Мой голос останется с вами. - Милтон Эриксон.

В следующий раз он пришел ко мне и спросил: «И что мне делать теперь?»

Я сказал: «Дональд, ты доказал, что Олимпийский рекорд, державшийся так долго, преодолим. Ты перешел двадцатиметровый рубеж, но это еще только начало. В следующий раз посмотри, насколько близко ты можешь подобраться к отметке в двадцать один метр». Дональд сказал: «Хорошо».

Он толкнул ядро на двадцать метров семьдесят сантиметров.

О том, как я готовил Дональда Лоуренса, я рассказал тренеру сборной штата Техас. Тренер слушал очень внимательно и сказал: «Для соревнований по толканию ядра я готовлю Мастерсона».

Когда тренер рассказал Мастерсону, как я готовил Дональда Лоуренса, Мастерсон сказал: «Если Эриксон готовил Дональда Лоуренса к рекорду таким образом, то я собираюсь посмотреть, насколько дальше мне удастся толкнуть ядро, чем Дональду Лоуренсу».

Он толкнул его на двадцать один метр. Сейчас, если не ошибаюсь, он улучшил этот результат на десять сантиметров.

Играя в гольф, вы попадаете в первую лунку, а потом должны попасть во вторую за определенное число ударов. И тогда возникает вопрос: «Можете ли вы так же успешно поразить и третью лунку?» Поэтому о каждой следующей лунке вы думаете как о первой. Подсчет очков по лункам вы оставляете судье.

Ко мне подошел один из игроков и сказал: «Обычно я получаю около семидесяти с небольшим очков, и я хочу выиграть чемпионат штата, прежде чем уйти в профессиональный гольф. Я хочу победить на любительском чемпионате штата Аризона. Но каждый раз, участвуя в турнире, я заканчиваю игру со счетом в девяносто с небольшим очков. Играя один, я могу понизить этот результат до семидесяти с небольшим».

Я ввел его в транс и сказал ему: "Ты будешь бить только по первой лунке. Ты будешь помнить только об этом. И на соревновании ты будешь играть один".

Он играл на следующем турнире штата. Сыграв по восемнадцати лункам, он собирался ударить по следующей, но кто-то остановил его и сказал: «Ты уже бил по восемнадцатой лунке». А он ответил: «Нет, я только что ударил по первой». Затем он сказал: «Откуда взялись все эти люди?» Мы можем увидеть, как Эриксон использует трюизмы, чтобы дать установку. «Сейчас ты на четыре года старше, Дональд. Будет справедливо, если ты завоюешь золотую медаль». Первая часть утверждения верна. Вторая часть еще только может оказаться верной. Соединяя их вместе, Эриксон их отождествляет, уравнивает в истинности. Предлагая Дональду вернуться домой с бронзовой медалью, он показывает немалую долю контроля и точного расчета. Такой вид контроля оказывается даже эффективнее, чем занятие первого места на соревнованиях. И когда спустя четыре года Эриксон подсказывает мысль, что Дональду уже следует завоевать золотую медаль, то это уже было обусловлено предыдущими проявлениями контроля. И, наконец, важно помнить, что существенным отличием этой истории является то, что Дональд Лоуренс – это реальная личность, и что он на самом деле выигрывал на Олимпийских играх. Изменено только имя и некоторые малозначительные факты. Позитивные сдвиги подобного рода не являются плодом теории или фантазии Эриксона. Дональд мог улучшать результаты шаг за шагом. Эриксон начал с того, что напомнил ему о том, что он уже знал: Роджер Бэннистер побил четырехминутный рекорд в забеге на милю. Как Бэннистер добился этого? Изменив свой образ мышления. Он стал работать с секундами вместо минут, переведя четыре минуты в 240 секунд. Стратегия Эриксона свелась к тому, чтобы заставить Дональда мыслить о привычных вещах по-другому. А изменив, подобно Роджеру Бэннистеру, свое мышление, он смог преодолеть психологические препятствия. Эриксон также вносит небольшое изменение – разницу между семнадцатью метрами и семнадцатью метрами и одним сантиметром. Он вводит это маленькое изменение и затем возводит на нем свое построение.

Любая проблема затрагивает как прошлое, так и будущее. Эриксон прекрасно понимает, что если вы искорените прошлое и измените будущее, то на две трети проблема будет решена. Поэтому, если вы будете думать о каждой лунке, как о первой, то не будет тревожности, проистекающей из прошлого. Искоренив таким образом прошлое, вы меняете будущее, поскольку будущее в таком случае может содержать только положительные ожидания.

Эти две истории очень помогают мне, когда я пытаюсь довести до пациентов мысль о том, что решением их проблемы зависимости от другого человека является расширение их собственных возможностей и пределов. Рассказ является гораздо более значимым, чем простые слова о том, что они должны учиться стоять на собственных ногах – это они уже много раз слышали от других.

Однажды тренер армейской спортивной команды стрелков прочитал о гипнозе, и решил, что гипноз может помочь его команде победить в соревнованиях с русской командой. Команды тренировались в Джорджии. Соревнования должны были проходить в Сан-Франциско, и они остановились в Фениксе. Тренер привел ко мне команду и спросил, могу ли я подготовить ее так, чтобы она смогла победить русских на международных соревнованиях.

Я объяснил ему: «Я стрелял из ружья дважды, когда был подростком. Я знаю, что есть ствол и приклад, и на этом мои познания в области ружей заканчиваются. Я врач. Я знаю все, что мне нужно знать о человеческом теле. Я буду тренировать вашу команду. Они знают ружья, а я знаю медицину».

Командир был разъярен, когда узнал, что гражданский человек будет тренировать команду стрелков, и включил в состав двух человек, которые в течение двух лет пытались создать стрелковую команду. Я не знаю, какая была квалификация у команды, но ее балл на соревнованиях составил шестьдесят с лишним. А те двое тренировавшиеся в стрельбе все свое свободное время, едва набрали сорок баллов. Иными словами о команде им оставалось только мечтать.

Когда я узнал, что на соревнованиях делается сорок выстрелов подряд то первым делом говорил стрелку следующее: "Я знаю что сделать первое попадание в «десятку» несложно. Вопрос вот в чем: сможете ли вы сделать это дважды?…Сможете ли вы попасть в «десятку» на одиннадцатом выстреле, после десяти попаданий?…Вы попали девятнадцать раз. Сможете ли вы попасть двадцатый? …Нервное напряжение возрастает с каждым удачным выстрелом!

Вы попали двадцать девять раз. Вы можете попасть в тридцатый? …Вы попали тридцать пять раз. Тридцать шесть? Тридцать семь? Тридцать восемь? (Затаив дыхание). Тридцать девять?. Могу ли я попасть в сороковой раз?

И второе, что я сделал, я пригласил человека, которого гипнотизировал раньше. Я сказал ему: «После того, как вы пробудитесь, вам предложат сигарету. Вам захочется ее выкурить. Вы с радостью ее возьмете. Вы сунете ее в рот и вы по рассеянности уроните ее… и возьмете следующую сигарету – не помня о том, что вы взяли первую сигарету». И таким образом он взял 169 сигарет!

Тогда они узнали, что они тоже могут забывать. Если он смог забыть 169 сигарета тогда и они могут забыть каждый из сорока выстрелов.

Затем я сказал им: "Вы ставите ноги на землю так, чтобы ступням было удобно. Затем вы убеждаетесь, что удобно лодыжкам, что удобно икрам, что удобно коленям, что удобно тазобедренному суставу, что удобно корпусу, вашей левой руке, пальцу на спусковом крючке, что приклад удобно прилегает к плечу. Добейтесь точности нужного ощущения. Затем, пусть «мушка» прицела пройдется по мишени вверх и вниз, слева направо, поводите ее по мишени и в нужный момент нажмите на спуск".

И они пободали русскую команду в первый раз в Москве. В соревновании участвовали и те двое, которых назначил командир. Они тоже заняли места.

В отличие от предыдущего рассказа, который иллюстрирует формирование более широкой или менее ограниченной психологической установки, эта история иллюстрирует принцип сосредоточения на самой задаче. Это достигается не только путем забывания людьми всех предшествующих выстрелов, но и концентрацией внимания на ощущениях тела в настоящий момент.

Ко мне пришла пациентка и сказала: "Я живу в Фениксе последние пятнадцать лет, и я ненавижу каждую минуту, проведенную в этом городе. Мой муж предложил мне поехать в отпуск во Флэгстаф. Я очень сильно ненавижу Феникс, но я отказалась от поездки во Флэгстаф. Я предпочитаю оставаться в Фениксе и ненавидеть то, что я в нем нахожусь".

Итак, пока она находилась в трансе, я сказал ей, что ей следует поинтересоваться своей ненавистью к Фениксу, а также тем, почему она себя так сильно наказывает. Это должно быть очень сильное любопытство. «И есть еще одно, чем следует поинтересоваться – и даже очень поинтересоваться. Если вы поедете во Флэгстаф на неделю, то совершенно неожиданно вы увидите цветную вспышку». В течение времени, когда у нее существовал интерес относительно ее ненависти к Фениксу, возникло в равной степени сильное и побуждающее к действию любопытство, требовавшее выяснить, что же за цветную вспышку она увидит во Флэгстафе.