Путешествие вокруг света - Георг Форстер

Остальные, однако, не испугались, они лишь отбежали на несколько шагов, а потом смело вернулись и снова атаковали шлюпку камнями и стрелами. Тут открыли огонь и со второй шлюпки, и, хотя там тоже сработали лишь два или три ружья, все же несколько туземцев оказалось ранено. Хотя в Англии есть отличные кремни и правительство немало уплатило за их поставку, войска там снабжены самыми худшими ружейными кремнями в мире. Невероятно, но английские поставщики не упускают случая нажиться даже ценой человеческих жизней! Я полагаю, однако, что, если не везде, то уж в таких вещах, как эта, необходим строжайший надзор, ибо малейший недосмотр тут может стоить жизни тысячам подданных, а иногда и решить счастливый или несчастливый исход сражения[467].

Тростниковая стрела с наконечником из черного дерева, зазубренным с обеих сторон, попала в грудь штурману, но она была уже на излете и лишь контузила его. Раненые индейцы на четвереньках уползли в заросли, а когда началась настоящая стрельба, весь их отряд поспешно убежал. Лишь у некоторых хватило смелости занять позицию за песчаным холмом; под его защитой они продолжали беспокоить наших людей, но выдержать там долго они не смогли, ибо, едва кто-либо высовывал голову, в него тотчас стреляли. Увидев третью шлюпку, спешившую к ним на помощь, капитан повернул к кораблю и приказал двум другим промерить дно по всему заливу.

И все же я до сих пор не могу поверить, что эти дикари имели на уме враждебные намерения, когда пытались задержать нашу шлюпку! Враждебность могла возникнуть, лишь когда они увидели, что в них, более того, в их предводителя целятся из ружья. Однако нашим это не пришло в голову. Видимо, такова уж неизбежная наша, европейцев, беда, что мы во время путешествий, совершаемых для открытий, всегда жестоко обходимся с бедными дикарями.

После завтрака мы снялись с якоря, чтобы войти поглубже в залив, где наши шлюпки неподалеку от берега нашли более удобное место для стоянки. Весь западный берег залива был покрыт тысячами пальм, что выглядело очень красиво; однако, судя по всему, это были не кокосовые пальмы. По пути мы прошли мимо места, где произошла стычка. Там еще оставалось несколько индейцев; однако, увидев корабль, они убежали в лес. Оба весла, которые мы потеряли, все еще стояли там, прислоненные к кустам; но было решено, что не стоит посылать за ними шлюпку. Мы уже радовались, что станем на якорь, когда капитан неожиданно приказал развернуть корабль и обогнуть с востока Седельную гору.

Мыс, где индейцы так коварно напали на нас, получил название Трейтрсхед, то есть Голова предателя. Мы миновали его лишь в 3 часа пополудни. Когда мы проходили с восточной его стороны, перед нами оказался залив, глубоко вдававшийся в сушу; там было несколько удобных бухт или гаваней. Оба берега поросли густым лесом, чей великолепный вид манил взгляд ботаника. К югу поднимался пологий склон, и взору открывалась просторная, почти всюду возделанная местность, наверняка богатая растительными продуктами.

Сколь ни привлекателен был этот вид, капитан, кажется, все еще не решил, входить ему в залив или нет. Тем временем на юге опять показался тот остров, который мы уже видели 28 июля, и капитан решил наконец все-таки покинуть залив и плыть к этому отдаленному острову, дабы по возможности осмотреть все острова этой группы.

Остров, от которого мы теперь удалялись, расположен под 18°48' южной широты и 189°20' восточной долготы. Он имеет почти четырехугольную форму и не менее 30 морских миль в окружности[468]. Свежий попутный ветер быстро уносил нас к новому острову, где ночью мы увидели много огней, в том числе один большой столб пламени, какой обычно бывает на вулканах.

На рассвете оказалось, что ночью мы прошли совсем рядом с низким, поросшим пальмами островом, находившимся к северо-востоку от нас. Но установить, представляет ли он, как большинство таких низких островов, один коралловый риф, мы не могли. Большой остров, к которому мы направлялись, был вытянут с северо-запада на юго-восток; на нем виднелась цепь высоких гор. А перед ними шел ряд невысоких холмов: крайний из них, на юго-востоке острова, представлял собой вулкан, как мы и предположили минувшей ночью, когда увидели огонь. Вулкан состоял из обгоревших и потому совершенно бесплодных каменных глыб красновато-бурого цвета; он имел конусообразную форму с кратером посредине. Это был самый низкий из холмов. Из его жерла время от времени поднимался столб густого дыма, напоминавший огромное дерево, чья густолиственная крона постепенно расширялась. Каждый раз, когда появлялся новый такой столб, слышался глухой гул, подобный далекому грому, и эти извержения следовали одно за другим довольно часто. Цвет дыма не всегда оставался одинаковым, обычно он был белый или желтоватый, но иногда серовато-красный; последнее, вероятно, было вызвано отсветом внутреннего огня. За исключением вулкана, весь остров был покрыт деревьями, преимущественно кокосовыми пальмами, и листва даже в это время года, как ни говори, зимнее, была на вид светлая и свежая.

После 8 часов были спущены шлюпки и с ними послан штурман, чтобы замерить дно в гавани, лежавшей перед ними к востоку от вулкана. Пока попутный ветер нес их туда, показались два каноэ с местными жителями. Они отошли с разных мест на берегу и собирались следовать за нашими шлюпками. Третье каноэ шло под парусом на отдалении вдоль берега. Наши люди дали знак, что корабль может идти за ними. Мы направились в сторону гавани, куда вел узкий проход, но были немало испуганы, когда лот, который выбрасывался постоянно, после 6 саженей вдруг показал 3,5. Однако тут же глубина опять стала увеличиваться до 4,5 сажени и более. Потом выяснилось, что на мелком месте находилась скрытая скала, на которую мы легко могли наткнуться и в без того узком проходе. Гавань сама по себе была круглая, маленькая, но защищенная и удобная; глубина ее в том месте, где мы бросили якорь, была 4 сажени.

Среди всех островов, открытых нами здесь, этот был единственный, на котором мы пробыли некоторое время. Мы запаслись на нем топливом и пресной водой, однако местные жители не захотели нас снабдить продовольствием, хотя у них не было в нем недостатка. В этом отношении стоянка здесь дала нам немного, зато она предоставила нам драгоценную возможность познакомиться с народом, или, вернее, с особым человеческим племенем, совершенно непохожим на все, что мы видели прежде, и потому вызывающим особенный интерес и достойным внимательного изучения.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Рассказ о нашем пребывании на Танне и отплытии с Новогебридских островов