Healing. Эволюция Юности 2. - Татьяна Точилова

Ени прерывисто вздохнула и её лицо практически отразило выражение Энзеллера: боль, смешанная с обреченностью. Она глубоко вздохнула ещё раз и двинулась ему на-встречу. Каждый шаг, казалось, увеличивал тяжесть на её плечах и добавлял по холодно-му камню в груди. Теперь, когда их отношения прояснились, она бы предпочла держаться от него подальше, как и намеревалась весь прошлый год, ожидая, пока эти чувства не утихнут. Но теперь к его статусу преподавателя добавился ещё и факт родства. Откровен-но говоря, Айения сейчас, вместо того чтобы приближаться к всё ещё неподвижному Ави-то, охотнее сбежала куда-нибудь на край света. Но кое-какие обстоятельства оставаться невыясненными не могли, как носитель фамилии Шонор она не могла проигнорировать существование своего единственного родственника. Как бы она обрадовалась тому, что не является единственной в роду ещё год назад… А сейчас при одной мысли, что он её дядя, ей становится трудно дышать. Девушка криво ухмыльнулась и подняла глаза на стоящего на две ступеньки выше её мужчину:

— Здравствуйте, профессор Авито.

Мужчина словно пытался прожечь её своим взглядом, пытаясь распознать в её лице испытываемые ею чувства.

— Айения… — еле слышно слетело с его губ.

Это был запрещённый удар: называть её по имени. Ени покачнулась и еле удержа-лась на ступеньке; как будто прорвало плотину и её накрыло с головой теми эмоциями, которые владели ею с момента его признания: отчаяние, раздражение, злоба на то, что он не сказал раньше, что скрывал всё это время, что он её дядя, но всё это лишь прикрывало главную причину: она была в ярости и отчаянии из-за того, что он её не любит. Несмотря на это она будет вынуждена видеться с ним постоянно, контактировать с ним, общаться. Она никогда не сможет сбежать от этого. Осознание этого лишило её последнего прикры-тия и все эмоции выплеснулись наружу: Энзеллер внезапно увидел столько неприкрытой боли в её глазах, что почти сделал шаг назад. Он искал подходящее обращение, но так и не нашёл.

— Я хотел… — начал его запинающийся голос и быстро поправился, — я должен всё объяснить…

— Зачем7 — даже для неё самой голос Айении звучал очень сухо. — По-моему, Вы и так всё мне сказали тогда. Или какие-нибудь ещё неожиданные открытия?

— Я должен объяснить причины…

И тут Ени поняла, что не может. Что не в состоянии разговаривать с ним по душам, выслушивать его, общаться с ним. Во всяком случае, не сейчас. Если она немедленно не уйдёт, то вся эта лавина прорвётся наружу и…

— Простите, но у меня нет времени, мне нужно спешить.

— Я понимаю, но это действительно…

— Извините, — пробормотала Ени и начала обходить его.

— Выслушайте меня! — Энзеллер резко обернулся и схватил её за руку. Девушку как будто прошило молнией, она так резко выдернула руку, что края рукава оставили следы на его ладони. Её блестящие от слёз глаза заставили Авито окаменеть и он не двинулся ни на сантиметр, пока она взбегала по лестнице.

К счастью, в холле было пусто и никто не видел, как она, задыхаясь, подбежала к свободно программируемому порталу и выбрала практически первое попавшееся место. Куда угодно, лишь бы подальше… Через пару секунд она оказалась недалеко от поляны для медитации, пробежала немного в сторону от еле заметной тропки и рухнула на колени. Она не знала, рыдала ли она в голос или это был беззвучный плач, но пришла в себя она лежащей на траве лицом вниз. Продолжая всхлипывать, она попыталась привести свои мысли в порядок. Получалось плохо. Причиной её страданий были сами страдания. Разу-мом она понимала, что поступила неприлично, просто отвратительно, совершенно недос-тойно Шоноров, но ничего не могла поделать: боль, разрывающая её сердце, была подав-ляюще сильна.

Сигнал часов сообщил, что с ней хочет связаться Акарас. Девушка перевернулась на спину и включила голосовой канал.

— Айя, ты где? Почему не включаешь экран? — стал допытываться его встревоженный голос.

— Карс, — хрипло прошептала она, — я сейчас не могу пойти на встречу. Не в таком ви-де.

Он помолчал немного.

— Отправляйся с ближайшего портала ко мне домой. Я буду там через пять минут.

Айения глубоко вздохнула и с трудом поднялась на ноги. На эту миниатюрную по-лянку она прибежала в мгновение ока, а путь назад к порталу показался почти бесконеч-ным. У двери в квартиру Лецри силы почти оставили её и она прислонилась к стене, ожи-дая хозяина. Вскоре послышался шум бегущих по лестнице ног и через секунду застыв-ший Акарас взирал на почти растерзанное рыданиями лицо Айении.

— Видишь, — она даже попыталась слабо улыбнуться. Парень нахмурился и, взяв её за руку, завёл в квартиру. Ени была усажена на высокий стул в кухне, в руках у неё появи-лась чашка с успокаивающим напитком. Пока она, то и дело стукаясь зубами о стекло, пи-ла прохладную обволакивающую жидкость, Акарас что-то деловито распаковывал на ку-хонном столе. Аккуратно накладывая повязку ей на глаза, он пояснил:

— Это для снятия покраснения и припухлостей.

Наступившая прохладная темнота заставила Ени осознать, что неяркий солнечный свет действительно резал ей глаза. Что-что, а зрение ей действительно нужно было беречь.

— Айя… он что-нибудь сделал? — Акарас задал вопрос нерешительным и встревожен-ным голосом. Это было настолько неожиданно, что Ени почти рассмеялась. Сделал? Толь-ко разве что просто существовал…

— Нет, ничего. Он ничего такого сделал… — "А если и хотел, то я ему не дала".

— Айя, ты можешь мне рассказать, что происходит? У вас с Авито какие непонятные взаимоотношения, я никак не могу разобраться в его поведении, а теперь ещё и в твоем…

— Карс, он мой дядя, — безжизненным тоном ответила девушка. Лецри не знал, что его больше поразило: эта новость или то как бессильно опустились плечи его подруги. — Ма-мин брат. Больше ничего.

— Ого, — только и смог он выговорить и тут увидел как из-под повязки побежали ру-чейки. Акарас подскочил со своего места и сжал ладони девушки в своих. — Айя, но ведь это почти ничего не меняет! Что с того, что он твой родственник, вы же никогда не виде-лись и у таких отношений есть шанс…

— Ты не понимаешь! — крик Айении был наполнен такой болью, что Акарасу показа-лось, что его хлестнули бичом. — Всё его необычное поведение, необычное отношение ко мне, всё это из-за того, что мы родственники. Он не любит меня!

Единственное, что мог сделать Акарас в такой ситуации, так это обнять её покрепче и попытаться смягчить содрогания, пробегающие по её телу. Прижатая к груди своего друга, Ени решила, что это последний раз, когда она отдаётся отчаянию. Если она не смо-жет стать сильнее, то единственное, что ей остаётся — это покинуть Друин немедленно. Когда она наконец успокоилась, то осторожно высвободилась из рук Акараса.