Возвращение Бешеного - Виктор Доценко

Богомолов до тошноты не переваривал, когда в какомлибо деле остаются неразъясненные вопросы Через некотооое время, когда путчисты были арестованы и народ облегченно вздохнул, Богомолов, ставший за это время генералом, снова вернулся к событиям того дня, когда Президент России распорядился арестовать генерала Галина.

Имея профессиональную память, Константин Иванович стал в мельчайших деталях вспоминать происшедшее. То, что ранее не останавливало на себе внимания, сейчас, когда появились серьезные сомнения, заявило о себе в полный голос. Богомолов отчетливо вспомнил, что стрелявший в Галина сотрудник был совершенно спокоен и сосредоточен. Генерал Галин (Константин Иванович и это отчетливо вспомнил) потянулся не к столу, где, возможно, и было оружие, не к карману, а к кнопке вызова адъютанта, который не представлял никакой угрозы — он уже был арестован.

Это во-первых! Во-вторых, даже если предположить, что генерал решился оказать сопротивление, что он мог сделать с пятью вооруженными сотрудниками-профессионалами? Далее, капитан выстрелил генералу прямо в сердце, а следующее движение его руки указывало на то, что он хотел выстрелить ему и в голову. Так обычно поступают наемные убийцы, профессионалы своего страшного дела. Жертве не давалось ни малейшего шанса на жизнь.

Но если капитан хотел добить генерала и не покушался на жизнь Богомолова, почему майор убил его? Богомолов проработал с этим человеком много лет и никак не мог назвать его нервным. Наоборот, тот всегда был осторожен и расчетлив. И только один раз за все долгие годы работы с майором Богомолов видел его несколько растерянным: в тот самый день, незадолго до убийства генерала Галина, когда майор докладывал Богомолову о том, что сам услышал о предполагаемом перевороте.

Сейчас, подвергая все сомнению, Константин Иванович вспомнил то, на что тогда не обратил внимания: майор не был растерян! Он играл растерянного человека! Этот вывод настолько потряс генерала, что он в волнении стал ходить по кабинету. Если он прав, то его кто-то классно использовал. Вероятно, кому-то не хотелось, чтобы генерал Галин, будучи раскрытым, остался в живых. Он слишком много знал и мог дать ответы на многие вопросы. Придя к этим выводам, генерал решил осторожно проверить подноготную и убитого капитана, которого не очень хорошо знал, и майора, который убил этого капитана. Однако подполковник, который должен был заняться проверкой, попал в госпиталь и там же скончался «от сердечной недостаточности», как было написано в документах. А майор, по распоряжению заместителя председателя Комитета, был отправлен инспектором в Казахстан и погиб в авиакатастрофе: вертолет, в котором он летел, потерпел аварию в горах при довольно странных обстоятельствах. Комиссия, расследовавшая этот случай, пришла к выводу, что взрыв произошел из-за неисправностей в топливной системе.

Несколько дней назад к Богомолову пришел генерал в отставке Порфирий Сергеевич Говоров, которого тоже мучили сомнения относительно происшествия в кабинете генерала Галина. Они проговорили около двух часов и пришли к заключению, что не может быть и речи о случайностях в этом деле: за всем этим стоит какая-то страшная и умная сила. Они детально разработали план дальнейших действий и договорились о системе связи между собой, чтобы не насторожить опасного противника и не подвергнуть свои жизни опасности.

Их усилия принесли кое-какие результаты. Именно это и подняло настроение генералу Богомолову: его агент сообщил такую информацию, что поначалу генерал даже отказывался верить в нее. Он срочно назначил встречу с Говоровым.

Не доверяя никому в этой ситуации, генерал Богомолов сам сидел за рулем и довольно долго проверял, нет ли «хвостов», и только потом появился на их явочной квартире. Старый генерал был уже там и внимательно следил за событиями в мире на экране телевизора.

— Приветствую вас, Порфирий Сергеевич! — приветствовал Богомолов своего соратника.

— Судя по торжествующим ноткам в вашем голосе, вы пришли не с пустыми руками! — улыбнулся тот, крепко пожимая ему руку.

— Что не с пустыми, это точно, а вот что до торжества… — Богомолов поморщился. — Ладно, не тяните душу, рассказывайте… — Говоров стал серьезным, почувствовав, что Богомолова что-то волнует.

— Может, сначала по рюмашке? — неожиданно предложил Константин Иванович, открывая свой «дипломат» и доставая из него бутылку французского коньяка.

— Вот как, оказывается, живет сейчас простой российский генерал! — усмехнулся Говоров, рассматривая бутылку. — Ну что ж, по рюмочке так по рюмочке… — Он сразу понял, что Богомолову нужно снять напряжение, и решил не торопить его.

Константин Иванович достал также банку черной икры, помидорчики, огурчики и лимон.

— Все уже помыто и нарезано. — Он ловко разложил закуску в разовую посуду, вытащил из небольшого бара рюмочки и разлил коньяк. — Первый тост просто за здоровье! — Они чокнулись, и Богомолов, залпом выпив, тут же налил вторую.

Говоров сделал глоток и поставил рюмку на стол. Потом покачал головой:

— Кажется, тебя здорово припекло, Костя… — отбросив субординацию, тихо проговорил он, глядя ему в глаза.

— От вас ничего не скроешь, Порфирий Сергеевич, — усмехнулся Богомолов, снова выпил, закусил ломтиком лимона и только тогда поставил рюмку на стол. — Ну, вот, теперь и поговорить можно!

Старый генерал молча смотрел на него в ожидании. — Мой человек разыскал, наконец, тех, кто сосватал вашего любимого ученика в ту игру, — тихо проговорил Богомолов.

— Григорий Маркович… — догадался старый генерал. — Вы опасный человек! — усмехнулся Константин Иванович. — И я очень рад, что мы с вами в одной команде. Да, Григорий Маркович и его любовница — Лана…

— И где же они осели?

— Сначала в Турции околачивались, сейчас — в Сингапуре. Однако не это самое главное… — Богомолов выдержал эффектную паузу, словно подготавливая собеседника к важной информации, потом неожиданно спросил: — Вы помните такого Рассказова? — Аркадия Сергеевича? «Стального человека»? Не его ли ты имеешь в виду?

— У вас феноменальная память! — улыбнулся генерал. — Да, именно его!

— Что это вдруг? Неужели объявился? — Порфирий Сергеевич нахмурился: в свое время он вплотную заинтересовался этим человеком, когда тот неожиданно для всех исчез, не оставив за собой никаких следов. Когда Порфирий Сергеевич узнал, что уничтожены даже следы Рассказова в архивах, то понял, что здесь не обошлось без специального распоряжения сверху. Когда он впрямую попытался спросить о Рассказове у Севостьянова, руководителя отдела ЦК КПСС, курировавшего в то время Комитет госбезопасности, то ответ был настолько пространным и в то же время недвусмысленным, что генерал решил: его догадки не лишены оснований, но лучше оставить свои «изыскания».

— Мой агент сообщает, что Григорий Маркович уже несколько лет работает на бывшего генерала КГБ Рассказова Аркадия Сергеевича. И именно по его личному указанию был втянут в их игры Савелий Говорков!

— Вот как?! — воскликнул старый генерал. — Надо же, как тесен мир!

— Более тесен, чем мы иногда предполагаем! — вздохнул Богомолов. — У вас, я вижу, тоже не получается разыскать Савелия?

— Да, пока никаких результатов… — с огорчением поморщился Говоров.

— Есть достоверные сведения, что не только мы разыскиваем его.

— Рассказов тоже, — перебил Говоров. — С вами просто неинтересно… — обиженно проговорил Константин Иванович.

— Нетрудно догадаться: именно Савелий провалил из игру и сумел вывести нас на генерала Галина и Майкла Джеймса.

— И это несмотря на заложенную в дискете дезин формацию! — подхватил генерал. — А также личную трагедию… — Вы имеете в виду Лану?

— Да, именно ее. С другой стороны, я пытался свести концы с концами и… Что-то здесь не так!

— Что именно?

— Она, как говорил Савелий, стреляла в него не один раз: первый выстрел в грудь отбросил и оглушил его, а потом, Савелий четко помнит, она подошла к нему, чтото сказала, потом сделала еще несколько выстрелов, попав ему в ногу и плечо. — И что же вас настораживает? — Савелий лежал на спине, а выстрел был в грудь, и когда она подошла к нему едва не вплотную, то не заметить, что на груди нет крови, она не могла.

— А коль скоро не могла не заметить, то почему промолчала? Торопились, вот и промолчала…

— Хорошо, допустим, но почему не прикончила выстрелом в голову? — Вероятно, жалость взяла верх. — Возможно, и жалость… — кивнул старый генерал. — Но мне кажется, что здесь произошло следующее: первый выстрел был сделан неприцельно — стреляла, не задумываясь, за возможность уехать за границу, о которой так мечталось, но Григорий Маркович, возможно, приказал добить его, и она, подойдя к нему с уверенностью, что совершила уже преступление, стреляя в свою Любовь, с облегчением выяснила, что на нем бронежилет. Потом она отворачивается и делает несколько выстрелов…