Кровавые подснежники - Владимир Колычев

– Кого, Лёню? Да, конечно… А с Лёней что? – всколыхнулась женщина.

– С Лёней? А он вам не звонил, не говорил ничего?

– Нет. – Баркова отвела взгляд в сторону.

– Наверное, он сказал, что с Лизой все будет хорошо, – предположил Максим.

– Ну, во-первых, он не звонил… – замялась она.

– А во-вторых?

– С Лизой ничего не может случиться…

– Тогда почему ею интересуется уголовный розыск? – хлестко спросил Одинцов.

– Почему? – с испугом глянула на него женщина.

– Вы знаете, с кем живет ваша дочь? Вы знаете, что это за человек?

– У Лёни свой бизнес.

– Там не просто бизнес… Любовник вашей дочери – очень опасный человек, и шутки с ним плохи… Если ваша дочь играла с огнем, то она могла и сгореть.

– Она не играла с огнем! – отрезала Баркова.

– Вы в этом уверены? – спросил Максим, внимательно глядя на нее.

Судя по всему, Никиткин пообщался с ней плотно. И дочь пообещал найти, и язык за зубами посоветовал держать… Хотя зачем это Фраеру? Ему самому нужно узнать правду, которую мог выпытать у женщины Максим. Эта правда могла оправдать его. Если Баркова причастна к убийству Нефелина, то с него взятки гладки… Но вдруг он был заодно со своей Лизой?..

– Да, я уверена в своей дочери, – как-то совсем не убедительно ответила женщина.

– Ваша дочь в опасности. Возможно, ее собираются убить. Возможно, счет идет на минуты, и спасти ее может только правда! – Максим умело нагнетал обстановку.

– Какая правда? – всполошилась Баркова.

– Ваша дочь собиралась замуж за Лёню?

– Да, она хотела…

– А ее не смущало, что у него есть жена?

– Смущало.

– И что она собиралась предпринять?

– Ничего.

– Совсем ничего?

– Ну, сначала это ее не волновало, а потом… Да, Лиза хотела замуж, как и всякая нормальная девушка…

– Но Лёня не собирался разводиться со своей женой.

– А если его жена ему изменяла? – взволнованно и даже со злостью проговорила Баркова.

– Кто вам такое сказал? – напористо спросил Одинцов.

– Никто. – Валентина Егоровна не выдержала его натиска, отвела глаза в сторону.

– Значит, все-таки проговорилась Лиза, – усмехнулся он.

– Это не Лиза!

– А кто?

– То есть Лиза, – спохватилась женщина. – Лиза и сказала! Сказала, что Кристина скоро сойдет со сцены…

– И кто ей в этом должен помочь?

– Ну-у, я не знаю… – замялась Баркова.

– Вы должны были сразу задать этот вопрос. Или мне задать, или себе… Кто помогал Лизе расправиться с женой Леонида Никиткина?

– Никто!

– А если этот «никто» убил вашу дочь?

– Убил?! – содрогнулась женщина.

– Ее друга уже убили. Гену Нефелина.

– Гену?! – побледнела Баркова.

– Вы его знаете?

– Гену?! – Женщину затрясло от волнения.

– Я вижу, что вы его знаете… Поймите, вы тянете не мое время! Вы тянете время, которое может спасти вашу дочь. Дорога каждая минута…

– Да, я знаю Гену!

– И давно?

– Да три года уже как… – Она приложила ко лбу ладонь и закрыла глаза.

– Как, при каких обстоятельствах вы с ним познакомились?

– Ну, не скажу, что обстоятельства располагали к знакомству… Я должна была быть на дежурстве, но мне стало плохо, я сменилась, пришла домой, а они здесь… Но Лиза тогда еще не знала Леонида! – спохватилась Баркова.

– Нефелин был любовником вашей дочери?

– Да, был.

– Может, он им и оставался?

– Нет, не оставался… Лиза, конечно, не девочка, но у нее характер. Если она с мужчиной, то никаких «налево». А Лёня устраивал ее по всем статьям…

– Значит, Нефелина она вычеркнула из жизни?

– Да, вычеркнула…

– Как же вы тогда с ним общались?

– А кто с ним общался? – нахмурившись, переспросила Баркова.

– Он же сказал вам, что Кристина Никиткина изменяет своему мужу.

– Ну-у…

– Валентина Егоровна! – Максим постучал по стеклу над циферблатом наручных часов. – Время работает против вашей дочери!

– Ну, он сказал, что не изменяет, что может изменить…

– Кому он это сказал? Вам?

– Ну-у…

– Время, Валентина Егоровна, время!

– Мне он говорил… А я сказала Лизе…

– Когда он говорил?

– Ну, весной говорил… В прошлом году… Год назад… в мае… Он тогда еще заезжал ко мне, – вздохнула женщина.

– Чья это была идея – организовать знакомство с Кристиной Никиткиной?

– Ну-у…

– Валентина Егоровна, давайте не будем тянуть время!

– Это была моя идея… – решилась Баркова.

Максим с сочувствием глянул на женщину. Одно дело, если мать Лизы была всего лишь организатором аферы, и совсем другое, если она заказала Нефелина, чтобы избавиться от опасного свидетеля. А женщина она симпатичная. И одинокая. И у нее мог быть любовник…

– Вы эту идею и осуществили?

– Нет, я поделилась своими соображениями с дочерью. Она взяла телефон Гены, позвонила ему…

– Дальше что?

– Не знаю. Дальше все уже без меня.

– Когда вы видели Лизу… последний раз? – Максим хотел надеяться на лучшее, но интуиция наводила на скорбные мысли. Не на того человека замахнулась Лиза, чтобы выйти сухой из воды. «Мокрым» это дело попахивало…

– Ну, на прошлой неделе она была.

– Что говорила?

– Ничего.

– Про Нефелина говорила? – Максим всматривался в Баркову.

– Нет, не говорила.

Судя по ее реакциям на вопросы, женщина не врала, но Максим все равно не доверял ей. Страх за дочь запросто мог толкнуть ее на преступление. И на талантливую актерскую игру…

– Но дело шло?

– Какое дело?

– То самое, на которое вы подбили дочь. Нефелин познакомился с женой Леонида, совратил ее, затем снялся с ней в порноролике, который затем попал к господину Никиткину.

– Да, Лиза говорила, что его жена изменила. И все, больше она мне ничего не говорила…

– Ой ли, Валентина Егоровна!

– Вы не верите мне? – возмутилась женщина.

– А вы сами себе верите?

– Я же вам все рассказала!

– Давайте рассуждать логически. Лиза ухватилась за вашу идею, позвонила Нефелину, встретила у него понимание, и они начали действовать. Нефелин совратил ее соперницу, получил компромат на Кристину. Все бы ничего, но Нефелин погибает. Как это объяснить?

– Ну, не знаю.

– А я знаю. Компромат мог… нет, он должен был попасть в руки Леониду, а он человек суровый, способен и на самосуд. Он бы нашел Нефелина, вытряс из него всю правду и тогда узнал бы, кто заказал его жену, и вашей дочери не поздоровилось бы. Логично?

– Ну, логично.

– Допустим, с Нефелиным расправилась сама Лиза…

Максим задумался. Что, если смертельный удар нанесла сама Баркова? Свидетель Лазарев не видел ее в лицо – он мог принять ее за мужчину… Надо бы выяснить, занималась она карате или еще чем-нибудь в том же духе…

– Лиза не умеет стрелять, – неожиданно сказала женщина.

– А кто говорил, что в Нефелина стреляли?

Максим смотрел на Баркову и не находил в ней лукавства. Похоже, она действительно не знала, каким образом убили Нефелина.

– Ну, я не знаю… Просто подумала, что в него могли стрелять, – пожала она плечами.

– Ваша дочь занималась восточными единоборствами?

– Нет… Я хотела отдать ее в секцию, но потом решила, что не надо, – отстраненно проговорила Баркова. Эта тема сейчас волновала ее меньше всего.

– А почему хотели отдать?

– Чтобы она могла себя защитить. У меня муж был сволочью… Если бы я могла себя защитить, разве он… А-а! – женщина махнула рукой, отсекая разговор.

– Значит, сами вы восточными единоборствами не владеете?

– Нет, а что? – вскинулась Баркова.

– Не могла ваша Лиза расправиться с Нефелиным. Значит, это сделал кто-то другой. Это кто-то другой сначала избавился от Нефелина, а затем от самой Лизы.

– Как – избавился? – побледнела Валентина Егоровна.

– Так же, как избавился от Нефелина…

– Ее что, могут убить? – Переживания Барковой казались искренними.

– Кто ее может убить? С кем ваша дочь подставляла жену своего любовника? Она, Нефелин и… Кто был третьим?

– Я не знаю…

– Допустим, вы ни при чем. Тогда кто? Кто убил Нефелина? Кто мог… похитить вашу дочь?

– А если это Лёня?

– Он хотел скомпрометировать свою жену?

– Нет… Он мог за нее наказать…

Максим задумался. Никиткину верить нельзя. Может, и не было никакой видеозаписи, где Нефелин занимался любовью с его женой, а он еще раньше узнал о похождениях своей благоверной и принял меры. Что ему стоило с его возможностями наказать Нефелина?

И с Лизой он мог расправиться. И сделал это, как только понял, что Максим вышел на Кристину. Сделал, чтобы Лиза не рассказала, кто убил Нефелина…

Глава 17

Если «пальчиков» нет в картотеке, значит, их обладатель не привлекался и даже не имел приводов. Тот же Никиткин не имел проблем с законом… Но привод в милицию у него все-таки был. Можно сказать, самопривод.

Максим хорошо запомнил место, где Фраер вчера коснулся пальцами стола, вернее, лежащего на нем стекла. Бабакин снял эти «пальчики», а через полчаса принес ответ.