Статус 'Занят' - Анна Яфор

преградившего мне дорогу. А я совсем не была уверена, что он ограничится одними ухмылками и не начнет распускать руки. А вдруг кто-то войдет? — Не собираюсь ужинать с тобой там, куда ты водишь своих баб! Не смей считать меня одной из них!

— О, нет-нет, что вы, Ирина Владимировна? Вы — моя королева! Давайте пойдем в другой ресторан. Любой, на ваш выбор.

— Я вообще не собираюсь с тобой в ресторан. И прекрати паясничать.

— А я еще и не начинал… — он так широко улыбнулся, словно я была стоматологом и меня должно было интересовать состояние его зубов. — Ни паясничать, ни чего-то другого.

— Ну будет ничего другого, можешь не надеяться! — услышала спасительные шаги за дверью и выдохнула с облегчением, когда мужчина ехидно прищурился, но все же отступил от стола. И вцепилась в телефон, торопясь набрать сообщение Арсению о том, что согласна на ужин.

Глава 18

Все-таки оказалась в том самом ресторане, куда звал меня Климов. Действительно близко к больнице: из огромных панорамных окон видно было центральный корпус. И даже кусочек окна нашей ординаторской.

Это почему-то нервировало. Вынуждало то и дело украдкой бросать взгляды, хоть я и понимала, что при всем желании не смогла бы ничего рассмотреть на таком расстоянии. Даже если бы у этого окна кто-то стоял. Да и рабочий день закончился давно, а Климов, насколько мне было известно, сегодня не дежурил.

Он так и не убрался из моих мыслей. Наоборот, как только переступила порог ресторана вместе с Арсением, бессовестнейшим образом вклинился еще глубже. Будто посмеивался над попытками расслабиться и забыться в компании другого мужчины.

Шикарного мужчины, надо признать. Сегодня новый знакомый выглядел еще более эффектно. Белоснежная рубашка оттеняла загорелую кожу, волосы вновь были идеально уложены. Костюм смотрелся так, словно его сшили специально, подгоняя под фигуру, чтобы подчеркнуть все достоинства. Невозможно было не заметить, какие восхищенные взгляды бросают на моего спутника другие женщины. Даже те, что были не одни.

Меня слегка смутили цены в меню: они оказались довольно высокими. Снова некстати вспомнился наш с Климовым номер в отеле. Ивану пришлось тогда выложить внушительную сумму. А раз он звал меня в этот ресторан, еще и хвалил его, значит, наверняка тут бывал. И с ценами тоже был хорошо знаком. Ужин в таком месте хорошо бы ударил по кошельку, по моему так точно. Что же выходило: было ничего не жаль ради удовольствия?

Если бы согласилась на ужин с ним, нетрудно представить, чем бы все закончилось. Проводами до дома, жаркими и красноречивыми взглядами, обещающими так много. Он напросился бы в гости, а я, скорее всего, не смогла бы устоять. В очередной раз пополняя список его побед.

— Что будешь на десерт? — перебил мои размышления деликатный вопрос Арсения.

Я вздрогнула, приходя в себя и поднимая глаза на мужчину. Интересно, он не заметил, что находилась совсем в другом месте? И с другим человеком? Но в обращенном ко мне взгляде было только внимание и тепло. Никакого укора. Да, откровенный интерес, но какой-то другой. Я не читала ни похоти, ни вожделения. Ни обещания продолжения этой ночью. Скорее всего, Арсений, как настоящий джентльмен собирался устроить классическую программу ухаживаний. Ресторан, цветы…

Запоздало поняла, что цветы он как раз и не принес, но не успела оценить сей странный факт, потому что как раз в этот момент возле нашего столика остановилась улыбчивая официантка.

— Ваш заказ, — она кивнула Арсению, но тут же повернулась ко мне, протягивая феерически прекрасный букет. Нежные-нежные тюльпаны, тут же окутавшие свежим благоуханием. Где же он нашел такую красоту в это время года? И страшно представить, какую сумму потратил. Чтобы что? Порадовать меня?

— Нравится? — в улыбке опять было столько тепла, что я невольно поежилась, в первую очередь, от ощутимого укора совести. Человек пытался создать для меня настоящий праздник, практически ни на что не намекая, а я почти каждую минуту этого вечера уношусь в мыслях к другому. Если завтра Климов сунется ко мне, расцарапаю физиономию! Скажу все, что думаю! Надо завязывать с этим и поскорее! Может, самой повести себя несколько активнее? Я не против романтики, но горячий секс скорее вытравит и из сердца, и из головы все лишнее. А то, что с Арсением он будет горячим, не сомневалась, опыта там тоже наверняка предостаточно!

— Очень нравится, — выдавила улыбку, раздумывая о том, как поскорее миновать фазу конфетно-букетных отношений. Не привыкла сама проявлять инициативу, но сейчас, кажется, было нужно именно это.

— Вечера, Ирина Владимировна! Какой у вас крутой букет! — я едва не подавилась пирожным, которое Арсений уже успел заказать, услышав этот голос. Да что же за наваждение такое! Но первая мысль, что от избытка эмоций у меня начали галлюцинации, тут же рассыпалась в пыль, когда подняла глаза на остановившего возле нашего столика мужчину. Когда увидела ехидную, до оскомины знакомую ухмылку. — Настенька, это наш новый доктор, помнишь, я тебе о ней говорил?

Кошачий взгляд переместился на лицо стоящей рядом девушки, и та тут же засияла, демонстрируя откровенное обожание.

— Конечно, помню, Ванечка. Пойдем?

Его рубашка не была белоснежной. Даже близко не походила на тот парадный наряд, в котором предстал передо мной Арсений. Темно-серая и уже изрядно помятая: ведь проходил в ней с самого утра. Даже на свидание не удосужился переодеться! А ведь тогда, в отеле…

Меня накрыло воспоминаниями. Такими неуместными. Такими сладкими. Сильные руки в волосах, на плечах, сжимающие грудь и дразнящие между ног… Его запах на моей коже. Климов рядом не стоял с красавчиком Арсением, но дурные бабочки в животе решили пробудиться именно сейчас! Когда более неуместную ситуацию и придумать было нельзя. Вот же скотина! Он ведь звал в этот ресторан меня, а сейчас приперся с другой девицей. «Настенька!» — мысленно передразнила его, отчетливо представляя, как мое недоеденное пирожное растекается по этому ухмыляющемуся лицу. По рубашке, оставляя жирные пятна и еще больше портя картину.

Пришлось опустить руки под стол, на колени, сжимая в замок. Чтобы и правда не сделать что-то подобное. Не хватало еще опозориться перед всем залом. Перед ничего не понимающим Арсением, в