Мелкий бес - Федор Сологуб

Текст новой редакции романа осуществлен не был. В конце 1925 года Сологуб тяжело заболел. Возможно, предложение выпустить роман в новой редакции было всего лишь благим намерением, на осуществление которого можно было бы получить аванс, столь необходимый больному писателю для поддержания здоровья и жизни. Последнее упоминание о Передонове сохранилось в стихотворении Сологуба «Успокоительная зелень…», в котором образ «стегальных дел мастера» был переосмыслен с учетом исторических перемен, происшедших в России, «где Передонов — комиссар».

Внутренние и внешние границы текста не всегда совпадают. Герой Сологуба был глубоко — интимно автобиографичен и потому мог закончить свой «жизненный» путь только вместе со своим создателем. Возможно, еще и по этой причине автор «Мелкого беса» ни в одном издании своего романа не поставил дату его окончания, зафиксированную в рукописи, — она относилась именно к конкретной рукописи и не имела отношения к внутренней жизни текста, протекавшей в душе художника.

Приношу сердечную благодарность Н. А. Богомолову и А. В. Лаврову за щедрую и квалифицированную помощь при подготовке издания, а также сотрудникам Отдела рукописей Российской национальной библиотеки, Литературного музея, Библиотеки и Рукописного отдела Пушкинского Дома — Л. И. Бучиной, Н. А. Колобовой, В. С. Логиновой, М. Ю. Любимовой, Т. В. Мисникевич, Е. Б. Фоминой.

Комментарий

Составитель М. М. Павлова

Роман «Мелкий бес» (впервые: «Вопросы Жизни». 1905. № 6–11) при жизни автора издавался одиннадцать раз. С 1907 по 1910 год издательство «Шиповник»[405] выпустило книгу шесть раз общим тиражом около 15 тысяч экземпляров, в оформлении (обложка и форзац) художника М. В. Добужинского.

Первое отдельное издание вышло в свет в марте 1907 года тиражом не менее 2000 экземпляров; второе — в феврале 1908 года (2000 экз.), третье — в июле 1908 года (2300 экз.), четвертое — в конце марта 1909 года (2300 экз.), пятое — в октябре 1909 года (2300 экз.); шестое издание — в начале мая 1910 года в составе 12-томного собрания сочинений — том VI (3300 экз.).

В ноябре 1912 года издательство «Сирин» приобрело у издательства «Шиповник» права на выпуск Собрания сочинений Федора Сологуба,[406] и в 1913 году «Мелкий бес» дважды вышел в «Сирине»: в составе 12-томного Собрания сочинений (том VI, 6-е издание, 2100 экз.; не зарегистрировано в «Книжной летописи», фактически — 7-е издание) и в сентябре в составе 20-томного Собрания сочинений, в измененном формате, в оформлении (обложка) художника Н. К. Калмакова (том VI, 7-е издание, 2100 экз.; фактически — 8-е издание).

В очередной раз «Мелкий бес» увидел свет в 1923 году в издательстве 3. И. Гржебина: девятое издание было отпечатано в феврале в Петрограде (5000 экз.); еще один самостоятельный тираж Гржебин отпечатал в Берлине (в «Книжной летописи» не зарегистрирован), в прежнем оформлении М. В. Добужинского, без указания количества изданных книг и порядкового номера издания.[407] Последнее прижизненное издание книги Федора Сологуба «Мелкий бес» выпустило издательство «Мысль» в 1926 году (тираж — 5000 экз.), в оформлении художника С. В. Чехонина.[408]

Во время всего эдиционного процесса, продолжавшегося чуть менее двадцати лет, Сологуб вносил в текст романа отдельные незначительные исправления: стилистические, синтаксические, лексические (заменял отдельные слова и словосочетания, добавлял или изымал слова), орфографические (менял прописные и строчные буквы в словах, написание слов, краткую форму творительного падежа существительных, прилагательных и местоимений — на полную: было — ой, ем, стало — ою, ею); во втором издании романа заменил астериски, разделявшие фрагменты текста в пределах главы, на пробелы (когда пробел попадал на последнюю строку страницы, то он исчезал, что влекло за собой искажение текста).[409]

На протяжении нескольких лет «Мелкий бес» печатался в одном издательстве, нередко в очередном издании повторялись ошибки предыдущего (авторские, корректорские, типографские) и появлялись новые. Последовательную правку текста Сологуб произвел в седьмом издании романа. Последнее прижизненное издание (1926) повторяет текст седьмого, хотя его правка отражена не полностью (отсутствуют эпиграф и авторские предисловия, непоследовательно учтены пробелы). В последнем издании была сделана попытка приблизить текст к современной орфографической и синтаксической норме, однако исправления были внесены непоследовательно, произведенная правка в целом имеет беспорядочный характер (например, наличие или отсутствие запятой перед союзом и в соединительной конструкции с однородными сказуемыми).

В настоящем издании текст романа «Мелкий бес» воспроизводится по седьмому изданию: Сологуб Ф. Собр. соч. СПб.: «Сирин», 1913. Т. 6. Это единственное прижизненное издание, в котором произведение представлено в полном объеме, то есть с полным корпусом текстов, обрамляющих основной текст, — эпиграфом и авторскими предисловиями (ко второму, пятому и седьмому изданиям).[410]

Особенности авторской правки в основном сохранены в соответствии с корректурой седьмого издания (ИРЛИ. Ф. 289. On. 1. № 97–3), кроме тех случаев, где сам автор был не последователен и отступал от принятых грамматических и синтаксических языковых норм.

Прежде всего это касается написания однородных сказуемых с сочинительным союзом м. Согласно современной норме, запятая в таких случаях не ставится. Правила «Русского правописания», составленные академиком Я. К. Гротом, действовавшие в России до языковой реформы 1918 года, запятую в этой позиции допускали, ее отсутствие или наличие не считалось ошибкой.[411]

Сологуб, как правило, сознательно сохранял запятую в однородных сказуемых с сочинительным союзом и. В корректуре седьмого издания романа он восстановил снятую корректором запятую, сопроводив свое исправление пометами: так! и: исправив, печатать. Однако этот пунктуационный принцип не был проведен им последовательно как в оригинале, так и опубликованном тексте. Писатель не всегда ставил запятую перед союзом м, соединяющим сказуемые со значением одновременных и несменяемых действий («разом заговорили и засмеялись») и в некоторых других редких, не поддающихся систематизации, позициях; в отдельных случаях он пропустил корректорскую правку и не вставил запятую в типологических соединительных конструкциях. Возможно также, что каждый конкретный случай (наличие или отсутствие запятой перед союзом и в соединительной конструкции с однородными сказуемыми) имел в тексте свою мотивировку.

Тенденция фиксировать дополнительные паузы, по-видимому, объясняется стремлением Сологуба к ритмической организации прозы, потребностью приблизить ее к поэтической речи (характерная черта писательской манеры прозаиков-модернистов, многие из которых выступали и как поэты). Кроме того, дополнительная пауза, особенно в коротких фразах (нередкий случай в «Мелком бесе») придает языку романа, отчасти ориентированному на синтаксис и динамику библейского стиля, дополнительную экспрессию; этот прием вызывает ассоциации с «вечным» текстом и усиливает его метафизическое звучание.

С точки зрения современной грамматической нормы, следование авторской воле Сологуба в вопросе написания однородных сказуемых с сочинительным союзом и неизбежно приведет к пунктуационному хаосу. Об этом свидетельствует опыт последнего прижизненного издания романа (1926) и современного, подготовленного В. А. Келдышем и М. В. Козьменко, см.: «Мелкий бес». М.: Художественная литература (1988). Чтобы избежать дополнительных грамматических ошибок и одновременно сохранить все своеобразие классического текста — произведения конкретной исторической эпохи и культурной ориентации, в настоящем издании было принято компромиссное решение.

Основной текст романа «Мелкий бес» печатается без учета отмеченной особенности авторской пунктуации и в соответствии с современной грамматической нормой. Зато в ранней редакции романа авторская пунктуация сохраняется и текст воспроизводится по оригиналу — беловому автографу романа (РНБ. Ф. 724. № 2–3).

В настоящем издании также сохраняется авторское написание (через дефис) словосочетаний, наподобие: щеголевато-одетый, суетливо-убегающий, нарочитовизгливые и т. п., хотя они и противоречат грамматическим нормам. По-видимому, с точки зрения Сологуба, образование новых слов посредством соединения в одно сложное слово наречия и причастия или наречия и прилагательного давало новое качество смысла, которое невозможно было выразить при раздельном написании предлагаемых им слов. В седьмом издании совмещаются разные способы передачи внутренней речи героя: либо по правилам написания прямой речи, либо она вообще не выделена. В настоящем издании в подобных случаях в основном тексте сохраняется написание по седьмому изданию, в тексте ранней редакции — по оригиналу.