Ферма Гринфингерс - Джойс Данвилл

Мамаша Хилари разделила беспокойство ее сына по поводу болезни Андреа, которая, согретая их сочувствием, прекрасно сыграла свою роль. Легкие синяки превратились в тяжелые внутренние повреждения. Было ясно, что пациентке нельзя двигаться.

Сьюзан сделала слабую попытку вызволить Андреа из-под их заботы, но все было бесполезно, учитывая тот факт, что и сама пациентка хотела остаться здесь.

«Ее следует просто отшлепать, – подумала Сьюзан в унынии, – но накажут, естественно, меня. Я вернусь в «Гринфингерс» без крыла у машины и без весьма дорогой куклы в этой самой машине».

Она дождалась, когда ей принесут чашечку чая, надеясь, что Андреа все-таки отреагирует на мольбу в ее глазах.

Однако та думала вовсе не о ней. Во-первых, ее беспокоил Питер. И внутренне она вся содрогалась при мысли о встрече с ним. А еще она думала о себе и о Роберте Хилари.

– Ты должна ехать, милая Сьюзан? – мягко сказала она. – Будь осторожна, дорогая. Да, миссис Хилари, хорошо бы еще одну подушку. Как вы добры и предупредительны. И ваш сын тоже так добр.

Сьюзан вышла и в полном отчаянии забралась в полную упрека, как ей показалось, Бетси.

Всю обратную дорогу Сьюзан надеялась, что Питер будет поблизости от дома и сам увидит машину, как только она свернет на подъездную дорогу. Тогда ей было бы легче все объяснить.

Удача ей изменила. Питера нигде не было видно.

Она пришла к миссис Брэй, и та сообщила, что хозяин в кабинете.

С замирающим сердцем, но уверенная в необходимости и срочности объяснения, она прошла под решетчатым навесом прохода, ведущего в дом и обставленного дорогой садовой мебелью. Она знала, что кабинет Питера, святая святых, находится там.

Кэтлин вопросительно посмотрела на нее. Она была девушкой сообразительной и сразу же поняла, что случилось нечто неординарное.

– Миссис Турлс? – спросила она.

– Да, Кэти, к несчастью.

– А нельзя подождать? То есть, – в голосе Кэтлин послышались заговорщические нотки, – он не в лучшем настроении.

– Нет, откладывать ни к чему, – твердо произнесла Сьюзан.

Она бросила на Кэтлин одобрительный взгляд, когда та провела ее внутрь.

Это был светлый кабинет с большими окнами без занавесок, сквозь стекла которых деревья бросали трепещущие тени на паркет из красного дерева.

Питер Турлс сидел за столом, лицо его было хмурым. И оно не стало более приветливым, когда он взглянул на вошедшую Сьюзан.

Та решила приступить сразу к делу.

– Доставайте опять свою палку, – спокойно начала она.

– В ней есть необходимость? Что вы натворили на этот раз? Разбили машину?

– В общем-то, да.

Он не пошевельнулся, и она поспешно продолжала:

– Только крыло. Мотор, кажется, не поврежден.

– Вы пригнали ее домой?

– Да.

– Ну, значит, все не так уж плохо. Я имею в виду, недостаточно плохо для наказания, которого вы ожидали. – Он вдруг улыбнулся совершенно обезоруживающе, наклонившись вперед, подобрал кнут, который был всегда при нем, и отбросил его в другой конец комнаты. – Нужно отделаться от привычки постоянно носить его с собой, – сказал он мягко. – Норовистая лошадка уже вполне дисциплинированна.

Сьюзан промолчала. Она не доверяла этому мягкому тону. Как-то уж все слишком хорошо.

– Как это произошло? – спросил он, продолжая тему.

– Столкнулись со столбом.

– Крутой поворот?

– Да.

– … Странно, мне показалось, что все повороты в Бролге вы прекрасно преодолели.

– Я… это не я…

– Андреа?

– Да.

– Разве вы не могли повернуть руль, увидев опасность?

– Я… да… я не могла.

– Почему?

Наступило молчание. Вся смелость Сьюзан разом пропала.

– Почему, мисс Ройден?

– Потому что… меня не было в машине.

– Что?

Вот теперь улыбка исчезла. И атмосфера сразу же накалилась.

Запинаясь, Сьюзан выдала ему все. Было бы легче притвориться, сказав, что она сама повредила машину, но она привыкла говорить правду. Рассказывая, она понимала, насколько дурацкая вся эта история. Но для Питера Турлса существовало только плохое или хорошее, правое или неправое, послушание или непослушание. Никаких полумер.

– Вы обещали мне, что позволите Андреа сесть за руль только под вашим наблюдением.

– Я знаю, но…

– Согласитесь, мисс Ройден, таково было ваше обещание, да или нет?

– Да.

– И вы не выполнили его?

– Не совсем так, мистер Турлс. Видите ли, я…

– Вы не выполнили его.

– Хорошо, я его не выполнила, – голос Сьюзан обреченно надломился.

Она устала и чувствовала поднимающееся где-то в глубине негодование.

По-видимому, он понял ее состояние, потому что внезапно взял себя в руки.

– Ну, хорошо, – неохотно уступил он, – как я уже говорил, механизм по важности уступает человеческому благополучию, и поскольку все кости целы… – Он вдруг пристально посмотрел на нее. – А целы ли кости?

– Нет, но…

– Ну? Ну? – его голос, настойчивый и нетерпеливый, хлестал, как бич.

– Андреа не приехала. Я оставила ее в Черифилде. Она настаивала на медицинской помощи.

Она никогда не думала, что гнев человека может быть столь безграничным. Пусть даже, казалось ей, столь дорогой ему человек, каким была Андреа, находится не рядом, а где-то, даже если и в безопасности.

– Я говорю вам, что с нею все в порядке, – кричала она почти в истерике.

– А я говорю вам, вы должны были привезти ее домой. Мне не нравится, что она осталась у этого человека…

– Матушка доктора Хилари присутствовала при этом.

– Мне все равно, даже если бы его прабабушка ухаживала за ней, она не должна там находиться! Нет, только не там!

Сьюзан глубоко вздохнула:

– Мистер Турлс, не стоит так беспокоиться.

– Я буду судить, что стоит, а что нет. И я плачу вам за услуги, а не за советы. Будьте добры, запомните это на будущее.

Она с удивлением спросила:

– О каком будущем вы говорите? Я все еще нужна здесь?

– Я напоминаю вам, что вы пробудете у нас ровно столько, сколько миссис Турлс будет здесь находиться. Мне нужен кто-нибудь присматривать за ней. И вы вполне годитесь, но, ей Богу, я не мог найти никого хуже.

– Я ухожу, – решительно отрезала Сьюзан. – Уж теперь я точно не могу оставаться.

– И даже не думайте. На этот раз вы останетесь и доведете до конца то, что начали. О, я знаю, у вас несколько иные правила, но вам придется быть здесь до окончания контракта.

– На что вы намекаете? – почти шепотом спросила Сьюзан, хотя и догадывалась о смысле брошенного намека.

Он считал, что она бросила Стивена в Англии. Да, она ушла от него, но для этого имелось веское основание. Питер промолчал. Лишь взял сигарету и сказал: