Шут королевы Кины - Евгений Малинин

Почему я направился от поляны вправо, я и сам не мог объяснить, просто меня потянуло в эту сторону, какое-то внутреннее чутье.

Мы углубились в чистенькую, светлую рощу. Дубы – могучие старые деревья, стояли довольно далеко друг от друга, но пространство между ними было свободно и от кустов, и от мелкой древесной поросли. Особенно удивляло отсутствие молодых дубков, согласитесь, старые деревья должны были ежегодно ронять на землю желуди, но новых побегов в этой чудесной рощице не наблюдалось. Идти, естественно, было легко и приятно, что, в свою очередь, располагало к разговору.

– Гэндальф, – проворчал тролль, – Ты бы нам рассказал, как ты увидел королеву. А то за завтраком я, право слово, подзабыл об этом случае…

– Да! – тут же поддакнул хоббит, – Расскажи о своем видении, так тебя напугавшем. Ты знаешь, Эльнордочка, – повернулся он к эльфийке, – Я его когда на берегу увидел, он был, буквально,.. опрокинутым!..

– Каким? – не поняла девушка.

– Ну, опрокинутым… На себя непохожим… от испуга…

– Гэндальф – от испуга!.. – удивлено покачала головой Эльнорда.

– Да нет, – вмешался тролль, – Просто Фродо висел у меня подмышкой, так что ему весь мир казался опрокинутым.

Хоббит, как ни странно, не стал опровергать тролля, видимо, его состояние после завтрака было достаточно благодушным. Он с улыбкой повернулся в сторону Душегуба и махнул мохнатой ладошкой:

– Я полагаю, ты не будешь спорить, что наш уважаемый маг выглядел достаточно потрясенно!

– Не буду… – Согласился тролль, довольно удивленный такой покладистостью малыша.

– Подождите, ребята, – воскликнула Эльнорда, – Пусть Серый расскажет, что он видел, а потом мы решим, достойно ли было увиденное его потрясения.

– Я всегда говорил, что она – светлая голова, – проворчал тролль, – Давай, Гэндальф, рассказывай. А ты, – он повернулся в сторону шагавшего рядом хоббита, – Молчи и не перебивай. А то я тебе рот закрою!

Фродо только молча пожал плечами.

– Да мне и рассказывать особенно нечего, – несколько смущенно начал я, – Просто я опустил голову в ручей и открыл глаза… И вдруг передо мной появилось лицо Кины… странное такое лицо… страдающее… Она на меня посмотрела и сказала, что я ей опять снюсь. А потом спрашивает, когда же я… снова вернусь.

– Ну, и чего же ты испугался? – улыбнулась Эльнорда.

Я задумался и ответил не сразу:

– Понимаешь, все произошло очень неожиданно… Потом – ее лицо. Ты бы видела насколько оно было измучено. Ну, и кроме того, непонятно, кого она видела во сне. Ты же помнишь, она знала меня в бороде, шляпе,.. ну и прочем, а сейчас я выгляжу совершенно по-другому!

– А ты помнишь, что Кина сама достаточно серьезный маг? Почему ты решил, что она не рассмотрела тебя Истинным Зрением?

Этой сообразительной девчонке снова удалось удивить меня! Однако, еще немного подумав, я произнес:

– И все-таки, главное – ее жутко измученное лицо… Такое впечатление, что бедняжка давно не знает, что ей предпринять?

– Так ты видел только ее лицо? Целиком ты ее не видел?! – неожиданно нарушил обет молчания Фродо.

– Нет, только лицо, – чуть вздрогнув ответил я. Уж больно явственно это лицо возникло в моей памяти.

– Ну вот, – взмахнул хоббит ручками, – А говорил, утопла!

– Это ты говорил «утопла», – перебил его тролль.

– Я?!! – тут же возмутился хоббит.

Но Эльнорда снова перебила обоих, не дав разгореться спору на тему «Кто – Я?!». Она распахнула свои глазищи в мою сторону и спросила:

– А ты не проверил этот ручей и его бережок на предмет наведенной магии? Может тебя кто сознательно дурил?!

Тролль и хоббит потрясенно замолчали, а я сам уставился на девчонку в изумлении. Только спустя секунду я выдавил из себя:

– Да мне это и в голову не пришло!..

– И мне, – поддакнул Фродо за что получил легкий подзатыльник от тролля.

Я же, не обращая больше внимания на вновь начавшееся выяснение отношений между Фродо и Душегубом, торопливо пробормотал короткий наговор, обостряющий восприятие окружающего магического фона, и начал тщательно прощупывать окрестности.

Поначалу я не заметил ничего настораживающего, только где-то вдалеке чувствовалось небольшое клубящееся возмущение магии. Потом у меня возникло ощущение, что за нашим Братством кто-то наблюдает, причем наблюдает… я бы сказал, краем глаза, боковым зрением, так, чтобы объект не чувствовал тяжести взгляда. А потом во мне проснулось странное чувство беззащитности! Я не сразу понял в чем дело, но это ощущение беззащитности, открытости, распахнутости в мир стремительно усиливалось, порождая чуть ли не панику! Чудовищным усилием воли я взял себя в руки и тут же понял, что проистекает это чувство от… пустых рук. Именно то, что в моих ладонях ничего не было, рождало это жуткое чувство.

Мне не хватало… посоха!

Именно в этот момент мне стало ясно что такое есть для мага волшебная палочка – волшебный проводник его магической силы, мастерства и мудрости от чародея к миру… К Миру!

Я тряхнул головой и сквозь стиснутые зубы выдохнул из груди застоявшийся воздух, словно возвращаясь к собственному сознанию. И тут же понял, что меня окружает странная тишина, нарушаемая только легким шорохом наших шагов.

Я огляделся и увидел, что мои спутники шагают рядом и буквально не спускают с меня испуганно-настороженных взглядов.

– В чем дело?.. – поинтересовался я и удивился тому хриплому рыку, что сорвался с моих губ.

– Нам показалось, что ты уже минут десять не дышишь… – ответила за всех Эльнорда. Тролль и хоббит энергично покивали.

– Ну зачем мне дышать? – усмехнулся я в ответ, – Переводить, можно сказать, воздух чужого мира…

Ребята неуверенно улыбнулись моей дурацкой шутке.

– А вот можно, мой дорогой товарищ, – обратился я к Душегубу, – Попросить тебя об одной услуге?

Тролль только молча кивнул.

– Не отломишь ли ты для меня небольшую дубовую веточку?

Тролль шагнул к ближайшему дубу и без особых затруднений отломил одну из нижних ветвей толщиной эдак пальца в два-три. Ветка, протянутая мне Душегубом, была довольно длинной с богатой зеленой листвой. Я с некоторым сомнением посмотрел на нее, и тут же Фродо, словно уловив мою невысказанную мысль, выхватил у тролля его добычу, а из-за пояса свой широкий кинжал и принялся деловито обстругивать ветвь. В результате, через несколько минут он протянул мне недлинную, не более пятидесяти сантиметров, палку, покрытую корой, на толстом конце которой торчал неопрятно срезанный короткий сучок.

Я взял эту… дубинку, и она мне неожиданно понравилась. Понравилась своей живой увесистостью, своей ухватистостью. Она сразу стала словно продолжением моей ладони. Вот только была в ней какая-то шероховатость, какая-то незавершенность. Я несколько минут разглядывал свою дубинку и вдруг понял в чем дело. Чуть толкнув дубинку через ладонь своей магической силой, я придал ей необходимое внутреннее движение и… на отрезанном сучке проклюнулась невидимая до сих пор почка, а через мгновение развернулись два небольших дубовых листочка.