Диадема для Золушки - Екатерина Слуднева

Дальше. Дальше марафет, красота, бал и принц. Принц, по словам Настены – это я. Но есть одно маленькое «но» - принц видит Золушку впервые на балу, а мы с Ульяной знакомы уже целый месяц, да что там знакомы… так без отступлений, пожалуйста! Потом в полночь Золушка от принца убегает и становится обыкновенной девушкой – той же, кем и была. Похоже на прошедшую ночь, только бала у нас не было, и она никуда не убегала, а просто стенку между нами возвела. Значит, остается найти туфельку! Нет, в нашем случае не туфельку. Нам нужна диадема и красная лента с надписью Мисс Вселенная 2003.

«Нам», какое хорошее слово «нам»!

Лучше бы она просто лифчик в ванной забыла, он ведь, как и туфельки у Золушки, отличается от всего ее внешнего вида.

И все упирается в бал, которого у нас не было и в ближайшее время не намечается. А Настасья все придумала раньше, чем мы провели вместе ночь. Вот и получается, что ничего не получается.

Он остановился у нужного подъезда, и Настена, попрощавшись с ним, быстренько выскочила из машины. Ульяна уже хотела открыть дверь, как он снова взял ее за руку. Он просто хотел проверить, и проверка удалась. Она больше не дрожала, как осиновый листок на ветру, и не старалась поскорее освободиться от него. Она просто посмотрела ему в глаза, улыбнулась уголками губ и даже немного неуверенно сжала пальцы.

- Обещай, - тихо сказал он.

- Что обещать? – удивилась Ульяна.

- Обещай, что скажешь мне.

- Что тебе сказать?

- Что ты беременна.

- А ты думаешь, что сам этого не увидишь? – она опять смеялась, как и когда он сказал это впервые.

- Если ты сделаешь аборт…

- Мартин, я не буду этого делать, - она была вполне уверена в том, что говорила, но при этом все же улыбалась, - Я не ребенок. Мне не семнадцать лет, мне не нужно каждый вечер идти гулять или танцевать, согласись, детям в этом есть необходимость! И, в конце концов, если уж на то пошло, я смогу поставить этого ребенка на ноги, пусть с помощью папы, но смогу. И устроиться в жизни я тоже смогу. И потом, его ведь еще нет, что ты так переживаешь?

- Просто я хочу воспитывать его вместе с тобой, - его слова прозвучали как-то очень грустно и откровенно, а она снова смеялась.

- Меня Настя ждет, - как бы извиняясь, сказала она, и, видя его грустное лицо, добавила, - Я обещаю…

- Ульяна! – он на радостях потянул ее за руку и обнял, и прижал к себе сильно, хотя делать это в машине было очень неудобно.

- Мартин, ты это серьезно? – она была удивлена.

- Да, - он слегка отстранился и посмотрел ей глаза, - я очень хочу, чтобы ты стала матерью моих детей, потому что… - он задумался говорить или не говорить, и решил все же сказать, - я… люблю тебя.

И она снова испугалась. Он хотел ее поцеловать, но она увернулась и быстро выбежала из машины, чуть не упав при этом. Она пулей взлетела на седьмой этаж, это при том, что лифт не работал, и, затолкав в квартиру Настену, которая ее там уже ждала, захлопнула дверь перед самым носом Мартина. И он еще несколько раз позвонил. Но она и не подумала ему открывать, а, только, усевшись под дверью, разрыдалась.

- Улька, ты чего? – спросила Настена, сев рядом с ней, - Уль, ты что-то часто плакать стала, и все из-за кого? Из-за какого-то Мартина…

- Настька! – она плакала, но не знала от чего, от счастья или от горя.

- Да найдешь ты себе еще другого, - не унималась Настасья, - придумала из-за кого плакать…

- Насть! – позвала ее Ульяна, не в силах слушать ее бред, тем более что к ней он не относился.

- …ну, козлы, они и в Африке козлы…

- Настя-а!!!

- Что? – наконец услышала ее подруга.

- Насть, он сказал, что любит меня! – продолжая плакать, пролепетала Ульяна.

Настасья Любинцева с минуту молчала, облокотившись руками и спиной о комод, глядя куда-то в другое пространство, соображая, что же все-таки сейчас сказала ее Уля, и в итоге спросила.

- И чего тогда ты ревешь?

- Я ему не верю.

- Почему?

- Потому что я не красивая.

- И это говоришь мне ТЫ? – насмешливо спросила Настасья, - Ты ведь самая красивая девушка…

- Так ведь он-то меня такой не видел!

- Да, кстати, ты чего опять так вырядилась? И почему у тебя глаза голубые?

- Чего?

- У тебя голубые глаза!

Уля медленно встала с пола посмотрела на себя в зеркало, висевшее в прихожей. И глаза ее действительно были голубые. Странно, что Мартин этого не заметил, или заметил, но не сказал. Быть может, ночью и не заметил, но ведь утром все очень хорошо видно, и нужно быть слепым, чтобы не увидеть сияние этих глаз, особенно когда они были наедине. И веснушки, их ведь тоже не было.

- По крайней мере, одна мечта Мартина уже сбылась, - вполне спокойно произнесла Ульяна скорее для себя, чем для подруги, - Когда ты мне вчера позвонила, я стала быстрее собираться, и забыла линзы, а до веснушек мне времени не было.

- Значит, это твой настоящий цвет глаз? – уточнила Настя.

- Да.

- Выходит, он видел тебя почти настоящей, остались только очки и одежда!

- Да.

О том, что Мартин видел ее и без одежды, Ульяне упоминать не хотелось, но на лице ее появился легкий румянец, и Настя это заметила.

- Было что-то еще, чего я не знаю? – спросила она.

- А что ты знаешь? – лукаво спросила Уля.

- Ну, то, что вы целовались, я видела, и то, что ты от него уже не шарахаешься, как от огня тоже. Что было после того, как…, как я предполагаю, вы меня уложили спать?

- Мы сидели на кухне, пили чай и разговаривали, - с абсолютно честным видом ответила Ульяна, - Кстати, пойдем, попьем?

- Пойдем, - согласилась Настена, но не остановилась в своих расспросах, - А что было потом?

- А потом мы пошли спать… - она наконец сняла ботинки и направилась на кухню.

- А потом чисто случайно проснулись в одной постели! Да? – закончила Настасья, прошлепав по паркету вслед за ней, и кивнула головой.

- Да! – Ульяна точно так же кивнула, улыбаясь и напевая любимую мелодию себе под нос, включила электрический чайник и стала доставать кружки из шкафа.

- Ну?

- Что «ну»?

- Как тебе?

- Насть, ну я же не первый раз, как говорится, замужем, - Ульяна, еще больше покраснев, возмутилась, - Ну, переспала я с ним. Ну, и что еще? Ну, мамой могу стать теперь…

- Ты серьезно? – шокированная Настасья будто ослабла, плюхнулась на табурет.

- Куда серьезнее! – а Уля опять улыбалась и говорила очень весело, словно все это было всего лишь розыгрышем, - Мне Мартин все утро только об этом и говорит. Желает папой стать!

- А ты?

- А что я? Будет значит будет, а не будет, и слава Богу.

- А если и правда у тебя будет ребенок. Что тогда? – кажется, Настасья видела в этом великую проблему.