На всех хватит! - Андрей Уланов

– Сейчас поедем, – Юлла в очередной раз оглянулась по сторонам, подолгу задерживая взгляд на чем-то видимом лишь ей одной – не то, чтобы у меня были поводы жаловаться на собственное зрение, но пронзать взглядом человеческую толпу подобно заговоренной стреле я пока не научилась. – Ты сможешь идти сама?

– Да… наверное.

– Тогда иди!

Замечательно. Любой из помянутых мной в-упор-не-замечающих-меня слуг в подобной ситуации, как говорят люди, в лепешку бы расшибся, чтобы дотащить полуживую принцессу до кареты – хоть магией, хоть на руках. Не от великой любви, разумеется, а просто чтобы помянутая принцесса не сумела уронить себя, а заодно и высокое достоинство правящего Дома перед каким-то человеческим отребьем. Но не Юлла – у нее немедленно нашлись куда более важные дела.

Я так и не сумела пока решить, радоваться ли мне тому, что из всех Неусыпных Стражей эллорн Хальгар, не раздумывая ни мгновения, избрал для этой миссии именно ее, или наоборот – величаво биться в истерике. Скорее все же первое – все же мы с Хальгаром всегда были в прекрасных отношениях. Кровь в его жилах тоже течет далеко не чистейшая – но, поскольку их Светлое Величество предпочитает иметь не истинно традиционную, а очень эффективную личную охрану, ревнителям обычаев приходится мириться и с тем, что ее возглавляет чуть ли не полукровка, вдобавок почти треть жизни проведший вдали от родных мэллорнов, и с тем, с какой легкостью этот полукровка, как говорят люди, дает пинка под зад представителям древних родов, умеющим лишь стоять беломраморными статуями опричь Высокого Трона. А взамен набирает всяких сомнительных субъектов, которые порой – о, ужас! – даже и не эльфы вовсе. Впрочем, отпрысков истинно благородных и древних родов среди его подчиненных тоже немало. И, хотя они порой и делают вид, что смущаются, когда им начинают пенять за потеки оружейного масла на руках или плохо припудренные синяки, но при любой попытке задеть их командира немедленно теряют весь лоск и начинают прибегать к выражениям из лексикона своих собратьев по оружию – преимущественно людей и гномов.

О самой же Юлле, если не считать не нуждавшихся в особых подтверждениях сплетен о ее происхождении, я знала лишь то, что сам эллорн Хальгар ценит ее весьма высоко – должность лидера младшего созвездия соответствовала человеческому гвардейскому лейтенанту, при том, что сам Хальгар именовался в людских газетах капитаном. И что стражники-гномы прозвали ее демоном-разрушительницей, а стражники-эльфы, в свою очередь, боевой машиной-убийцей.

На корабле мне так и не удалось толком пообщаться с ней. Несколько моих попыток завязать подобную беседу во время прогулок на верхней палубе были вежливо, но решительно пресечены под очень странным предлогом – Стражница заявила, что «вокруг слишком много лишних ушей». Учитывая, что ближайший пассажир находился в добрых трех десятках локтей от нас – или же палубой ниже, – ее слова показались мне несколько странными. Возможно, она имела в виду рыб – но, насколько известно мне, эти существа лишены какого бы то ни было подобия ушных раковин.

В отведенной же для нее каютке рядом с моими апартаментами мне не удалось застать Юллу не единого раза – уже через полминуты после ужина она исчезала «незаметно пошнырять по кораблю», как она небрежно выразилась в первый вечер на борту «Германика». Каким образом чернокожая эльфийка, на полторы головы выше ростом среднего человека, может проделать это «незаметно», так и осталось выше моего понимания. Конечно, остается еще соответствующая магия…

В любом случае, я прямо-таки жаждала, чтобы откровенный разговор между нами состоялся как можно скорее – и как только запахи порта окончательно выветрились из моей головки, попыталась начать его самым, как мне в тот момент показалось, естественным вопросом:

– Что ты все время высматриваешь?

– Оглянись.

Последовав совету Юллы, я всего лишь заработала очередной приступ головокружения – от зрелища десятков карет и сотен, нет, тысяч, существ, помноженных на свои отражения в зеркальных витринах.

– Две кареты и трое всадников, – пояснила Юлла в ответ на мой жалобный писк. – Они держатся за нами от самого порта.

– Но зачем? – удивилась я.

– Чтобы знать, куда мы направляемся.

– Они не умеют читать?

На этот раз удивляться пришлось моей спутнице:

– С чего ты решила?

– Но ведь на карете большими буквами написано название отеля, – сказала я. – И в нее загрузили наш багаж. Разве нельзя догадаться, что именно в этот отель мы и направимся.

Улыбка, которая появилась на лице Юллы после этих слов, мне не понравилась. Так улыбаются… скажем, глядя на несмышленого щенка, оставившего лужу на сияющем мраморе тронного зала.

– Они умеют читать, – сухо произнесла Юлла. – И умеют догадываться. Просто те люди, что следят за нами, не привыкли основываться на догадках – они желают знать. И быть твердо уверенными в этом знании. И потом, в их мире то, что вещи путешественника отправлены в какой-то отель, может означать как раз обратное – то, что он там никогда не появится.

– Почему?

– Думаю, – после недолгой паузы сказала Юлла, – ответ на этот вопрос тебе придется немного подождать. Он длинный. Очень.

Я заткнулась.

Отель выделялся среди окружающих его коробок размерами – семиэтажная серая громадина на, как не преминул бы уточнить любой гном, тысячу номеров. Впрочем, гном также постарался бы вымерять все возможные измерения этого здания снаружи и изнутри, попробовать на вкус камни, известку, штукатурку, и все это лишь затем, чтобы в очередной раз убедиться, что ничто, построенное не гномами, не может и близко сравниться с творениями подземных коротышек.

В просторном холле с мраморным полом и ослепительным электрическим освещением сидело человек пятьдесят, примерно такое же число вместительных плевательниц было расставлено вокруг. То, что последние занимали свое место вовсе не зря, я почувствовала еще в дверях.

Мы преодолели примерно половину пути к широкой, устланной красным ковром лестнице, когда из дверей – судя по шуму, клубам табачного дыма и запаху спиртного, это был бар – прямо на меня вылетел человек. Миг спустя он уже лежал у моих ног – а оседлавшая его Юлла пыталась завязать его руки двойным морским узлом.

– Доволь… ай… хва-а-а…

– Оставь его, – вздохнула я. – Столь нетрезвое создание неспособно совершить даже убийство таракана.

Юлла выполнила мой приказ «с довеском», не только отпустив несчастного, но и вернув ему – одной левой, без всяких видимых усилий! – вертикальное положение. Обретя свободу, человек, теперь я смогла разглядеть, что это был мужчина лет тридцати, поправил воротник сорочки, отчего тот еще более перекосился, и манерно раскланялся.