Газета "Своими Именами" №20 от 13.05.2014 - Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль)

Ещё будет время многое переосмыслить, когда и если мы объединимся. Из каких бы побуждений Владимир Владимирович не встрял в борьбу за русских на Украине, в этом мы с ним союзники.

А георгиевскую ленточку, коль она стала там символом сопротивления, реабилитируем! Тем не менее, и именно потому, требуем к ней уважения в России. Можно ли допустить, чтобы русские патриоты на Украине, войдя в состав России, в ней разочаровались? Я имею в виду георгиевскую ленточку, а не Россию. В ней-то, матушке, в любом случае разочароваться невозможно.

Она ещё всему миру покажет, что не зря претендовала на первенство в прошлом веке. С экономическим, учитывая рывок Китая, придётся погодить до того времени, пока на Земле будет одна для всех социалистическая или коммунистическая республика, и вопрос снимется сам собой.

А на духовное Россия претендует и сегодня. Ибо всё светлое, что ни есть в духовной жизни, сохраняется, а порой и теплится, только у нас. Духовная жизнь Запада, да и Востока и Юга, право же, представляет жалкое зрелище.

Возрождение георгиевской ленточки свидетельствует об огромном духовном потенциале России, способной очистить и вернуть к жизни даже запачканные символы. Ничего Россия не хочет терять из того, что когда-либо представляло её славу.

В связи с этим как не приветствовать и то, что отношение к Сталину стало меняться даже у иных «демократов». Четверть века понадобилось, чтобы они поняли: в истории, как в крепости, каждый камень на своём месте – вытащи любой, стена рухнет. До кого-то дошло, а до других не доходит.

Не пора ли их дискредитировать? Чтобы они и рта не смели раскрыть!

Сказать ли? – Я скажу: мы и Путина полюбили бы, если бы он, как мечтает Проханов, обратился из Савла в Павла! Но рассчитывать ли на это после стольких лет безальтернативного президентства, в котором герой не проявлял никаких признаков превращения?

И после такого последнего сообщения: «Главная Военная Прокуратура утвердила постановление об амнистии бывшего министра обороны России Анатолия Сердюкова» (ИТАР-ТАСС, Независимая газета, Интерфакс, 21.04.14). Даже перечень одновременно сообщивших новость свидетельствует о напряжённом внимании, проявляемом обществом к факту. А «Коммерсант» добавляет: «…ключевым аргументом в его пользу стал орден «За заслуги перед Отечеством IV степени, полученный министром обороны осенью 2008 г. от тогдашнего президента Медведева»!..

Ю.М. Шабалин

ИСТОРИЯ

СТАЛИНСКИЙ МИНИСТР

О том же, но после войны. И заметьте, что целью финансовой политики было снижение цен на товары, а не поиски объяснений, почему цены растут.

«Среди ряда мероприятий, проведенных Советским правительством после войны, одним из крупнейших явилась демобилизация значительного контингента военнослужащих. В промышленности был восстановлен 8-часовой рабочий день, возобновлены отпуска рабочим и служащим, отменены сверхурочные работы. Шла перестройка руководящих органов страны: 4 сентября 1945 года упразднили Государственный Комитет Обороны, а его дела передали Совнаркому СССР. Появлялись новые наркоматы (транспортного машиностроения, строительства предприятий тяжелой индустрии), ликвидировались некоторые прежние (танковой промышленности). Производство металла находилось на уровне 1934 года, выпуск тракторов - на уровне 1930 года. Сплошь и рядом послевоенной осенью озимые сеяли вручную. Оборудование всех предприятий нуждалось в обновлении, выпуск предметов потребления составлял 3/5 довоенного уровня. Общие наши потери от прямого уничтожения врагом социалистического имущества достигали 679 миллиардов рублей.

Уже в августе 1945 года Госплан начал разрабатывать проект четвертой пятилетки - плана восстановления и дальнейшего развития хозяйства страны. Основная цель плана - достичь предвоенного уровня производства, а затем существенно превысить его. С финансовой точки зрения это требовало огромных капиталовложений для улучшения условий жизни и труда. А капиталовложения возможны лишь при больших накоплениях, создаваемых к тому же высокими темпами. Одновременно следовало укрепить денежное обращение, упрочить кредитные отношения и поднять покупательную способность рубля. Вторая группа мероприятий была решена денежной реформой 1947 года, а первая входила составной частью в программу финансового обеспечения пятилетки.

...Реализация всех этих предложений принесла ощутимую выгоду. Страна получила больше доходов, чем намечалось. Быстрее сложилась финансовая база для реформы 1947 года. К середине 1949 года количество денег, находившихся в обороте, в 1,35 раза превзошло предвоенное, а розничный товарооборот превысил довоенный в 1,65 раза. Это соотношение продукции и ее товарного эквивалента было оправдано. Улучшилась структура товарооборота. Удалось добиться снижения цен на товары. Такое снижение в 1947-1954 годах проводилось семь раз, причем уже к концу четвертой пятилетки государственные цены уменьшились на 41 процент, а к 1954 году они в среднем оказались ниже в 2,3 раза, чем до реформы. Прочность финансовой базы проявилась и в том, что государство, опираясь на дополнительные резервы, смогло увеличить плановые задания на второй (1947) и четвертый (1949) годы пятилетки. А это, в свою очередь, позволило уже в ходе четвертой пятилетки по некоторым отраслям работать в счет следующей, повысив национальный доход по сравнению с 1940 годом на 64 процента, а намеченные капиталовложения - на 22 процента».

А теперь немного о Сталине. В первом отрывке интересны два момента - время, когда Сталин занялся этой проблемой, и то, что тогда государственные руководители не подчиненным поручали дела и сами ездили ловить щук на 21 кг, а сами работали над всеми деталями проблемы и находили решения даже, казалось бы, незначительных вопросов.

«Помню, как-то в конце 1943 года часов в пять утра мне на дачу позвонил И.В. Сталин. Вечером я вернулся из Казахстана. Глава правительства извинился за поздний (правильнее было бы сказать - ранний) звонок и добавил, что речь идет о чрезвычайно важном деле. Вопроса, который последовал, я никак не ожидал. Сталин поинтересовался, что думает Наркомат финансов по поводу послевоенной денежной реформы.

Я ответил, что уже размышлял об этом, но пока своими мыслями ни с кем не делился.

- А со мною можете поделиться?

- Конечно, товарищ Сталин!

- Я вас слушаю.

Последовал 40-минутный телефонный разговор. Я высказал две основные идеи: неизбежную частичную тяжесть от реформы, возникающую при обмене денег, переложить преимущественно на плечи тех, кто создал запасы денег спекулятивным путем; выпуская в обращение новые деньги, не торопиться и придержать определенную сумму, чтобы первоначально ощущался некоторый их недостаток, а у государства были созданы эмиссионные резервы. Сталин выслушал меня, а затем высказал свои соображения о социальных и хозяйственных основах будущего мероприятия. Мне стало ясно, что он не впервые думает о реформе. В конце разговора он предложил мне приехать на следующий день в ГКО.

На сей раз беседа была долгой. Очень тщательно рассматривалось каждое предложение. Так, например, были подробно проанализированы перспективы перехода производства на мирный лад.

В войну значительная масса товаров поступает не к гражданскому населению, а в армию, розничный товарооборот не обеспечивает имеющегося спроса и деньги либо остаются на руках, либо перемещаются в карманы обладателей деревенской продукции или, что еще хуже, к спекулянтам, которые пользуются трудным моментом. Так или иначе, деньги минуют государственную казну. Нормальное денежное обращение нарушается. Для своевременной выдачи трудящимся зарплаты, обеспечения военных расходов и т.п. государство вынуждено прибегать всякий раз к эмиссии. Возникает излишек денег. С переходом к миру армия сократится, количество товаров и продовольствия для населения увеличится. Казна пополнится, исчезнет необходимость в дополнительной эмиссии.

Затем мы обсудили вопросы о том, как определить, у каких категорий населения оседает излишек денег? Чему равен размер государственного доцга? Кто из граждан является кредитором по этому долгу? Сколько понадобится времени для напечатания новых денег? Год? Больше? Техника этого дела весьма сложна.

Сталин дал мне ряд указаний общего характера, которые следовало понимать как директивы. Можно было отступить от них в деталях, если того требовали особенности финансовой системы, но принципы должны были сохраняться неукоснительно. Вот в чем состояли эти принципы: чтобы финансовая база СССР была не менее прочна, чем до войны; неизбежный рост общих расходов и ежегодное увеличение бюджета в целом потребуют от системы организации финансов способности на протяжении ряда лет приспосабливаться к меняющимся условиям; трудности восстановления народного хозяйства потребуют от граждан СССР дополнительных жертв, но они должны быть уверены, что эти жертвы - последние.