Рыцарь моего сердца - Пола Куин

– Не должен, если я поеду куда угодно, только не в Нормандию, – объяснил Ричард. – Это дело чести, Бриннафар. Некоторые люди могут принять как оскорбление то, что их лорд нанял человека, которого они победили в битве.

Краем уха слушая отца, Бринна следила за парой мужчин, идущих к ним, неряшливый герцог обнимал рукой плечи друга.

Брэнд не выпускал невесту из виду, и чем ближе он подходил к ней, тем сильнее пленяла его красоты Бринны. Он смотрел на нее горящим взглядом, а когда Вильгельм хлопнул сэра Ричарда по спине, Брэнд одарил невесту улыбкой, которая выдала его тайные мысли и заставила Бринну вспыхнуть до корней волос.

– Итак, лорд Вильгельм, в какую сторону я должен направиться, когда покину Эверлох? – дерзко спросил Ричард.

– В Нормандию, конечно!

Улыбка герцога была широкой, как его плечи. Бринна чуть не засмеялась, глядя на него, потом вспомнила грубую шутку Вильгельма и отвернулась, чтобы поцеловать отца.

– Ты этого хотел. Я рада за тебя.

Герцог подмигнул сэру Ричарду:

– Там, естественно, мы отрежем вам два пальца… вы же сакс. И придумаем что-нибудь еще…

Стиснув зубы, Бринна пронзила мошенника уничтожающим взглядом:

– Не тратьте понапрасну свой жалкий юмор, пытаясь меня запугать, ваша светлость. Бессердечные шутки насчет моего дома и благосостояния моего отца доказывают, что вы просто хам. Да и притом весьма надоедливый.

Лорд Ричард замер на месте, открыв рот. Брэнд опустил голову, чтобы скрыть ухмылку. А Вильгельм, жестокий герцог Нормандский, с благоговейным восхищением глядел на разъяренную красавицу.

– Вы потрясающая женщина, – задумчиво произнес он.

Плечи у Брэнда тряслись, и Бринна поняла, что он смеется. Она чуть не топнула ногой. Слишком рассерженная, чтобы говорить, она просто развернулась и второй раз за этот вечер бросилась к дверям.

Проглотив смех, который мог оскорбить ее отца, Брэнд толкнул друга в бок.

– Ублюдок, – прошептал он, а затем, уже серьезно, посмотрел на лорда Ричарда: – Герцог абсолютно лишен нравственности, сэр. Вы уверены, что хотите с ним ехать?

Ричард еще не оправился от потрясения, вызванного опасной выходкой дочери, но Вильгельм хлопнул его по спине в знак того, что не сердится.

– Боюсь, я слишком жестоко подшутил над леди. Но ваша дочь и правда замечательная женщина. Как ее мать?

– Да. – Ричард сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. – Да, как ее мать.

– Тогда вы благословенный Господом человек, – тихо произнес герцог, вспомнив россказни о безумном саксонском лорде, который устроил резню тем, кто три года назад убил его жену.

– Вы говорили, что ваша жена была убита, сэр Ричард, – сказал Брэнд, тронутый печалью рыцаря. – Вы уже нашли тех, кто лишил вас любимой?

– Да.

Ричард взглянул на герцога. Они условились не говорить Брэнду, как умерла леди Танит Дюмон, опасаясь, что тот использует ненависть Бринны к норманнам как предлог отказаться от женитьбы на ней. Теперь это не имело значения. Вильгельм положил огромную руку на плечо Ричарда, но стальной взгляд был устремлен на друга.

– Мы нашли, – сказал он.

Бринна была уже почти у двери комнаты, но тут ей преградил дорогу сэр Льюис.

– Похоже, этим платьем вы своего добились, миледи. Ваш норманн больше не хочет идти на битву. – Говоря, он похотливым взглядом ощупывал ее грудь, и Бринна с трудом удержалась от пощечины.

– Уйдите с дороги, сэр, – процедила она сквозь зубы.

Льюис подчинился, но когда она проходила мимо, добавил:

– Жаль, что ваша служанка познает лорда Брэнда раньше, чем вы.

– Кого вы имеете в виду?

– Алисию, – отвратительно ухмыльнулся он и вытер ладонью слюну. – Кое-кто слышал, как она сказала герцогу Нормандскому, что не может прийти ночью в его постель, ее потребовал к себе новый лорд.

– Вы лжете! – заявила Еринна, но тут же вспомнила, как Брэнд с нежной улыбкой склонился к Алисии. – Нет, ей нравится сэр Данте.

– В таком случае пусть он поостережется, – заржал англичанин. – Сэр Александр Ларош, близкий друг вашего лорда Ризанде, уже почувствовал холод стального клинка в сердце, когда взял то, что хотел Ризанде. Ваш жених не щадит никого. Убивает и друзей, и врагов.

– Нет. Вы лжец. – Зачем она слушает этого негодяя? – Сэр Льюис, если вы еще раз подойдете ко мне, я пожалуюсь королю.

Льюис равнодушно пожал плечами:

– Как хотите. Но пока вы будете наполнять словами уши короля, ваш жених будет наполнять семенем вашу служанку.

– Это не имеет значения. Меня вообще не интересует, чем он занимается, – ответила Бринна, впиваясь ногтями в ладони. Она не покажет этому подлецу своих чувств. – Брэнд может взять хоть сотню моих служанок, но я скорей отдам свое тело ему, чем вам.

Она влетела в свою комнату и упала на кровать. Алисия! Лучшая подруга! Как она могла поверить Брэнду?! Она же видела его нежные улыбки, предназначенные знойной служанке, их тайное перешептывание и смешки над бедным Данте. Может, они смеялись и над ней? И будут смеяться, когда он сегодня возьмет ее в свою постель? Как она могла снова проявить слабость, поддавшись чарам обманщика? Бринна тряхнула головой. Он правда убил своего друга? Нет. Льюис наверняка лжет. В противном случае человек, о котором она мечтала, был только плодом ее воображения, а человек, за которого она собиралась замуж, – холодным, расчетливым, бездушным варваром, убивающим собственных друзей. Но отец предупреждал, что его ангельская улыбка обманчива. Разве она в этом не убедилась? Неужели она так глупа? Наверное, ту женщину он тоже не любил. Только испытывал на ней свои чары.

«Но я сама видела, что он безумно любит ее», – говорила себе Бринна. Всему этому должно быть какое-то объяснение. Нельзя верить тому, что она сегодня видела. Иначе брак с ним окажется безнадежным. Вскочив с кровати, Бринна побежала к двери. Она поговорит с ним, спросит об Алисии, о том «друге», которого он якобы убил. Она должна посмотреть ему в глаза, увидеть в нем что-нибудь еще, кроме мертвящего холода.

Залы Эверлоха опустели, но из большого зала доносился смех. Она замедлила шаг, вспомнив герцога Нормандского. Она должна обуздать этого дикаря, который, видимо, получал громадное удовольствие, наблюдая, как леди Дюмон теряет самообладание.

Бринна ощутила сзади какое-то движение и оглянулась. По стенам плясали тени от многочисленных факелов, горящих вдоль длинных коридоров. Она чувствовала взгляд, следящий за нею, взгляд стервятника, наблюдающего за умирающим животным. Под тонким шелком вдруг поползли мурашки. Она хотела бежать, но чьи-то руки, словно демоны, вырвавшиеся из ада, уже схватили ее: одна сжала талию, другая закрыла ей рот и нос. Бринна даже не могла вздохнуть и впилась ногтями в лицо нападавшего, но боль, казалось, не существовала для того, кто полутащил-полунес ее по длинному коридору в маленький сад. Там противник грубо придавил ее к каменной стене, потом развернул, и она наконец увидела его лицо.