Цифровой журнал «Компьютерра» № 216 - Коллектив Авторов

Строго говоря, в статье Гудман нет ни единого убедительного доказательства связи между Сатоши, создавшим Bitcoin, и Сатоши, скромно живущим под Лос-Анджелесом. Но детали в то солнечное утро мало кого интересовали. На Дориана Прентиса всем своим страшным весом обрушилась слава.

Его дом натурально взяли в осаду: журналисты всех сортов дневали и ночевали под его окнами. Его домашний телефон дымился от звонков, а электронная почта была забита просьбами об интервью, вопросами и угрозами. Ему не давали прохода на улице, заставив укрываться, уклоняться, отбиваться от тычущихся в лицо микрофонов и камер. Мы узнали о всех его болячках, бывших и имеющихся. Узнали об увлечениях: старику нравится возиться с игрушечными паровозиками! Мы увидели его автомобиль, дом, услышали, сколько было жён и детей, почему до сих пор живёт с мамой. Реши теперь какой-нибудь фрик его зарезать, все необходимые сведения он легко сможет почерпнуть из «Гугла». Если раньше, конечно, его не задавят взбесившиеся журналисты — безумной толпой буквально преследовавшие его по городу, запрыгивавшие к нему в лифт, караулившие за дверями офиса.

Дориан устал, напуган, обозлён, разочарован. Ему не позавидуешь. Но его случай ценен тем, что в красках рисует судьбу и образ типичной звезды «Ютуба», звезды поневоле.

Имеет ли он хоть какое-то отношение к тому, в чём его подозревают? Гудман всячески пыталась создать такое впечатление, опираясь прежде всего на его собственные слова: мол, на вопрос о причастности ответил, что больше «не вовлечён в это[т проект]». Что ж, в интервью агентству AP тем же утром Накамото прояснил ситуацию. Гудман попросту переврала смысл ответа, выдернув его из контекста (классика!): Накамото всего лишь хотел сказать, что больше не связан с инженерией. А о биткойнах узнал лишь недавно от сына — и оснований ему не верить нет: даже в разговоре с журналистом AP он несколько раз называл биткойн биткомом.

Над прочими «доказательствами» Гудман можно только посмеяться — что и сделали, например, ребята из журнала Slate, написав простенький тест: если вы инженер, придерживаетесь прогрессивных экономических воззрений, не слишком хороши в английском и родственники вас недолюбливают, то, следуя логике госпожи Гудман, очень может быть, что именно вы изобрели Bitcoin!

Желал ли он славы? Ответ на этот вопрос был очевиден ещё до того, как скандальная статья увидела свет. Накамото неоднократно отвергал просьбы автора Newsweek об интервью, а когда публикация всё же состоялась, изложенные в ней детали о личной жизни привели его в ужас (это зафиксировал всё тот же человек из AP). Хуже того, Дориан всё ещё связан обязательствами о неразглашении со своими бывшими работодателями — а он трудился и в «оборонке», и в финансах. И, конечно, нервничает, когда теперь каждое его слово изучают под микроскопом.

Может ли «звезда», в данном случае Дориан Прентис, исправить всё самостоятельно? Увы, нет — и здесь он тоже ничем не отличается, например, от того бедолаги, которого реддитовцы когда-то «назначили» бостонским взрывником, равно как и от других несчастных знаменитостей поневоле. Будет молчать — укрепит подозрения. Заговорит, как и сделал, дав двухчасовое интервью солидному информагентству? Убедит лишь каждого второго, зато другая половина по-прежнему будет считать его самым вероятным кандидатом и мусолить мелочи из жизни. Честно говоря, даже жаль, что Дориан явно слишком стар, чтобы попробовать отыграться на своих мучителях: он мог бы разыграть комедию «Да, это я!» и водить любопытных за нос, пока их не поувольняют или не начнёт тошнить. Но теперь ничего не попишешь. Права быть забытым общество и интернет-поисковики его лишили.

Накажут ли автора сенсации? Полно вам! Журналу всякая шумиха только на пользу — так что Гудман стоит на своём, а Newsweek какой-нибудьнапечатал до смешного лицемерный постскриптум: мол, статью издали потому, что сочли важной, и приватность героя соблюдена. Что тут скажешь... Дориан Накамото теперь всего лишь рискует быть обворованным или испустить дух под пытками, когда одержимый будет вытаскивать из него номер несуществующего биткойн-кошелька...

Единственное светлое пятно в этой истории — сочувствие людей, действительно имеющих отношение к Bitcoin. Инициирован сбор средств для Дориана (собрано уже почти $30 тысяч), в конце марта их надеются передать ему в качестве компенсации. И даже настоящий Сатоши сжалился над однофамильцем. 7 марта, прервав многолетнее молчание, он написал в одном из своих аккаунтов: «Я не Дориан Накамото».

К оглавлению

Рейс MH370 и технологии вчерашнего дня

Евгений Золотов

Опубликовано 11 марта 2014

История исчезнувшего в эти выходные над Южно-Китайским морем «Боинга 777» необычно быстро превратилась в историю о фатальном несовершенстве техники. Каждый раз после падения очередного авиалайнера СМИ и Веб бросаются обсуждать возможные технические неполадки, однако разговор чаще всего не заходит дальше банальностей вроде заглохшего двигателя. В данном же случае «отметились» технологии более высокого уровня: информационные, коммуникационные. С прежним, впрочем, выводом: прогресс в гражданской авиации сдерживают бюрократизм, скупость и традиции, а платой становятся человеческие жизни — и счёт продолжает расти...

Если каким-то чудом вы не в курсе произошедшего, случилось (вкратце) следующее. В полночь 8 марта из столицы Малайзии в столицу Китая вылетел Boeing 777-200ER (такой же, как и разбившийся прошлым летом в Сан-Франциско; см. «Электронный след в катастрофе Asiana 214»). В списке пассажиров рейса MH370 числились 227 человек (в основном китайские граждане) плюс 12 членов экипажа. Полёт должен был занять около шести часов, но уже спустя час с лайнером, находившимся в это время над Сиамским заливом, пропала связь, а потом пропал и он сам — с экранов радаров. Не было просьб о помощи, не осталось очевидцев, не осталось вообще ничего и никого: MH370 исчез, словно его никогда и не было. И только толпы родственников в аэропортах, ждущие любой информации о судьбе близких, не дают поверить, что это сон.

Поиски начались тогда же, субботним утром, но результатов до сих пор никаких. Бороздящая Сиамский залив армада морских и воздушных судов Вьетнама, Сингапура, Малайзии, Китая, США и других стран не обнаружила почти ничего. Разве что пару гигантских (по 15 км) масляных пятен, признанных позже не имеющими отношения к трагедии, да какой-то объект, отдалённо напоминающий дверь. Записи радаров якобы указывают на то, что перед исчезновением лайнер развернулся, но точность оставляет желать лучшего (об этом позже), да и связь с бортом всё равно уже была потеряна, так что почему пилоты могли изменить курс — непонятно. Если не случится чудо — на которое рассчитывают, кажется, уже только родственники — и MH370 не обнаружат дрейфующим по волнам либо благополучно приземлившимся в каком-нибудь забытом богом местечке, эта авиакатастрофа будет крупнейшей после памятных событий 2001 года.

Тот факт, что упорные поиски в весьма ограниченном и оживлённом судоходном районе ни к чему не привели, лишь одна из странностей, которыми напичкана эта история. Странно молчание пилотов: у экипажа 777-го, падающего или тем более планирующего с высоты в 10 километров (от половины до полутора часов полёта с погашенными турбинами), должно было хватить времени «дать SOS». Странно, что от резко разрушившегося (а почему ещё молчал экипаж?) гигантского лайнера не осталось никаких следов на воде. Странно, что один человек из числа пассажиров — итальянец Луиджи Маральди — в субботу утром явился в тайскую полицию и заявил, что, на борт не поднимался.

Последняя странность, впрочем, разъяснилась. Оказалось, что минимум двое, а может быть, и четверо пассажиров рокового рейса летели с чужими документами: с паспортами, украденными у туристов в Таиланде (в том числе у Маральди), с переклеенными фотокарточками. Были эти люди террористами или просто нелегальными мигрантами, сейчас выясняет Интерпол. Важно другое: как вообще они прошли паспортный контроль?

И это вскрывает большую проблему номер один. Интерпол с начала века ведёт базу потерянных и украденных документов, доступную через Сеть всем странам-участницам. Однако правоохранительные органы далеко не всех стран утруждают себя проверкой тех же паспортов по интерполовской базе. Почему? Кто знает! Лень, неумение, нежелание доставлять хлопоты пассажирам, может быть, коррупция. Так или иначе ситуация глупая: есть информационный инструмент, позволяющий сильно снизить риски авиаперевозок, но пользуются им не все.