Восстание - Радмила Александровна Ёлкина

– Я вам все расскажу, если вы мне расскажите, кто вы такие, – тихо первая сказала я. Они переглянулись между собой. Среди них была девушка, которую я видела еще утром, когда меня пытался расспросить главарь всей этой группы людей. Она внимательно всматривалась в мое лицо. – Где моя сестра?

– Я ее даже не знаю, а она уже так надоела! – попытался пошутить кто–то. Я не разглядела его лицо. Я только знала, что здесь сидит Дима и та самая девушка. Они не смеялись, даже не улыбались.

– Может, стоит рассказать ей все? – спросила девушка у Димы. Он отрицательно покачал головой. – Я думаю, что все–таки стоит ей хотя бы показать сестру.

– Я же сказал, что нет, Вик! – рявкнул главный. – Я не знаю, что делать с ней! Она наотрез отказывается что–то рассказывать. Еще день возле этого дерева. И если случится, что–нибудь подобное тому, что произошло сегодня, ты просидишь еще день без воды здесь! – при этих словах он встал с земли. – Дождемся Игоря и остальных. Они должны прийти на днях, – добавил он и ушел вместе с остальными. Они еще некоторое время посидели у костра, а потом разошлись по палаткам. Я пыталась как–то вырваться, но у меня ничего не получалось. Так я и уснула у дерева с привязанными руками.

Я проснулась. Все уже сидели на бревнах и что–то ели из чашек. Журчание реки напомнило мне о жажде. Я снова с кряхтением приподнялась и села кое–как на землю. Ко мне тут же подошел Леша, развязал меня и повел к месту, где они справляли нужду. Он все время подгонял меня. Видимо, из–за моего вчерашнего выступления он утратил ко мне всякое доверие. В общем–то, это меня совсем не удивляло. Мне тут вообще никто не хотел верить, все они думали о своих каких–то самых худших догадках. Я была их врагом. И вот сейчас этот Леша нехотя отвернулся, и я спряталась за кусты. Он все время ворчал о том, чтобы я шевелилась быстрее. Когда я закончила, он тут же поймал мой локоть и тут же крепко сжал его. На мгновение я вспомнила о том, как меня брал за локоть Вова. А потом я поняла, что это совсем не то. Леша держал меня крепко, опасаясь того, что я могу убежать, а Вова лишь хотел уберечь меня. Меня снова накрыла тоска. Еще я не знала, где сейчас Варя, и что делали с ней. Но, чтобы мне могли хоть что–нибудь рассказать, я должна была вести себя послушно. И при этом ничего не говорить им.

Меня снова привязали к дереву. Это было сейчас совсем неудобно. Сама я сидела на земле, а руки мои подняли вверх и привязали их. Это был седьмой день моей якобы свободы. Ну меня хотя бы не заставляют здесь работать до седьмого пота. Я была теперь заключенной, а не рабой. Я наблюдала за остальными людьми. Они все время шутили и смеялись, ходили к реке за водой. Они работали для себя, для того, чтобы жить. А я была для них тем, кто мог разрушить эту размеренную жизнь. Я была их худшим опасением. Я видела это по их взглядам. Они были подозрительными, злыми, недоброжелательными. Мне нравились только те люди, которые создавали у меня такое ощущение, что им совсем все равно есть я или меня тут нет. Я в какой–то степени уважала их бесстрастность ко мне. Мимо меня проходила та девушка с ружьем с каким–то парнем. Как я догадывалась, они ходили на охоту. Ей было на вид девятнадцать–двадцать лет. Она кинула на меня брезгливый взгляд и пошла дальше. Потом я стала опять наблюдать за всем, что происходило у меня на глазах. Я заметила у них солнечные часы. Сейчас был уже полдень. Девушка Вика начала копаться в их запасах. Вытащив то, что было ей нужно, она все это закинула в ведро уже с кипящей водой. Она невольно повернула ко мне голову, поджала губы и снова отвернулась. В отличие от остальных она, наверное, испытывала ко мне жалость, что было мне неприятно. Она взяла кружку, посмотрела по сторонам и, убедившись в том, что рядом никого нет, подошла ко мне.

– Привет, – по–доброму сказала она и мило улыбнулась мне. Я бы тоже хотела ей улыбнуться, но она была из кучки моих врагов. – Пить хочешь?

– Мне вовсе не нужны твои подачки, – грубо ответила я, стараясь не смотреть на кружку с водой.

– Я вовсе…

– Если ты думаешь, что таким путем чего–то добьешься от меня, то у тебя ничего не выйдет! – прервала я ее. Она выпучила свои большие серые глаза от удивления. Уж пусть она лучше ненавидит меня, чем будет испытывать ко мне жалость. Она встала и уже хотела уйти, но задержалась.

– На данный момент мне наплевать, кто ты такая, – призналась она и уселась рядом со мной, как недавно со мной сидел Вова и что–то мне рассказывал. – Мне нравится твое упрямство, твоя любовь к сестре. Не будь у тебя этих качеств, я бы не подошла к тебе. Ты, наверное, думаешь, что это странно. Я ведь совсем тебя не знаю, и ты тут всего второй день. Я не знаю, как думают другие, но в тебе непременно есть то, что вверяет доверие.

– Вика! – это был Дима. Она тут же подскочила, спрятав за своей спиной кружку воды. – Какого черта ты сидишь с ней?

– Я подумала, что мне удастся ее расспросить, – говорила спокойно она, шагая к ведру у костра. Она незаметно вылила туда воду из кружки и снова повернулась к главарю группы. – Видимо, ты так ее запугал, что она наотрез отказывается с кем–то разговаривать. Сколько дней еще ты будешь держать ее привязанной к дереву?

– Это не мне решать. Когда придет Игорь, он сам решит, что с ней делать. А пока она должна сидеть здесь.

– По–моему, до его прихода она уже сумеет сдохнуть от голода и жажды. Тебе так не кажется? – она подошла поближе к Диме. Он становился мягче с каждым ее шагом, направленным к нему. Он даже на мгновение улыбнулся. Она осторожно поцеловала его в щеку. Было ясно, что между ними что–то было.

– Хочешь помочь ей? – тихо спросил он. Она мягко кивнула головой. – Ладно. Дай ей кружку воды, – он снова сделался суровым, когда посмотрел на меня. Он пошел куда–то. – Я к реке, – он лукаво улыбнулся Вике. – Присоединишься?

– Не сегодня, – мягко рассмеялась