Ловушка для ангела - Елена Гладышева

— Лилия, зайдите, — пригласил он свою секретаршу. — А культурная программа на вечер для японцев у нас продумана?

Лиля отчаянно захлопала ресницами.

— Я так и думал, — Станислав Кузьмич явно за что — то мстил Лиле. — На балет бы их сводить. Там без проблем с переводом.

И Лаврищев с головой ушёл в решение этой важной проблемы.

— Насколько я знаю, — пыталась вникнуть в суть вопроса Лиля, — «Большой театр» до сих пор на ремонте.

— Может, на какой спектакль? Интересно как у них с литературой? Русский мат понимают все! — Лаврищев сейчас совещался будто бы с самим собой.

Лиля скромно промолчала. С японцами она ещё не общалась.

— Тогда давай корпоратив у Алины в клубе организуем, — Станислав Кузьмич продолжал самостоятельно разрабатывать план штурма японской порядочности, поскольку Лилиных мозгов на культурную программу явно не хватало.

Наверно предстоящий контракт того стоил, чтобы так стараться.

— Запиши, — скомандовал он Лиле. — Позвонить Алине, что бы после пяти освободила клуб. Закуска японская — эта бурда ихняя: суши, роллы. Водка наша и из самовара. Они там у себя «соке» горячую из чашечек пьют. Значит, пусть Алина пиалы повместительнее поставит.

Главбуху и финансовому директору через час такси и по домам. Они мне с утра трезвые нужны.

Думаю, часа за три управимся, контракт подпишем. Да, и пусть Алина подготовит приватные комнаты и кругом, марш — выполнять! А японцев с переводчиком ко мне!

«Совет в Филях» можно было считать законченным.

Забытый Лаврищевым в суматохе дел Труханов положил свой блокнот в папку и вышел из кабинета следом за Лилей.

— Станислав Кузьмич, позвольте задать вам последний вопрос: — У Темникова были враги? — стопорнулся Труханов уже в дверях. — Ведь почти каждый человек, прожив большую часть жизни, успевает нажить себе врагов. Я думаю, что Дмитрий Антонович не был исключением.

Лаврищев, занятый текущими делами фирмы не нашёлся, что ответить.

Если вы вдруг что — то вспомните, случайно — не сочтите за труд: позвоните мне! — Труханов повернулся и быстро зашагал по длинному коридору к лифту, легкомысленно радуясь тому, что последнее слово всё — таки осталось за ним.

— «Стойкий оловянный солдатик» — про себя охарактеризовал беспардонность Лаврищева Евгений. — Хотя не совсем оловянный, скорее с примесью неприятно скользкой субстанции. Да и не солдатик вовсе, возможно, что и маршал.

17

— Лёш, ты опять узкие штаны купил, — критически оценила обновку Зеленина Елена Юрьевна.

Она опять опоздала на работу и теперь пыталась перевести внимание коллектива и начальства в частности на отвлечённую тему. Хотя оправдываться ей было вовсе не обязательно. Труханов знал, что в довесок ко всем проблемам недавно парализовало её свёкора.

Взять его к себе Елена Юрьевна пока не могла. Там и так чуть ли не по головам ходили. И ей уже несколько дней приходилось утром и после работы ездить кормить и обихаживать больного старика.

— Тебе в твой тридцатник и при твоём запредельном росте надо плюсом ещё килограммов двадцать заиметь, а не обтягивать то, что осталось! — в который раз напомнила Елена Юрьевна Алексею о его худосочных внешних данных.

— Нет у меня такой заботливой тёщи, как вы, Елена Юрьевна. Вот в чём беда! — с сарказмом вздохнул Зеленин.

Ему самому его новые джинсы нравились.

— Раньше надо было свататься, Лёшенька, лет так на семь. А теперь что? Теперь я тебя только пожалеть могу, — улыбнулась в ответ на любезность Елена Юрьевна.

— Не стоит его жалеть, — встрял в разговор Евгений. — На трёхразовое питание его зарплаты вполне хватает, да и от ваших угощений он ещё ни разу не отказался. Это его бабы заездили, поэтому и худой!

— Вы мне льстите Евгений Витальевич? Я и не думал, такие пустяки, как мои тёлочки, стоят вашего внимания, — огрызнулся Алексей.

— Да про тебя уже можно любовные романы писать, скромняшка ты наш! И кстати, а как там твоя несравненная Изольда поживает? — поинтересовался Труханов. — На свиданку приглашала, или всё мозги тебе канифолит?

Алексей обиженно отвернулся к окну и промолчал.

— Ясно, — констатировал Труханов.

— Да он тебе завидует, — заступилась за Алексея Елена Юрьевна.

— Зависть — есть несоблюдение десятой заповеди господней! Да и в его преклонном возрасте поздновато узнавать правду о чудесах любовных утех.

Алексей явно не собирался сегодня заниматься работой, за что и немедленно получил от Труханова на сегодняшний день двойную нагрузку. Да и приучить его соблюдать субординацию не мешало бы.

На минуту в кабинете возникло нездоровое замешательство. Но после небольшой паники Зеленин освоился с новой ситуацией.

— Вообще — то я просто немного пошутил, — попробовал было ретироваться Алексей.

— Можешь считать, что у тебя это получилось, и за это ты и получил, — промурлыкала Елена Юрьевна. — Вот такое грустное недоразумение!

— Ладно, повеселились — и хватит. Десять минут оплаченного вам государством времени прошли зря, — Труханов старался не забывать выглядеть грозным начальником, что — бы не разлагать свой и без того, трудно настраиваемый на работу коллектив.

Дав Алексею и Елене Юрьевне план работы на день и выпроводив их из кабинета напутственной фразой «сыщика ноги кормят», Труханов сам решил навестить Темникову Ларису. Ему очень хотелось её разговорить.

18

Из опыта работы Евгений знал, что снохи, зачастую бывают обижены на родителей своих мужей за свои несбывшиеся мечты и поэтому охотнее других раскрывают их семейные тайны. Остаётся лишь отделить зёрна от плевры и картина во многом проясняется.

Лариса жила недалеко и Евгений решил пройтись пешком. Хотелось подышать воздухом и собраться с мыслями. Выйдя на Петровку, он пошёл в сторону Пушкинской площади. Но вскоре об этом сильно пожалел. Сегодня вдыхать морозный воздух можно было лишь через, натянутый до самого носа шарф, а при каждом выдохе из него, как и из других прохожих шёл пар, уносивший его собственное тепло. И Евгений быстро озяб.

— Откройте. Из уголовного розыска, — ответил Труханов на вопрос из — за закрытой двери и привычно отпрянул немного в сторону, чтобы не испытывать судьбу на вшивость. Был случай, когда в ответ сквозь дверь прогремел выстрел, оставивший метину Евгению на память.

Но сейчас дверь ему открыла молодая, красивая женщина — «кукла Барби» только заплаканная и очень потерянная, смотревшая на милиционера скорбным взором.

В её квартире, не смотря на некоторый беспорядок, было довольно уютно. Недавно сделанный евроремонт, неплохой дизайн, новая мебель, картины на стенах.

— Неплохо жил Вадим Темников, — сразу позавидовал Труханов покойнику.

Было заметно, что здесь старательно пытались свить уютное семейное гнёздышко. А теперь всё рухнуло: надежды, мечты и к этому сразу не привыкнешь.

По своей работе Труханов постоянно бывал в разных домах. В иных сразу хотелось разуться, в других — наоборот наследить. Где — то было очень легко и компанейско, где — то отовсюду сквозила ложь. Куда — то непременно хотелось вернуться. Где — то хозяевами в доме были мухи или тараканы, а где — то, промо по Зощенко, на глазах привыкших жильцов и обескураженных гостей блоха резвилась и клоп рысью бежал. Так же были дома — вампиры, которые тянули из тебя не только жилы, но и мозг.

У Ларисы был дом, из которого не хотелось уходить.

Тем не менее, Труханов сразу почувствовал себя здесь лишним. Ларисе и без него хватило горя под завязку. Чем он мог утешить эту молодую вдову? За интересы, нужные расследованию, он получал зарплату. А вернуть Ларисе семью — это было не в его силах.

Труханов огляделся, понемногу согреваясь в этой тёплой, уютной квартире. Судя по количеству дверей в коридоре, комнат в квартире было шесть.

— Где бы мы с вами могли поговорить? — Евгений старался вывести Ларису из стойкого оцепенения. — Я постараюсь вам долго не надоедать, — пообещал он, едва сдерживающей слёзы, женщине. — Но не нужен стол, возможно, я что — то буду записывать.

— Проходите сюда, — Лариса провела его в одну из комнат, служившей чем — то на подобие кабинета.

На письменном столе стояла художественная фотография Вадима Темникова в траурной рамке. Он был запечатлён на фоне буйной зелени и взгляд Вадима казался настолько живым и весёлым, что рамка явно здесь была лишней.

— Скажите, Лариса, что по — вашему, могло погубить Дмитрия Антоновича?

Труханову показалось, будто бы он задаёт Ларисе вопрос по факсу, настолько далеко сейчас отсутствовало её расстроенное сознание.

— Те, кто его окружал, — всё же услышала Евгения Лариса и подняла на него заплаканные глаза. — Чужим мы не нужны!