Янтарное сердце Амити (СИ) - Аск Рона

Оказавшись снаружи, я тут же перегнулась через железную ограду балкончика и стала выискивать Мэй среди множества спешащих на ужин учеников. К счастью, найти её оказалось просто — благодаря своим светлым кудрям она сильно выделялись на фоне других ребят. И одетая в форму ученика факультета поддержки: в точности такую же, как у меня, только с голубыми полосками — Мэй скромно стояла возле одного из диванчиков, осторожно прислонившись к его спинке, и смотрела куда-то правее от меня.

— Мэй! — позвала её и махнула рукой.

Она тут же встрепенулась, заулыбалась и помахала в ответ, а у меня от сердца немного отлегло. Кажется, Мэй на меня не злилась, но я все равно рванула с места, желая поскорее к ней спуститься и, не заметив перед собой человека, в него врезалась.

— Эй! Осторожнее! — поймал меня за плечи и отстранил от себя парень, чей голос показался знакомым. — Опасно бегать по этажам.

Я подняла взор от эмблемы единорога на пиджаке и встретилась со взглядом строгих зелёных глаз. Да и сам парень показался мне строгим, особенно с нахмуренными бровями. В его чуть длинном лице чувствовалась некая важность, которую не могли разбавить слегка растрёпанные светло-русые волосы. И белладонна меня побери, спорить с таким точно нельзя, однако судя по тому, как преобразилось его лицо, когда раздался ещё один голос, можно попробовать найти компромисс.

— Что тормозим, Лекс? — рядом показался тот самый парень, который помогал мне остановить взбесившийся чемодан.

Сейчас он, конечно, выглядел, как и все ученики Академии: в тёмно-синей форме с… хм… красными полосками и эмблемой сокола на груди. Вот только если Лекс был весь подтянутый и притянутый — казалось, что даже галстук его вот-вот придушит — то этот явно любил свободу и вольности. Галстук ослаблен, воротник белой рубахи на две пуговицы расстёгнут, лёгкая щетина всё так же осталась на его щеках, волнистые чёрные волосы собраны в небрежный хвост… А губы растянула радостная улыбка.

— Ба-а-а, да это же чемоданчик!

— Чемоданчик? — не понял Лекс.

А я попыталась натянуть на глаза шляпку, которой на голове не оказалось. Так спешила, что поспешила и забыла её надеть.

— Уже забыл? Я тебе рассказывал про первогодку, которая в одиночку пыталась остановить сбрендивший чемодан Хоста. Тогда ни одна трусливая задница с места не сдвинулась, а она поступила как герой! — хлопнул он Лекса по плечу, а мне подмигнул. — Так что не смей ругать героя, — он опустил взор на мой пиджак и его тёмные брови взметнулись вверх. — Тем более с моего факультета…

У Лекса мигом морщинка разгладилась меж бровей, а лицо посветлело от осознания. Мне же от такой чести нести звание «героя» захотелось провалиться сквозь землю. Я смущённо отвела взор и… увидела, как в сторону Мэй направляются Аника и Силика, за спинами которых был Шкаф. Зная везучесть Мэй, я забеспокоилась — тревога кольнула сердце.

— П-прошу меня простить, — выдавила я кривую улыбку, развернулась на каблуках и бросилась ко второй лестнице (слава белладонне, их две), а вдогонку мне прозвучали слова:

— Эй… Эй! Погоди! Имя хоть назови!

Но я даже не оглянулась. Приходилось лавировать между учениками, чтобы в спешке ещё с кем-нибудь не столкнуться. Кого-то мне удавалось миновать без проблем, а кого-то я задевала плечом и получала вслед упрёк, но мне было всё равно, потому что я старалась видеть происходящее у диванчика напротив камина, но то и дело перед глазами маячили люди. Это как… Как едешь в карете, смотришь в окно куда-нибудь вдаль, например, на поле, где пасутся коровы, а мимо проносятся стволы деревьев, на миг загораживая картинку. То же самое было и здесь.

Вжух — мимо промелькнул ученик, а между Мэй и сёстрами осталось не больше двух шагов… Вжух. Вот они говорят. Вжух… Я уже спускаюсь по лестнице, а Мэй стоит ко мне спиной и задумчиво смотрит вслед покинувшим башню сёстрам и Шкафу за их спинами.

— Эй, Мэй! — почти подбежала я, а она вздрогнула, явно не ожидая, что я зайду с другой стороны, и обернулась:

— Ох, Лав! И напугала же ты меня…

Я поискала в её лице признаки обиды или разочарования, но даже намёка не нашла, что её могло что-либо расстроить. А Мэй перестала держаться за сердце и одарила меня светлой улыбкой.

— Фух! Наконец-то ты здесь! Думала, от тоски помру…

Мои щёки потеплели от смущения.

— И… И давно ты ждёшь?

— Может час, два или больше, точно не помню, — совсем смутили её слова.

Я опять попыталась спрятаться за полами шляпки, но вовремя опомнилась, что её нет.

— Мэй, ты прости меня. Я совсем забыла о твоём чемодане…

— Чемодане? — на миг озадачилась она и тут же опомнилась: — А, чемодан! Да пустяки. В нём всё равно нет ничего ценного, тем более я пообещала сама тебя найти. Так что это ты прости, что я заставила тебя приглядывать за ним до вечера. А то как подумала, что понятия не имею, где твоя комната и придётся во все двери стучаться, так решила подождать до ужина.

— Тогда почему все это время ты была здесь? — удивилась я.

— А-а-а, это… — нахмурилась Мэй, а я поразилась тому, как быстро меняется выражение её лица в зависимости от настроения. — Понимаешь…

Она придвинулась ко мне ближе.

— Меня поселили к третьекурснице, а она… Ну… немного странная. Мрачная какая-то, отстранённая, бледная, точно призрак. Я пыталась её разговорить, но она только раз мне ответила — назвала имя. Вот я и подумала, может, чем не понравилась ей, и решила, что лучше подожду тебя…

— Мэй, — раздался за её спиной низкий и приглушённый женский голос, будто говорящая боялась, что её услышат.

Мэй опять вздрогнула и обернулась, а я увидела миниатюрную девушку с длинными тёмными волосами, почти бесцветными глазами и одетую во всё чёрное. Не тёмно-синюю форму с полосками, как у остальных учеников, а именно чёрную! У неё даже рубаха была чёрной, и на фоне этой черноты алел галстук, точно продолговатое пятно свежей крови.

— Ты забыла свою карту, — медленно протянула она сложенный пополам пергамент.

— Спасибо, Церара, — поблагодарила Мэй, а та, продолжая смотреть на неё немного жутким и потусторонним взглядом, медленно изогнула алые губы в улыбке, будто в её власти была вечность.

— Тебя проводить в большой зал?

— Нет, не стоит. Я тут с подругой говорю, так что немного задержусь…

— Хорошо, Мэй. Тогда я пойду.

— Конечно, иди, Церара, — издала чуть нервный смешок Мэй. — И спасибо за карту!

— Не за что, Мэй.

Всё с таким же отрешённым видом девушка «поплыла» к выходу из жилой башни, а Мэй облегчённо выдохнула и прошептала:

— К этому нужно привыкнуть.

Это точно Мэй… Это точно…

— Так, твоя соседка некромант? — улыбнулась я, уже догадавшись о причине чуть ранее упомянутой странности.

— Да, это моя соседка… Стоп, погоди! Она что? Некромант? — удивилась Мэй, а потом выражение её лица переменилось, и она хлопнула себя ладонью по лбу. — Точно! Как же я сразу не догадалась! Мне так стыдно, Лав… Не стоило сегодня от неё убегать.

— Думаю, она этого даже не заметила, — проводила я взглядом Церару, которая дождалась девушку в такой же форме, и уже вдвоём они покинули башню.

Быть некромантом сложно. Не всякому по силам выдержать столь тесное и ежедневное общение со смертью, как они. Тем более частое явление, что не ученики выбирают для себя некромантию, а некромантия выбирает их. И эта сила настолько грубая, истощающая и угнетающая, что людям приходится её изучать, чтобы обезопасить себя и окружающих. Но не все могут быть к ней готовы, почему ломаются. И так от некогда светлых и жизнерадостных людей остаются только их тени.

К счастью, такое происходит не всегда. Большинство все же сильные духом ребята, а кто-то просто смиряется и привыкает, но, насколько я знаю, во всех Академиях есть негласное правило: «Не обижать некроманта». К счастью, сами они никогда не задираются, им банально не до этого. Да и простыми оскорблениями их сложно вывести из себя, но если кто-то всё-таки умудрился их задеть и они потеряли над собой контроль — могут произойти страшные вещи.