Везде чужой - Виталий Забирко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В груди инспектора что-то заклекотало. По посеревшим щекам потекли слёзы.
- Это статс-советник Шаболис...
- Спасибо, - сказал Петруз и выстрелил.
Они выбрались из пикапа, и Никифр, разогнав машину, сбросил её в зелёное, лениво пузырящееся варево отстойника. Пикап канул в трясину, только пузыри пошли веселее.
- Ну и вонища, - пробормотал Никифр.
Таксон стащил с себя куртку и помог одеться Петрузу, чтобы скрыть бинты. Окровавленная куртка Петруза канула вместе с пикапом, оружием и трупом кидалы-инспектора.
Поддерживая Петруза с двух сторон, Таксон и Никифр выбрались на трассу. Минуты через три подкатила малолитражка Жолиса с уродливым горбом газогенератора на багажнике.
- Дай самогону, - прохрипел Петруз, забираясь на заднее сидение. Жолис достал бутылку. Петруз сделал несколько глотков, поморщился, протянул Таксону.
- Не хочу, - мотнул головой Таксон.
- Пей! Мы ездили на хутор специально за ним, понял?
Таксон отхлебнул и передал бутылку Никифру. Тот с удовольствием опорожнил её и забросил в кусты.
Петруз чертыхнулся.
- А теперь сходи и подбери "вещдок"! - зло сказал он. - И быстро! Когда вас научишь нигде не оставлять свои "пальчики"...
Недовольно скривившись, Никифр полез в кусты. Вернувшись, бросил бутылку на пол и взгромоздился на переднее сидение.
- Дома хорошо вымоешь машину изнутри, - сказал Петруз Жолису. - Чтоб и духу свалки в ней не было! Поехали.
Они сделали крюк по окружной дороге и въехали в город по разбитому шоссе из Станполя. Здесь их остановил центурский патруль. Машину обыскали и конфисковали заранее заготовленную канистру самогона. Пьяный Никифр попытался артачиться, но, когда ему пообещали выписать повестку в суд за самогоноварение, стушевался и, обиженно покашливая, замер на сидении.
Но, стоило им отъехать от центурского поста, его покашливание перешло в смех, который все дружно подхватили. По понятной причине номер машины патруль не зарегистрировал.
Жолис провёл машину к центру города, специально проехав мимо мэрии огромного двенадцатиэтажного здания из стекла и бетона, облицованного плитами розового мрамора. В начале Перелицовки, когда Слуг народа отсюда изгнали, газеты пестрели предложениями о передаче здания под больницу, лечебный центр, центр молодёжных клубов, лицей... Но как-то тихо все предложения канули в Лету, и на протяжении последующих пятидесяти лет здесь по-прежнему размещались управленческие структуры города. Правда, теперь они менялись просто-таки с неприличной быстротой.
И потускневшая, изъеденная смогом мраморная громада продолжала незыблемой глыбой власти давить на город.
- Что смотришь? - поймал на себе вопросительный взгляд Таксона Петруз. - План остаётся в силе...
Тей сидел на лугу в кружке ребят, собравшихся вокруг воспитательницы Данисы, которая брала в руки то одну, то другую травинку и рассказывала детям о растениях. Запрокинув голову, Тей смотрел в пронзительно голубое небо, и оно представлялось ему огромной волшебной полусферой синевы, опрокинутой на изумрудный луг. А ласковое утреннее солнце - сказочным сияющим цветком.
- А солнце пахнет медуницей! - внезапно выпалил он.
Даниса засмеялась.
- У тебя богатое воображение, Тей, - сказал она. - Когда подрастёшь, ты узнаешь, что на воображение огромное влияние оказывают ассоциативные связи. Сейчас пора цветения медуницы. Смотрите, ребята, вот этот жёлтенький невзрачный цветочек и есть медуница. Он маленький, неприметный, а солнце большое, яркое. Вот эта разница и вызвала у Тея ощущение, что именно солнце и источает запах, который сейчас висит над лугом.
Тей обиженно отодвинулся за спины ребят и лёг на траву. Воспитательнице он не поверил. Он в и д е л , как солнце медленно расходящимися концентрическими кругами источает этот удивительный сияющий медовый запах.
Даниса продолжала рассказ о цветах-медоносах, но Тей слушал невнимательно, потому что вновь отвлёкся. Оказалось, что если лечь ничком, и твои глаза окажутся вровень с землёй, то ты попадаешь в удивительный мир. Становишься маленьким-маленьким, травинки вырастают в деревья, образующие сумрачную чащу, а мелкие букашки превращаются в огромных чудовищ. И всё здесь необычно и непохоже на большой мир.
Огромная капля росы сферической глыбой полированного хрусталя застыла на листе, а когда Тей чуть тронул дерево-травинку, она стремительно соскользнула на землю, где разбрызнулась на мелкие искрящиеся шарики. Из чащи вынырнул чёрный мураш, похожий на планетоидный вездеход, немного постоял перед глазами Тея, подрагивая усиками-антеннами, затем сорвался с места и скрылся между стволами диковинного леса. А потом на поляну ступила огромная мохнатая суставчатая лапа. Тей скосил глаза вверх и увидел, что таких лап восемь и принадлежат они большому мохнатому пауку. Паук стоял, смотрел на Тея семью грустными глазами и шевелил хелицерами. А затем поднял одну из лап и поставил её на нос Тея.
Тей испуганно отпрянул и возвратился в большой мир. Мстя за испуг, он схватил щепку и придавил ногу паука. Неожиданно легко нога отделилась и задёргалась в траве, словно зажила собственной жизнью.
"Вот тебе, вот тебе!" - затыкал щепкой в паука Тей.
- Что ты делаешь?! - услышал он возмущённый голос Данисы. Воспитательница строго смотрела на него.
Тей поднял голову и встретился с двадцатью парами глаз своих сверстников.
- Бедный паучок... - тихо сказала одна девочка.
И от этих слов, от глаз ребят, осуждающих и отторгающих, Тею стало страшно и одиноко. И он громко, во весь голос заревел.
И тогда удивительный мир: мир небесного купола синевы, сияющий мир ласкового солнца, пахнущего медуницей, мир изумрудного росного луга рассыпался разноцветными стекляшками калейдоскопа...
Таксон очнулся. Неожиданно для себя он задремал в кресле в аппаратной. "Откуда этот удивительный мир?" - подумал он. Чужой, непонятный сон из чужого детства... Детство своё Таксон провёл в Червлённой Дубраве и тоже любил наблюдать за букашками в траве на выгоне за селом. Но почва там песчаная, трава сухая, редкая, мураши рыжие, а пауки поджарые, тонконогие, с гладким блестящим хитином... И всегда Таксон был на выгоне один.
Открылась дверь, и в аппаратную вошёл Петруз. Лицо его осунулось, посерело, глаза воспалённо блестели.
- Отдохнул? - спросил он. - Молодец. Пошли.
В деревянной пристройке в котельной собралась вся группа. Андрик разливал из безносого чайника горячий суррогат, а Жолис передавал кружки по кругу.
- Будешь? - Жолис подвинулся на скамье, освобождая место Таксону, и поставил перед ним глиняную кружку.
- Значит, так, - проговорил Петруз, усаживаясь во главе стола. - План немного меняется. Таксон, Андрик и Костан идут на квартиру Шаболиса-Вочека. Старший - Таксон. Время акции - полночь. После ликвидации Вочека по сигналу "тип-топ" Технарь и Жолис выпускают кассету ракет по мэрии. Корректировщик - Сашан. Прикрывающие - Тирас и Алико. Здесь на связи - я и Никифр. После акции Таксон и Андрик уходят на квартиру к Костану и ночуют там. Группа Жолиса устраивает вечеринку у него в гараже. Но вечеринку тихую - пьёте-то самогон. Обратят внимание - неплохое алиби. Нет - ещё лучше. Оставшиеся кассеты - взорвать. Технарь, тебе всё ясно?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});