Ловушка. Форс-мажор - Андрей Константинов

– Я же серьезно, Эдуард Васильевич, – не сдавался Хыжняк. – Всего-то на пять минут. Все равно тема терпит, да и не узнает никто. А то я в этом сезоне еще ни разу не купался. Да и Ленька тоже. Обидно ведь.

– А то, что ты в этом сезоне еще ни одной связи не установил, мне, думаешь, не обидно? – мгновенно закипел бригадир. – Нет, ну ты только погляди на него, Пашка! Ему, видите ли, обидно!.. А тема, которая, заметь, связана с похищением человека, так она, по его скудоумному мнению, видите ли, «терпит»!

– Да он просто так предложил, не подумав… – попытался вступиться за товарища Балтика-три.

– Ах, он «просто», он «не подумав»!!! То есть вы решили, что бригадира, которого из-за таких вот моромоев дрючат на каждом совещании, в придачу ко всему можно еще и грузить всякой бессознательной хренью?!..

Несчастный Хыжняк вжался в сиденье, проклиная себя за неосторожно вброшенную в воздух салона идею. Он не мог знать, что на самом деле и бригадир пребывал в столь же паршивом настроении, а следовательно, и ему элементарно требовалось выпустить пар. В ходе телефонного общения с руководством Каргин быстро смекнул, что новое, столь невнятно сформулированное задание было продиктовано отнюдь не соображениями целесообразности. Оно понятно, что тема серьезна и требовала немедленной оперативной отработки, – давненько в Питере не случалось преступлений, связанных с похищением людей. Вот только была это явно не их тема, не наружки. Проверить на месте одну, с колес родившуюся рабочую версию мог любой оперативник. Это – элементарно, это азбука. Тем паче у городских, в отличие от них, «нелегалов», возможностей и полномочий на порядок больше. Вот только… «Аполитично рассуждаешь, товарищ Каргин!»

Дело в том, что новый замначальника ОПУ, неприлично молодой, а потому все еще ретивый, как конь, майор Безмылов обладал особым чутьем на любые изменения «конъюнктуры рынка». Как следствие, по ключевым, с его точки зрения, вопросам он придерживался совершенно противоположного от своих подчиненных мнения. Сделав ставку на тотальный пиар якобы феноменальных возможностей Управления, Безмылов готов был, по выражению классика, «извертеться на пупе», лишь бы протолкнуться в генералитет с любой, даже самой бредовой инициативой. Понятно, что при этом он ничего не терял, так как в случае царственной отмашки исполнителями назначались совершенно другие люди, за счет которых он, Безмылов, собственно говоря, самоутверждался и невольно становился известен в не столь уж узких кругах милицейского руководства. Вообще-то, в милиции выскочек не особо жаловали, но тут ведь весь вопрос в подаче. А подать себя Андрей Сергеевич умел – не случайно за каких-то восемь лет совершил головокружительное восхождение с рядовых «грузчиков» до должности замначальника Управления. И это притом, что в «конторе» имелось немало куда более достойных людей, как в профессиональном, так и в общечеловеческом плане. Но не зря же в народе говорят: «Порожний колос выше стоит»..

Именно Безмылову, вошедшему на правах ответственного от руководства в рабочую группу по вызволению Леночки Капраловой, принадлежало авторство идеи отправить в Кавголово экипаж наружки. И так уж вышло, что географически именно «семь-три-седьмой» в этот субботний день держал самую северную, а следовательно, самую близкую к месту точку. Будучи человеком здравомыслящим, Андрей Сергеевич отдавал себе отчет, что шансы его людей на успех, мягко говоря, невелики. Но ведь всякое в этой жизни бывает. Вдруг да и… Тьфу-тьфу чтоб не сглазить.

Естественно, ничего этого «грузчики» «семь-три-седьмого» не знали и, по определению, знать не могли. Но вот бригадир интуитивно о чем-то подобном догадывался. Потому, собственно, в данный момент и был зол. Потому, соответственно, и отругал несчастного Хыжняка. Какое, на фиг, купание?! При таких раскладах даже невинная фраза: «Паша, притормози где-нибудь у кустиков, отлить хочется – сил нет», – и та, скорее всего, сработала бы в качестве детонатора. Это в обычное время в ответ на подобную реплику Каргин обязательно процитировал бы свою любимую прибаутку: «Пейте дети молоко – туалет недалеко», – но только не теперь. Нет, похоже, не врут в газетах астрологи-уфологи – солнечная активность нынче как-то по-особенному активна.

Между тем Эдик продолжал живодерствовать:

– Значит, так, ловите ушами моих слов, господин Хыжняк. Тебя, Балтика, это тоже касается!.. Если в течение ближайшей недели каждый из вас не сделает по три уликовых и по три же опознавательных, то я лично проведу с вами семинар на тему «Удивительное рядом». И, поверьте, в таком случае у вас вообще пропадет охота открывать в текущем году купальный сезон. Потому что…

– Кавголово, бригадир, приехали, – очень вовремя разрядил грозовую ситуацию в экипаже Козырев. – Куда дальше?

– Улица 2-я Садовая, дом полста семь, – сверился с записями в блокноте Эдик.

– Это где такая?…

– А я почем знаю? Кто у нас оперативный водитель – ты или я?!

– Водитель-то я, вот только крупномасштабного плана поселка Кавголово у меня, уж извиняйте, нет. Мы с утра сюда вроде как не собирались…

– И очень плохо, что нет. Значит, тормози и определяйся с привязкой на местности у населения. Или ты считаешь, что это тоже моя работа?

Ну вот, теперь и Козырев перестал быть «белой вороной» – с этой минуты раздражение бригадира перекинулось на всех членов экипажа без исключения. Все правильно: от любви до ненависти…

– Вторая Садовая – это третий поворот направо, – подал голос Хыжняк. – Я знаю, у меня там рядом друзья дачу снимают.

– Слыхал, Паша, какие у него друзья крутые? Надо бы в ОСБ сообщить, пусть поинтересуются, – немного успокаиваясь, шутканул Каргин. – Ладно, давай за вторым направо уходи. Проверим версию нашего «краеведа»…

Версия «краеведа» оказалась состоятельной. Тем самым Юра слегка подчистил свою карму, еще недавно упавшую ниже плохо приклеенного плинтуса.

Искомый дом, сокрытый с парадной стороны улицы неслабым двухметровым забором, оказался на местной street последним. Что само по себе, с «рабочей» точки зрения, было очень даже неплохо. Далее дорога уводила в глубь куцей березовой рощицы, что, опять-таки с позиций наружки, было очень даже кстати.

Именно сюда в режиме «самый-малый-стоп» Паша и зарулил, углубившись в рощицу метров на пятьдесят. Здесь он прижался к тому, что на серьезных трассах называют обочиной, и заглушил мотор.

– Ша, народ, приехали. Просьба провожающим освободить вагоны, а пассажирам занять свои места.

– Значит, так, орлы! – скомандовал Каргин. – Установка такова: по оперативной информации (особо подчеркиваю – по оперативной) в данный момент в доме № 57 может удерживаться Елена Капралова, семнадцати лет от роду, которую накануне похитили неизвестные. Наша задача – организовать наблюдение за домом и в случае обнаружения фактов, указывающих на присутствие девушки в доме, сигнализировать руководству и продолжать наблюдение вплоть до прибытия оперативной группы либо сменного экипажа. Вопросы?

– А как она выглядит? Фотка или хотя бы словесный портрет есть? – деловито осведомился Хыжняк.

– Юра, твою мать! Мы работаем срочную, какая, на фиг, фотка, где я тебе ее раздобуду, а? Русским языком объяснил: семнадцать лет! Ты что, не можешь отличить тетку или старуху от девицы? Короче, еще раз: наблюдаем, фиксируем что-то похожее, запоминаем приметы, передаем. Там согласовывают, сличают. В случае портретной схожести – продолжаем наблюдение за домом. Ясно?

– Ясно, – покорно кивнул Юра. – Только как наблюдать-то? Забор под два метра, со стороны разве что один чердак и видно.

– Знаю, на зрение пока не жалуюсь. Посему ты устраиваешь наблюдательный пункт во-он там, на дереве.

– Где?!

– На дереве, Юрий, на сосне. Но если лично тебе больше нравятся, к примеру, березы, то принципиальных возражений с моей стороны не будет. Ну а мы с Балтикой пройдемся по задворкам. Чем черт не шутит, может, с тыльной стороны у этой крепости найдутся какие-то бреши. Все, двинули… Паша, развернись, передай настроечку и будь постоянно на связи. Если с Центра поступят какие-то уточнения, передавай немедленно.

Синхронно испустив многозначительный тяжелый вздох, молодежь вылезла из салона.

– Юрка, ты, на ветвях сидючи, замаскируйся как-то, что ли, – напутствовал Хыжняка Козырев. – Вдруг у них там контрнаблюдение со снайпером выставлено? Получится как в «Бумбараше»: «Не в тебя я стреляю, а во вредное донесение, которое в тебе».

– Ты мне личный состав не пугай, – одернул его Эдик. – А то, не ровен час, грохнется с перепугу. Юрец, надеюсь, высоты не боишься?

– Я ничего не боюсь, – насупленно отозвался Хыжняк.

– Вот я и говорю, орел. Вернее, кукушечка ты наша…

Каргин вернулся к машине минут через пятнадцать. Он достал из-под сиденья бутылку минералки и в один присест отпил больше половины.