Para Bellum - Геннадий Хазанов

Работой особенно не загружали. Деваха была третьей за почти три месяца. После двух первых – один был здоровенным мужиком, Лыцарь даже струхнул – не попадёшь сразу в нужное место, в порошок разотрёт, но ничего, обошлось удачно, богатырь после тычка заточкой присел в парадной под батарею и затих, как заснул – дали премии. За эту обещали тоже, а её завалить нечего делать, как курицу зарезать.

Косой поправил заточку в рукаве. Просто, чтобы почувствовать, что железка здесь, никуда не делась. Жертва свернула с тротуара на тропку, протоптанную к подъезду. Пора, перед тёмным парадным девчонка обязательно оглядится. Все они боятся, чтобы не изнасиловали прямо на лестнице. Хотя на эту Лыцаря и силой не затащили бы, он предпочитает баб попухлявее. И блондинок, а не таких чёрных.

Последние метры бандит пролетел, чуть касаясь «цырлами» земли. Ленка только в последний миг заметила какое-то движение сзади-справа. Толчок пониже левого плеча. Секундная боль. Дальше – тишина.

Косой нёсся по пустынному тротуару, дыша широко раскрытым ртом. Всё прошло как по маслу. Значит, будет премия!

Вениамин Захарович Глыбо позвонил по телефону и подробно пересказал всю беседу с командующим фронтом.

– Ничего не предпринимай, – посоветовал собеседник. – Всё решится скоро.

– Хорошо, Рафаэль Семенович, – подобострастно проговорил начальник штаба Особого Западного фронта. – Я на вас надеюсь.

Под утро Маркову приснился почему-то Заковский.

– Не спи, – кричал он, страшно разевая рот, как в той атаке белой конницы на Перекопе. – Погибнешь. Вставай.

Сергей открыл глаза. В стёкла глядел белёсый рассвет. Через полчаса выглянет солнце, день заиграет красками. А пока только-только можно различить контуры кустов и деревьев в саду имения Браницких.

Среди кустов метнулись тени, перебежками от ствола липы в объятия нестриженых одичавших ветвей жасмина. Генерал-полковник оценил ловкость мужчин, старавшихся как можно незаметнее подобраться к окну его спальни. И потянулся за оружием. Видно, дрёма была настолько глубокой, что он не сразу понял: так подкрадываться могут только враги.

И всё же он медлил открывать огонь на поражение. Теплилась мысль, а вдруг это какое-то недоразумение. Стрелять в своих без предупреждения, не выяснив, кто и зачем явился, Марков считал невозможным. Впрочем, позволить себя прикончить или вновь запрятать за колючую проволоку тоже полагал неприемлемым.

Сначала пришло в голову изобразить только проснувшегося, почёсываясь, подойти к окну, распахнуть его – внимательно наблюдая, не появится ли из-за веток ствол. В принципе, можно было даже успеть метнуться в сторону или упасть, пока возьмут на прицел ничего не подозревающую жертву.

Но тут же эта мысль была отброшена. Нападающих слишком много. И послать совсем уж непрофессионалов на такое дело – убивать комфронтом – не могли. Так что придумывай что-либо другое, а то слишком велик риск пропустить пущенную навскидку пулю.

Сергей торопливо натянул галифе, туго подпоясался широким ремнём, потом оглядел свой арсенал: штатный «ТТ» и любимый ещё с боев под Екатеринодаром наган-самовзвод. Он прекрасно себя показал в рубке, когда правая занята шашкой. Две обоймы к пистолету. Скользнув по глубине комнаты, генерал-полковник выдвинул нижний ящик старинного письменного стола. Ох, и интеллектуальные же были садовники у графов Браницких, в который раз удивился Марков. Когда-то он позволил Ямщикову привезти полпуда автоматных патронов. Думали, так, на всякий пожарный случай, а видишь, пригодились.

Марков сыпанул пару горстей тяжёлых, маслянистых цилиндриков, снабжённых закруглённой, не остроносой, как у винтовочных собратьев, пулей, в карман галифе. Хорошо, они подходят и для «ТТшки», и для автомата. Теперь тихонько выбраться в коридор.

Как ни странно, Марков испытывал подъём духа, как двадцать лет назад перед неминуемой схваткой. И правда, есть упоение в бою и мрачной бездны на краю… Как будто вернулся в молодость.

Из домика было два выхода. Чёрный вёл в сад. Им обычно и пользовался постоялец. Парадный выводил на аллею перед крыльцом замка – широкую, обсаженную с обеих сторон подстриженными конусом кустами и скульптурами, изображающими сильно неодетых не то нимф, не то вообще богинь. Примерно посредине дистанции от ворот до изукрашенных дверей владельцы устроили два фонтана, которые сейчас, естественно, были выключены. С военной точки зрения место крайне неудобное – просматривается и простреливается насквозь с любой точки.

Наверняка одного или двоих на всякий случай поставили у решётчатой калитки в стене, разделяющей апартаменты и хозяйственные постройки. Но спрятаться им негде. Скорее всего, торчат у входа с наружной стороны. С внутренней они словно мишени на фоне белёного камня. И совершенно убеждены, что их дело чисто декоративное, главные события развернутся с противоположной стороны строения. Выглядывают для очистки совести сквозь прутья по очереди. И ведь правы!

Марков осторожно приоткрыл массивную дубовую дверь и выглянул в щёлку. Так и есть, никого не видно. Проверим бдительность, подумал Сергей, спрятался за косяк и толкнул полотнище. Петли не скрипнули – приучили шляхетны паны прислугу содержать все помещения в полном порядке. И тут же на пол упала тень. Крепкий малый в военной форме без знаков различия с автоматом «ППД» на изготовку ступил в коридор, опасливо косясь на дверь. Правильно, она вполне может защитить от пули. Только противника не видно, а так сиди, как мышь под веником, жди кота. Но если этот сунулся проверять, а не затаился у входа, значит, кто-то его страхует. Генерал дал боевику сделать ещё пару шагов вглубь. Тот медленно протянул пятерню к ручке. В этот миг Марков обхватил его горло локтевым сгибом левой и тем же слитным вальсовым движением развернул лицом ко входу, спрятавшись за широкой спиной. Дуло «ТТ» туго упёрлось в бок.

– Закрой дверь, – приказал Сергей. Битюг послушно выполнил.

– Запри на засов. – Снова возражений не последовало, но комфронтом почувствовал, как напряглось тело противника, и нажал стволом в район правой почки: – Не делай глупостей и останешься в живых. Кто вы и сколько вас?

– Двенадцать человек. Вам со всеми не справиться, лучше сдавайтесь.

– Угу. Так кто вы?

– НКВД. Центральный аппарат.

– Кто командует?

– Майор Гогулия. Он встретил нас здесь.

– Понятно. Старый знакомый. Вам сказали, кто я?

– А нам без разницы. Приказано взять, мы и берём.

– Приказано взять или устранить?

Здоровяк замялся: