Мера в любви - Мэхелия Айзекс

— Это вы мне скажите, — в сердцах пробормотала Айрин. — Я знаю только то, что она не заводится.

— Дайте-ка я попробую. — Он забрался в машину и повернул ключ. Мотор что-то проворчал в ответ, но от дальнейшего сотрудничества отказался. — Думаю, все-таки карбюратор, — сказал наконец Ли, вылезая. — Если хотите, я попрошу моего механика посмотреть. А пока могу подбросить вас до города.

Айрин с тоской вспомнила о письме, полученном утром. Если бы она не тянула с техосмотром, этого не случилось бы.

— Э-э… Ну, если вы отвезете меня на стоянку такси у автостанции, буду вам очень признательна, — нерешительно протянула она. — А что касается остального, то я позвоню в гараж, который обслуживает машину, и попрошу, чтобы ее забрали.

Ли пожал плечами:

— Как вам будет угодно… Но, возможно, их поездка окажется напрасной. Если потек карбюратор, то машина снова заведется, как только испарится бензин, насколько мне известно.

Айрин заколебалась. Ей, разумеется, ни к чему лишние траты.

— Ну… если ваш механик не будет возражать, — с запинкой пробормотала она, гадая, как поступил бы отец, окажись он в подобной ситуации.

Впрочем, отец никогда не оказался бы в подобной ситуации, думала она, когда Ли, заперев контору, распахнул перед ней дверцу джипа. И не стал бы вступать в какие-либо отношения с подозреваемым, не говоря уж о том, чтобы оказаться перед ним в долгу.

— Договорились. — Ли уселся на водительское сиденье, и Айрин вдруг остро почувствовала, как ей хочется, чтобы он оказался не замешанным в деле, которое она расследовала.

В замкнутом пространстве машины она не могла удержаться от того, чтобы не вдохнуть глубоко. От его кожи приятно пахло хвойным лосьоном, и Айрин так погрузилась в свои ощущения, что вздрогнула, когда он снова заговорил:

— Не напомните ли мне свой адрес?

— Мой адрес?

— Полагаю, вы хотите заехать за дочерью, прежде чем отправиться в школу?

— Ну да. — Айрин сглотнула. — Но вам вовсе ни к чему отвозить нас. Если вы высадите меня у стоянки…

Ли искоса посмотрел на нее, заводя мощный мотор, и твердо произнес:

— Я отвезу вас в школу.

Айрин решила не спорить. К тому же она и так указала адрес, когда нанималась на работу.

— Ну… если вы не против, — пробормотала она, когда Ли направил машину к воротам.

— Если бы я был против, то не предлагал бы, — насмешливо заметил он. — В чем дело? Боитесь, что ваш друг узнает, что я катаю вас по городу?

— У меня нет друга, — не подумав, сказала Айрин и тут же обругала себя за недостаток профессионализма. Если она не будет осторожнее, то скоро он без труда выудит у нее, чем она действительно занимается в конюшнях. А что могло за этим последовать, даже страшно было представить!

— Почему же? — спросил Ли, и женщина непонимающе уставилась на него. — Почему у вас нет друга? — пояснил он, и Айрин поспешно отвела взгляд.

— У меня нет времени на мужчин, — ответила она наконец, пристально глядя в окно.

Ли кивнул, а затем, словно продолжая какую-то увлекательную игру, сказал:

— Наверное, это потому, что отец Эмми очень обидел вас. Кажется, вы говорили, что она была совсем малышкой, когда он умер?

Айрин глубоко вдохнула, уже жалея, что откровенничала с ним.

— Это случилось давно, — неохотно проговорила она и стиснула кулаки. — Полагаю, то же самое можно сказать и о вас? — добавила Айрин, решив, что если уж он сам заговорил на эту тему, то вряд ли откажется отвечать.

Несколько мгновений Ли молчал, и она было подумала, что он не принял вызова. Но затем, словно придя к какому-то решению, Ли пожал плечами:

— Не думаю, что мою ситуацию можно сравнить с вашей.

Айрин тут же воспользовалась приоткрывшейся лазейкой.

— Почему же? — с невинным видом поинтересовалась она.

Ли посмотрел на нее из-под густых ресниц, скрывавших выражение глаз.

— Какая женщина доверится мне после всего, в чем меня обвинили? — сухо спросил он. — О нет, миссис Тревор, я не питаю иллюзий в отношении того, что думает обо мне большинство представительниц вашего пола.

— Полагаю, вы преувеличиваете, — поспешила заверить его Айрин.

Ли криво усмехнулся в ответ:

— А я полагаю, вы просто стараетесь проявлять по отношению ко мне милосердие. Давайте лучше поговорим о вашей дочери. Это более безопасная тема, вам не кажется?

Айрин нетерпеливо заерзала на сиденье. Возможно, ей больше никогда не представится возможность вот так поговорить с ним.

— Я уверена, что многие женщины мечтали бы познакомиться с вами, — продолжала гнуть свое Айрин. — Некоторые так просто вцепились бы в возможность побывать в Хиллтопе.

Ли устало вздохнул:

— В самом деле?

— В самом деле.

— Зачем? Чтобы потом рассказать подружкам, что видели место, где произошло трусливое и подлое преступление?

— Нет. — Айрин чувствовала, несмотря на насмешливый тон Ли, что подобные разговоры до сих пор больно ранят его, но сказала себе, что не имеет права жалеть этого человека. — Разве не вы говорили, что сами не допускали… в дом женщин, после того как умерла ваша жена?

— Не думаю, что это должно интересовать вас, миссис Тревор, — хрипло проговорил он. — Вы точно не работаете ни на кого, кроме меня?

Айрин похолодела.

— Что вы имеете в виду?

— Я имею в виду моего тестя, миссис Тревор. Возможно, когда ему не удалось добиться откровенности от моей прислуги, он послал вас.

— Я даже не знакома с вашим тестем, мистер Роуленд, — возразила она, радуясь, что опять может сказать правду. — И смею вас заверить, что не работаю на него.

— Ну что ж. — Он скривил губы. — Я верю вам. Мне просто надоело отвечать на вопросы.

Айрин удалось скрыть испытываемое ею облегчение. В какой-то момент ей показалось, что Ли догадался, для чего она устроилась на работу в конюшни. Но в его положении ему конечно же следует думать, что он говорит и кому. Дело о смерти его жены считалось закрытым, но, если появятся дополнительные улики, его всегда смогут возобновить…

6

К тому времени, когда они вернулись в Хиллтоп, было уже двенадцать. Хотя Айрин и убеждала его в том, что не стоит их дожидаться, Ли провел у школьных ворот больше часа.

И это оказалось как нельзя более кстати, подумал сейчас Ли, вновь взглянув на белое лицо Айрин. Классный руководитель был крут и непримирим, и она очень болезненно восприняла его решение. Ли также понимал, что в поступке дочери Айрин винит только себя, и никакие доводы ни с его стороны, ни со стороны Эмми не могли ее убедить в обратном.