Две луны (СИ) - Румянцев Евгений

Так что, походив по рынку, они отказались от покупки листа жести, из которой получилась бы шикарная сковородка, зато взяли за серебряный четыре дротика и одну прародительницу пращи, которую ушлый продавец сконструировал из деревянной рогатульки и остатков комбинезона, прошив края леской. В магазине на оставшиеся от продажи травы деньги купили небольшую сеть для силка. Потом пошли искать стрельбище. Его сделали в парке за основным зданием и теперь там была тусовка всех желающих пометать разные угрожающие чужому здоровью предметы. Платы за это пока не ввели и мишени в виде набитых сухой травой комбинезонов на шестах яростно долбили все, кому не лень. Рыбаки метали гарпуны, охотники дротики, а стража копья. Ну, кто что хотел. Костяные наконечники были большому зверю конечно, как слону дробина, а вот свиньям и прочей живности помельче это грозило более серьезными неприятностями. Это, смотря куда попадешь. Промахов было много, народ еще не привык к полноценной жизни мира туземцев, но уже демонстрировал успехи, попадая в мишень с двадцати, а то и с двадцати пяти метров. Решили, что у себя точно надо будет поставить такое же стрельбище. Практика в лесу хороша, но после промаха отыщи тот дротик в кустах… Мяса хотелось безумно, в силки птица и кролики попадались не каждый день. Научиться охотится и метко бросать копья и дротики было архиважно, как говорил когда-то один лысый и умный человек. На стрельбище их уже узнавали и здоровались, не зря поучаствовали в рейде. Но все равно чувствовалось, что они здесь чужие, хотя и между собой особых дружеских отношений у учащихся метать оружие не наблюдалось. Законы тюрьмы на долгое время крепко забиваются в голову. На стрельбище к ним подошли двое и стали расспрашивать, как они выживают в горах. Было очень сложно описывать свое житье без подробностей о гроте. Но кое- как получилось. Рассказали, что ночами холодновато, приходиться ночью охранять стоянку от хищников, но пока держатся. Живут дружно, другого выхода нет. Незнакомцы хмуро кивали головами, тоже понимая, что всей правды им не расскажут. Еще спрашивали, хватает ли еды, ведь брикеты дают только лично и как спасаются от зова. Пришлось упомянуть про пещеру недалеко от лагеря. Удовлетворившись рассказанным, они попрощались и пошли метать свои дротики. Петр снова задумался. Надо было срочно слепить правдоподобную легенду о жизни в форте, чтобы не ляпнуть потом в разговорах чего лишнего. О гроте знал только Сэм, но пока всякими тревожащими слух подробностями не интересовался. Сейчас они были для него курьерами дури и все. Вот, если в поселке возникнет единоначалие и всех под себя подомнет какой- нибудь Дон Корлеоне, вопрос о свободолюбивых русских неизбежно поднимется. Ладно, это вроде нескоро. Драчка за власть может продлиться месяцами, а там, глядишь, и они окрепнут. И этой новой власти придется с ними считаться. Нет, кровь из носу, но надо найти другие ценные товары для поселка и наладить самообеспечение едой. Импортозамещение, мать его. А на газе с нефтью тут не усидишь. Ну, усидишь, конечно, только искомого здесь не предвидится в ближайшее время.

Во второй половине дня они пошли на реку. Вырвавшись из тесноты гор на равнину, она становилась шире и спокойней. С небольшого холма, на который влезли, далеко вдали виднелись огромные острова пышной невысокой зелени вдоль невидимых глазу берегов. Появилось на порядок больше самых разных кровососущих. Это указывало на большие участки низменности со стоячей водой. На берегу возились колонисты, сооружая загон для рыбы. Одни вбивали в дно жерди, другие делали стенку, оплетая их срезанными полосками коры. Часть работающих приносила материалы из ближайшего леса. С последними курсировала охрана, зорко оглядываясь по сторонам. Ну не то чтобы зорко, так, насколько хватало терпения. Около леса тоже стояли часовые и пялились в разные стороны. Получалось, на восемь работающих аж шесть охранников.

— Неправильно все это. Мало рабочих. Хунг, как думаешь, сколько по времени загон будут строить?

— Долго. Надо еще дно углубить, рыба на это мелководье неохотно будет ночью заходить. Когда для нереста будет искать места, тогда больше. Я мало ловил, больше охотился, всех подробностей не знаю. Но думаю, так. Если дальше речка с большими карманами, там удобней. Рыба зайдет в загон, а дальше закрывать створы и гарпунить.

— Мы такого у себя не делали. Городские на спиннинг ловили или без грузила на насекомых. Наши просто на удочку. Такой фигни точно не делали, долго это. Да и рыба у нас, так, баловство. Вот скот, это совсем другое. — вставил Пастух.

— А у нас море. Барабули наловишь, пожаришь на углях, сладкая такая. Или бычков. Сушеные они вообще красота. Те, кто с подводными ружьями, в основном кефаль таскали. Здоровые такие рыбины. Можно, конечно, водки купить, бутылку привязать и вплавь до корабля на рейде. Они тебе за пузырь пару рыбин из улова по-любому дадут. Но километр вплавь до корабля да с бутылкой на ноге, а потом обратно с рыбами — это жесть. — внес свою лепту в завязавшийся разговор Муня и внезапно добавил — Я, кстати, понял, кого здесь не хватает. Баб!

— Каких?

— Обычных. С бельем. Было бы, как на картине Репина. Или Шишкина.

— Или Айвазовского. Девятый вал простыней, называется. Балабол ты, Муня. А баб здесь и без реки не хватает.

Они еще немного полюбовались чужим трудом. Потом прошли дальше вниз по реке. Рыбаков не было видно, до вечернего клева было еще далеко и, не обнаружив для себя ничего интересного, повернули обратно.

Следующим утром на площади собрался весь поселок. Ждали челнока и все работы остановились. Даже рыбаки сегодня бездействовали и только смотрели, кто чем торгует. Появились Сэм и Питер. Сэм щеголял с новым мечете, закрепленном на поясе чьим то хвостом. У Питера было здоровое, угрожающего вида копье с красивым хищным наконечником. С ними были еще несколько человек. Из них выделялся один, с тонким длинным шрамом на щеке и пронзительно холодным взглядом. Казалось, этот взгляд, как рентгеном просвечивает окружающих. Когда он говорил, шрам слегка подергивался и выражение лица становилось и вовсе неприятным. Они подошли к торговцам, сказали им негромко пару слов, и те начали отодвигать в сторону свои товары, освобождая место для прохода в контору.

— О, вот и Дон Скарлеоне. Или я ошибаюсь? Петя, ты как думаешь? — спросил Муня

— По первому взгляду не судят. Может это нормальный пацан.

— Тогда почему они вместе? Сэм разборками руководит, Питер больше на вояку похож. А у этого рожа типичного мафиози. Остальные свита. Очень похоже на администрацию поселка. Рожи то вон какие злобные! И разряжены, как дикарские рождественские елочки. Пыль в глаза, серпом по яйцам. Прям, местная знать!

— А новеньких, по-твоему надо по-другому встречать? С видом горбатых зомби с тусклым взглядом и стекающими изо рта слюнями? Нет, на администрацию не похоже. Китайцев нет, арабов. Смотри, те отдельно кучкуются. Все-таки, люди неисправимы, по цвету кожи сразу распределились. Ну, так оно, конечно, привычнее. Равенство и братство — вот так и выглядят. Жизни черных, желтых и белых имеют значение, но только в отдельно взятых регионах.

Между тем, группа, на которую они обратили внимание, подошла к ним.

— А вы что здесь делаете? В горах мяса не хватает? — спросил из подошедшей свиты худой невзрачный тип с татуировкой паука на лице, которая уже заросла бородой и выглядела теперь несколько нелепо. Как будто на лице в глубине волосяного покрова прятались несколько огромных вшей.

— Трамвая ждем. — коротко ответил Петр. — Долго не идет.

— Ха, трамвая. — хохотнул мужик. — Так у вас там в Сибири они не ходят!

— У нас всё ходит. А некоторые наглые, разводящие гниль, еще и под себя. Пасть свою поганую завали.

— Дерзкий. — лицо человека со шрамом нервно дрогнуло легкой неприятной улыбкой. — Дерзкие мне нравятся. В основном по шею в цементе. Хочу сразу предупредить, нам здесь конкуренты не нужны. Санкции пока рано вводить, просто рога маленько обломаем. Беглых и отмороженных в поселке можете брать, нам они без надобности. Пока. И если сами ублюдки попросятся. Новеньких не зазывать. Питера и Сэма знаете уже, они вас на наш флаг порежут за три минуты. Возражения есть?