подражая поведению взрослых, импровизируя на темы семейной жизни.

В то время как в трудовом воспитании реализовывалось и подчеркивалось различение полов, духовное воспитание было единым. Путь воцерковления был одинаков для мальчиков и девочек. Это давало возможность с детства воспринять истинное женское равенство христианства - в деле спасения души.

Для русской крестьянской семьи характерно духовное отношение к собственной предстоящей смерти и к кончине близких людей. Об этом говорит множество пословиц: "Человек родится на смерть, а умирает на живот (на жизнь)"; "Не бойтеся смерти тела, бойтеся смерти духа"; "Смерть на живот дана"; "Смерть да жена - Богом суждена"; "Бога прогневишь - и смерти не даст"; "В семье и смерть красна"; "Смертный плотью, бессмертен духом"; "Смертный страх - от греховного жития" и др.