Война закончилась, львёнок (СИ) - "Линадель"

Гермиона замерла, глядя на Иви, так звали старшую дочь Алдриджа. Девушка сидела привязанная к стулу, раскачиваясь на нем взад и вперед и повторяя одно и то же:

— Должна запомнить… Должна запомнить все… ты должна запомнить все… поняла? Должна запомнить…

— Она повторяет эту фразу и ничего больше, — негромко сказал Министр, остановившись неподалеку. Кингсли не мигая смотрел на нее, его глаза заблестели. — Когда мы пришли, она лежала рядом с матерью и сестрой… Но стоило нам приблизиться, бросилась на нас… Мы никак не могли ее успокоить. Магию применять к ней было опасно, сейчас она и так не стабильна, поэтому пришлось просто связать.

Гермиона подошла к девушке и присела перед ней, оказавшись ниже. Блуждающий по кухне рассеянный взгляд Иви вдруг сфокусировался на лице Гермионы и она прекратила покачивания. На потрескавшихся, разбитых губах расползлась улыбка.

— Расскажешь ей… ей, поняла? Расскажешь ей…

Гермиона протянула к ней дрожащую руку, изо всех сил стараясь не расплакаться, и дотронулась до ее щеки, распухшей от ударов.

— Иви, — ласково позвала она, но получилось скорее жалостливо, — Иви, ты меня слышишь?

Девушка улыбнулась и кивнула.

— Расскажешь ей, — снова начала повторять она.

— Что ты должна рассказать ей? — негромко спросила она, борясь с комом в горле. Догадка мелькнула в голове, — Мне?

— Рассказать… да, рассказать… Все…

Иви без конца повторяла одно и тоже. То, что она должна была рассказать девушка знала, но ее рассудок не позволял ей это сделать. Что же с ней произошло? Почему ее оставили в живых? Если они хотели, чтобы она передала какую-то важную информацию, то зачем довели ее до такого состояния? Гермиона осмотрела девушку. На ней был халат. Это не вязалось с праздничными одеждами ее семьи. Она обернулась на Кингсли. Тот понял ее вопрос.

— Мы одели ее, — каким-то надломленным голосом сказал он, — она была…

Он покачал головой. Гермиона кивнула и отвернулась, уже прекрасно понимая, что с ней случилось. Проследила за ранениями. Синяки на лице, немного заплывший глаз, рассеченный лоб, разбитые губы, синяки на шее и запястьях. Гермиона дрожащей рукой потянула халат вверх, замечая ужасные синяки на бедрах, кровь, много крови, гораздо больше, чем могло быть при потере девственности и засохшее семя.

Вытирая слезы трясущимися руками, Гермиона резко встала.

— Ее нужно поскорее доставить в больницу, — она не смотрела на мужчин, борясь с тошнотой, — она сейчас страдает от боли, но это не заметно из-за внушения.

Гермиона глубоко вздохнула и обернулась, встретившись взглядом с Северусом.

— Сначала нужно изъять воспоминания, — мрачно сказал Кингсли, посмотрев на Снейпа, — поэтому я позвал тебя.

— Но… — Гермиона запнулась, переводя взгляд с одного мужчины на другого, — но это может нанести непоправимый вред в таком состоянии. Если сыворотку правды давали и ей, то на мозг уже оказано определенное воздействие, плюс пытки как физические, так и моральные и…

— Гермиона, Алдриджа нет здесь, — негромко напомнил Кингсли, — и это не спроста. Его забрали. Она, — он указал пальцем на вновь начавшую раскачиваться девушку, — единственная ниточка к тому, чтобы узнать хоть что-то… Мы должны узнать зачем они приходили, чтобы спрогнозировать дальнейшие действия…

— Да Азкабан они хотели! — воскликнула Гермиона. — Очевидно же… Кингсли, прошу, не делай этого… Дай хотя бы целителям разума осмотреть ее.

Глаза Министра выцепили ее умоляющий взгляд, позу, в которой она неосознанно закрывала собой Иви. И Гермионе показалось, что он согласится, но Кингсли закрылся от нее и обернувшись к Снейпу, вздохнул и сказал:

— У нас правда нет времени. Приступай.

Гермиона понимала, что она подчиняется Министру и не может ослушаться, не может просить, как бы не хотела. Она должна вести себя профессионально, ее к этому готовили. Но она надеялась, что Снейп не станет этого делать, что откажется.

— Северус, — прошептала она, перехватывая его руку, — пожалуйста…

— Я не наврежу ей, Гермиона, — так же тихо ответил он, глядя во встревоженные глаза ведьмы, — ты мне веришь?

Девушка кивнула, но ей было жаль подвергать Иви новым пыткам.

— Гермиона, — окликнул ее Кингсли, в его голосе слышалось явное раздражение, — помни, кто ты… Отойди.

Министр был чертовски прав. Она отлично это понимала.

— Будь осторожен, — сказала Гермиона, отпуская руку Северуса и отходя от них на несколько шагов.

Ведьма внимательно смотрела, как Снейп склоняется над девушкой, осторожно дотрагиваясь до ее подбородка, и та замирает, внимательно всматриваясь в его темные глаза. Он что-то говорил ей, но так тихо, что Гермиона не могла расслышать. Его большой палец невесомо поглаживал кожу, обходя при этом поврежденные участки. Снейп ее успокаивал. И у него отлично получалось.

Темные волосы Северуса закрывали его лицо, не позволяя заметить, как именно он смотрит на девушку, но видеть, что он проявляет нежность к кому-то другому вдруг оказалось на редкость неприятно. Хотя, учитывая обстоятельства, это чувство было крайне нерациональным.

Еще минута, и он медленно выпрямился, не разрывая с Иви зрительного контакта, незаметно для нее направил палочку и прошептал:

— Легилименс.

Гермиона внимательно следила за его лицом, но оно оставалось абсолютно отрешенным. Ведьма перевела взгляд на Иви. Та улыбалась в данный момент, словно вспоминая что-то приятное. Затем ее брови нахмурились, на лице отразилось беспокойство. Эмоции продолжали сменять друг друга, отражаясь на лице страхом, болью, ужасом и за пару мгновений до того, как Северус разорвал их связь, Иви закричала. Истошно и отчаянно. А потом все резко прекратилось, и ведьма повисла на веревках, обмякнув.

— Ну что? — Бруствер сразу обратился к Северусу, стоило ему сделать шаг назад. — Она что-то видела?

— Видела, — ответил Снейп и трансформировал стоявшую чашку в сосуд, затем дотронулся палочкой до виска, вытягивая воспоминание. Затем протянул склянку Кингсли, — Гермиона права, им нужен Азкабан. Но теперь я даже не могу представить, что они будут делать… Так понимаю, подробности про дополнительную тюрьму ты Алдриджу не рассказал?

— Не успел, — покачал головой Кингсли, — мы должны были на днях поехать туда вместе, я хотел все показать ему и еще одному человеку…

— Отложи эти экскурсии, Кингсли, — раздраженно проговорил Северус, — пусть никто не знает ни о чем…

Министр кивнул.

— Я посмотрю воспоминания и дам знать если потребуются какие-либо действия. Будьте готовы. Тела мы заберем в Министерство и поставим сигнальные чары на дом, если кто-то захочет вернуться сюда, — он бросил взгляд на Иви, которая до сих пор была без сознания. — Она будет в порядке?

— Не скоро, — честно ответил Снейп.

— Надо доставить ее в больницу и желательно без лишнего шума.

— Я сделаю, — сказала Гермиона, и Кингсли кивнул, посмотрев на нее, а затем вышел.

Девушка сходила в спальню за пледом. Вернувшись, она обнаружила, что Северус уже развязал Иви, наложил очищающие чары и залечил некоторые раны. Гермиона обмотала ее пледом и Северус осторожно взял девушку на руки. Не сговариваясь, они прошли к камину и друг за другом ушли в Мунго.

Там пришлось задержаться. Сначала они долго ждали дежурного целителя, который был очень занят, потом ждали результата осмотра. К палате Гермиона приставила двух мракоборцев, которые с явной неохотой пришли на вызов, но ослушаться ее не посмели. Убедившись, что Иви получила должное лечение, взяв с целителя подпись о неразглашении и утвердив список тех, кто будет иметь доступ к девочке, Гермиона и Северус неторопливо двинулись вниз, на выход.

Снейп приобнял ее за плечи и Гермиона устало прислонилась к нему, опустошенная морально. Она уже чувствовала себя ужасно, хотя не видела воспоминания.

— Покажи мне, — тихо попросила девушка, и Северус вздохнул.

— Тебе будет плохо после него, — он наклонился, легко касаясь губами ее лба.