Бессмертный воин - Лиза Хендрикс

— Давай ложиться, Алейда, — шепнул он. Девушка кивнула, тогда он поднял ее на руки и пронес несколько шагов до кровати. Становясь на колени над ней, Иво любовался женщиной, которая скоро будет полностью принадлежать ему, ее губами и грудью, пылающими и набухшими от прикосновений его рта, и ее светлой кожей, чей румянец показывал, что женщина готова его принять. Он потянулся к завязкам брэ, но передумал. Если бы он разделся теперь, то сразу бы соединился с ней, несмотря на ее девственность.

— Я не сделаю тебе больно, — поклялся мужчина и девушке и самому себе, выпрямляясь и освобождая ее бедра от порванной ткани.

Её ноги немного раздвинулись, пока он высвобождал белье так, что увидел затемнённые ворота в её женственность. Их окружали рыжеватые кудряшки, того же насыщенного медного цвета, что и её волосы, молящие о его прикосновении, и только сила воли удерживала его от того, чтобы напасть на неё, как захватчик, каким он когда — то был. Как орёл, которым он был сейчас.

Чтобы заставить себя действовать неторопливо, он начал с её губ и целовал Алейду сверху вниз, отчего она ещё раз резко выдохнула, когда воин снова коснулся губами её груди. Она потянулась к нему, и он позволил ей притянуть себя вниз, по пути передвинувшись так, чтобы лечь рядом с ней, а не на неё, так чтобы сохранить рассудок и свободный доступ к её телу. Его руки ласкали её кожу, пока он снова посасывал её, отчего она впивалась пальцами в его спину и волосы. Мужчина передвинулся и поцелуями достиг её живота.

— Милорд, — задыхаясь, выговорила она, потянув его за волосы и стараясь вернуть его назад к своей груди.

— Иво, — выдохнул он в мягкий холмик её живота. Он погрузил язык в её пупок в форме миндаля, и почувствовал, как она вздрогнула. — Назови меня по имени.

Он повернул голову, чтобы наблюдать за её лицом, пока скользил рукой вниз, и наполнил её всей этой медью. Она застыла. Её глаза сильно расширились, а рот открылся в форме круглого «О». Она сжала ноги вместе.

Как будто это могло его остановить.

Улыбнувшись её невинности, он согнул пальцы и нашел ту нежную почку, которая, как он знал, являлась источником наслаждения у женщин, завладел ею, и начал играть с ней, как прежде с её грудями. Он набухла под его прикосновением, а затем её ноги задрожали, постепенно расходясь. Её запах поднялся по спирали и овладел им. Мускусный. Женственный.

Со стоном капитуляции, он силой раздвинул её ноги, и накрыл своим ртом. Она выгнулась и выкрикнула в шоке, отталкивая его голову. — Что вы делаете?

Усмехнувшись, он поймал её за бедра, держа их расставленными, когда она попыталась убежать. — Это — самая сладкая часть любовной игры, Алейда. Сладостная часть погони за удовольствием. Позволь мне показать тебе, — своим дыханием он согрел место, которое целовал. — Отдайся этому. Ты увидишь.

Он снова опустил свой рот на неё. Сначала она застыла, но вскоре расслабилась и медленно открылась ему, а он поудобнее устроился, наслаждаясь тем, что помогал ей в погоне за удовольствием. Она начала возбуждаться, дёргаться и изгибаться под движениями его языка и нежным исследованием его пальцев. Иво снова посмотрел ей в лицо, чтобы понять удовольствие или нежелание заставило её задвигаться. Она плотно закрыла глаза, как частенько делали женщины в страсти, и закусила губу. Это определённо было удовольствие, и если у него и были какие — то сомнения, они сгорели, когда она внезапно поднялась чтобы принять его пальцы в себя. Её влага потекла на его ладонь, тёплая, как летний мед.

Ради богов, при её мнимом нежелании, она была настолько влажна и горяча, как никакая другая познанная им женщина. И да, она была девственницей. С улыбкой, он закружил языком в её складках, чтобы попробовать её ещё глубже.

И вот тогда он услышал это, отдалённый вскрик, который исчез так же быстро, как и появился. Он застыл, не уверенный в том, было ли это на самом деле, и исходил ли он от неё. Вкусив, он провёл языком по той же точке. Снова раздался этот звук, неясно и тихо, но он был настоящим. С растущим возбуждением, он провёл губами по этому месту и втянул его в рот.

А потом произошло что — то изумительное.

Она застонала.

Звук исходил из горла, исторгаясь с её губ, чуть ли не резкий от потребности, и желание сделать её по — настоящему своей билось в его венах, как сама жизнь, разрушая то немногое, что оставалось от его терпения. Он желал тот жар, который содержался в ней Он нуждался в нём. Внезапно стало невозможно ждать. Дышать. Думать.

Одним движением, Иво снял свои брэ и оказался на ней, прижимая её вниз, устраиваясь на ней, почти скользнув в неё.

Она застыла, потом начала извиваться, пытаясь уйти от него.

— Не двигайся, Алейда. Я не могу… — он скользнул немного глубже. Иво понимал, что причинил ей боль, но когда она так двигалась, он не мог взять себя в руки. Он попытался отпрянуть.

— Нет, — её ногти впились в его плечи, и она снова дёрнулась.

— Чччч, сладкий листочек, — успокаивал он её. Воин старался двигаться медленно, сделать всё так, как планировал, но она была настолько тёплой, настолько живой, настолько молодой и сладкой. Она двигалась под ним, как пламя, хватаясь и извиваясь, втягивая его глубже даже когда пыталась сбросить его. Он развёл и прижал к кровати её руки, целуя её, готовый снова потребовать, чтобы она лежала неподвижно, чтобы он смог сделать всё, как надо, но девушка снова выгнулась и слишком быстро, в мгновение ока, он погрузился в неё. Она выкрикнула, но всё не могла перестать двигаться, и желание охватило его — воин ничего не мог поделать.

Он внезапно и сильно кончил, входя в неё, беря её, овладевая ею.

Его. Его женой.

Столько, сколько боги позволят ему владеть ею.

Его.

КОЛЕНИ СВЯТОГО ПИТЕРА, что только что произошло?

Алейда смотрела на занавески, слезинки увлажнили уголки её глаз. Ради всех высокопарных слов, она была не в состоянии остановить эти две слезинки.

Так же, как она не могла заставить себя не двигаться, показывая ему, что она всё — таки была шлюхой, ничем. Она не нашла того, что он отправил её искать. Это было здесь, почти, а потом ушло, когда он кончил в неё, растворилось в растягивающей полноте, затем последовал её разочарованный крик.

И теперь ей нужно было лежать под ним, когда его страсть отступила, а его дыхание замедлилось. Он вскоре скатится с неё и заснет, если то немногое, что она слышала про подобное, было истинным, и она сможет отойти от него и найти какой — то способ вернуться обратно. Она закрыла глаза и ждала.

Он пошевелился на ней, и она почувствовала стремительный поток тепла там, где их тела были соединены. — Алейда?