Барышня-воровка (сборник) - Светлана Алешина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Нет, на сегодня все. У меня полно дел. Консультация молодых авторов – серьезное дело, а мне совершенно не до этого, а потому… Извините, я спешу, обратитесь к Марине Короевской. Она никогда не отказывает во внимании.
– Меня тоже поначалу к ней направили. Я, собственно говоря, хотела спросить, как найти ее кабинет.
– Двести двадцать пятый. Может быть, она сейчас в актовом зале, выступает, читает перед публикой свои стихи.
– Спасибо вам большое.
– Не за что.
Соня размышляла о том, что этот странный мужик, должно быть, сейчас очень счастлив оттого, что его оставили в покое. «Как порой мало человеку для счастья надо!» – с завистью подумала она.
Двести двадцать пятый кабинет оказался закрыт, и Соне пришлось разыскивать актовый зал. Наконец она его нашла. Это была относительно небольшая комната. Слушатели сидели на расставленных вдоль стен стульях. У одной из стен стульев не было. Зато там было нечто вроде сцены, освещенной юпитером. На сцене зачитывал стих какой-то молодой человек.
Соне было очень неудобно отвлекать «болеющих» поэзией людей, но расследование надо было доводить до конца.
– Простите, как мне найти Марину Короевскую? – спросила она у женщины, сидевшей у самой двери.
– Она следующая выступать будет, – последовал ответ.
Выступление Короевской публика встретила шквалом аплодисментов. Поэтесса отличалась стройной фигуркой, красивым лицом и голосом, от которого веяло таким обаянием, что его обладательница сразу располагала к себе. Стихи у этой девушки соответственно внешности отличались особой красочностью и страстью. На Соню она произвела хорошее впечатление.
Короевская закончила выступать и отошла к слушателям. Сыщица поспешила к ней.
– Извините, – сказала она. – Мне нужна консультация по поводу одного стихотворения.
– С удовольствием! – бодро ответила Короевская. – Только давай сразу договоримся на «ты». Меня зовут Марина.
– Хорошо. Я – Соня.
– Пойдем в кабинет.
Кабинет поэтессы отличался особым уютом. Сразу видно было, что здесь работает женщина.
– Что за стихотворение? – спросила Марина. – Твое?
– Я уж боюсь говорить неправду, – ответила Соня.
– Это почему?
– Когда я сказала, что это стихотворение молодого автора, какой-то мужик из ваших отреагировал на это, мягко говоря, не лучшим образом.
– А как он выглядел?
– Такой худой, лысый, с усами и с серьгами.
– А, Виктор Григорьевич? Он у нас такой! Его эти молодые поэты достали. Дело в том, что он – последняя инстанция у нас, и к нему бегут с последними надеждами. Все отсылают несостоявшихся поэтов к нему. Представляешь себе, какая головная боль у него от споров с ними?
– Да, я слышала отрывок одного из таких шедевров.
– Подобное нам приносят по сотне штук на день.
Соня покачала головой.
– Ну давай, выкладывай, – сказала Марина. – Только правду!
Софья рассказала о своем детективном расследовании, таинственном письме и прочем.
– Ну, давай я взгляну на это стихотворение, – сказала Марина.
Соня протянула ей картонки, на которые были наклеены собранные кусочки письма.
– Да-а… Запашок еще тот, конечно, – сказала Марина.
– Ничего не поделаешь, такова цена за информацию, – философски высказалась Соня.
Марина читала стихотворение и хмурилась.
– Даже не знаю, что сказать, – наконец ответила она. – На профессионального поэта не похоже. Но и на те шедевры, что приносят нам молодые авторы, – тоже. Тут что-то свое. Может быть, все дело в том, что автор увлекается всяческими постмодернистскими течениями?
– Мне бы человека найти, – напомнила Соня, которой не особо хотелось выслушивать лекцию о перипетиях стихотворного искусства.
– Боюсь, тебе следует искать человека не в поэтическом клубе, – наконец сказала Марина.
– А где же?
– Это все очень напоминает творчество таких радикальных поэтов-постмодернистов, как Егор Летов и Яна Дягилева. Человека тебе надо искать среди любителей подобного творчества, панки там всякие и подобное.
– Просто удивительно!
– А быть может, это бред какого-нибудь наркомана. Тут со знатоком Кастанеды беседовать надо.
– Где же я отыщу всяких там панков или знатоков Кастанеды? – с сомнением спросила Соня.
– А вот как раз тут я могу тебе помочь. В парке «Дубки» собирается по субботам, так сказать, творческая интеллигенция. Они пьют портвейн. Ну и кое-что покрепче, разумеется. Половина из этих людей, правда, что-то вроде панков. На самом деле это не страшно. А в твоем случае даже полезно. На самом деле там собираются хорошие ребята. На кого ни посмотришь – так натуральные сливки общества. Почти все с высшим образованием. Есть, конечно, и студенты. Один – хирург, другой – писатель, третий – биолог, четвертый – психолог. Есть даже двое, которые себя экстрасенсами считают.
– А они и правда экстрасенсы?
– А кто их знает? Они зажигалки ищут. Увлечение у них такое.
– Это как – зажигалки ищут?
– А это так. Кто-нибудь закрывает глаза, а ему зажигалку подкладывают. Надо угадать, где она лежит, увидеть, что называется, в астрале.
– И что, находят?
– Если не напьются – всегда!
– Любопытно.
– Короче, ничего страшного там нет.
– Ну, это как посмотреть…
– Да все в порядке. У меня там как раз один знакомый есть. Могу тебя к ним отвести.
– Ты думаешь, они реально могут мне помочь?
– Я надеюсь. Попытка, в конце концов, не пытка!
– Да уж…
– В таком случае подождешь меня, пока я управлюсь со всеми делами?
– Подожду.
– Ну вот и ладушки…
* * *Ближе к вечеру Марина освободилась и повела Соню в парк «Дубки».
– А вот и они, голубчики! – сказала поэтесса, указывая на три широкие лавки, расположенные под каштанами. – Тут тебе все объяснят. И про Янку Дягилеву, и про Кастанеду, и про смысл жизни. Все, что угодно! Ты только волю им дай!
Софья с Мариной приблизились. В общем-то, как оказалось, в милом скверике собирались не только панки и знатоки Кастанеды. Были здесь с виду и вполне приличные люди.
– Кто к нам идет! – развел руки в стороны парень с длинными волосами, собранными в хвост.
– Привет, – сказала Марина. – Знакомьтесь, это Соня.
Молодые люди принялись представляться. Вот краткий перечень их прозвищ: Будда, Лис, Воваром, Дядя Дэ и Васдэ, Сушка, Хомячиха, Бэтмэн, Киш, Снайпер, Рой, Растафара. Список далеко не полный.
– Ну присаживайтесь, присаживайтесь, – сказал Снайпер. – Рассказывайте, как поживаете.
– Мы вообще-то ненадолго, – сразу предупредила Марина.
– Ну, как всегда, – сказал дядя Дэ. – Ты, Мариша, как всегда, в своих трипах.
– Нам тут мнение эксперта по творчеству таких, как Янка Дягилева, нужно.
– Да вы присаживайтесь, – повторил Снайпер. – Порт-вей-шка, может?
Марина покачала рукой.
– Ну, как хотите!
– Они не будут пить вавилонские напитки! – эмоционально выкрикнул Растафара – маленький якут в очках, с двумя-тремя волосинками на щеках и булавкой в ухе.
– Растафара! – прикрикнул Дядя Дэ.
– Я верю в Джа! – крикнул Растафара.
– Дим, тут стих имеется, – сказала Марина, протягивая Дяде Дэ бумажку.
– Погоди, – сказал тот. – Сейчас водку разольем. Куда-то собрались Воваром (рыжая борода) и Будда (психоделическая татуировка на гладковыбритой голове).
– Что, пос-сать? – спросил Снайпер.
– Угу, – ответил Будда.
– Я с вами.
«Все-таки это оказались панки», – с тоской подумала Соня.
В этот момент к ней обратился Бэтмэн:
– Девушка, а вы работаете или учитесь?
– Работаю.
– А кем?
– Частным детективом.
– А у нас Дядя Дэ как раз детективы пишет. Он и про меня написал.
– Очень приятно.
В этот момент вернулись Воваром с Буддой и со Снайпером.
– А можно узнать ваш телефон? – спросил Бэтмэн, вынимая из кармана мобильный, чтобы записать номер.
– Ну, Ваня пошел-поехал! – сказал Воваром.
– Карму отрабатывает! – приложив руку к губам, прошептал Васдэ.
– Почему это я должна давать вам свой телефон? – спросила Соня.
– Ну просто так, на всякий случай, – замялся Бэтмэн.
– Не надо.
– Ну как хотите.
– Водку будешь? – спросил дядя Дэ у Будды.
– Буд-ду! – ответил Будда.
У Сони начала трещать голова.
– Посмотришь стих? – спросила Марина у Дяди Дэ.
– Давай.
– Хрень какая-то! – вынес он свой диагноз. – Какой м…к это написал?
– Вот мы и хотели тебя спросить, кто это мог написать?
– А я почем знаю?
– Это мог быть какой-нибудь человек, увлекающийся творчеством таких, как, скажем, Егор Летов или Янка Дягилева?
– Не знаю. Если он и увлекается Янкой или Егором, это больше похоже на пародию, но никак не на истинное искусство.
– Спасибо! Мы пошли.
– Эй, постой, – сказал Дядя Дэ. – Я вдруг вспомнил, к нам же Натали должна подойти, она психолог, она больше сможет рассказать.
– Я уже говорила со специалистом по почеркам, – сказала Соня.