Смертельные игры Пустоши. Стражница - Натали Палей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наконец девушка с облегчением услышала еле различимый шёпот:
— Они уползли. Глаза можешь открыть. Руки с мечами опускай медленно, без резких движений. Молча.
Еления выполнила всё, что ей сказали.
— Я справа. Не поворачивайся, — прошептал мужчина.
Раздался душераздирающий крик, и ещё один. Еля заставила себя остаться на месте и не кинуться на помощь несчастным. Услышала злой шёпот:
— Тупые придурки! А ты… молодец.
Девушка увидела, как ядовито-разноцветный лес снова пришёл в движение. Мимо неё медленно, а потом всё больше ускоряясь, ползли растения.
Разные. По внешнему виду, цвету и размеру. Передвигаясь, они оплетали стволы деревьев-исполинов и ползли мимо неё в ту сторону, откуда недавно слышались отчаянные крики людей. Теперь уже лианы не зависали перед ней, не замечали её.
Еля опустила взгляд, стараясь не смотреть на ползучие растения, не дрожать от страха.
Получается, они попали в хищный живой лес, в котором растения реагируют на звуки? Поэтому здесь так тихо и не поет ни одна птичка, не слышно шорохов и звуков зверей?
Яркие и прекрасные на вид растения убили всё живое в этом лесу?
Как же они выживут?
* * *
Стражи увели смертников, иномирянку и её напарника.
Мираль Конели случайно натолкнулся на взгляд девушки, когда та проходила мимо него, строгая, с прямой спиной, и словно провалился в него.
Глубокий, укоряющий, твёрдый — прощальный взгляд человека, который точно знает, что это их последняя встреча. Иномирянка приняла ситуацию, поняв, что выбора нет, решила бороться за жизнь до конца, но не надеялась выжить. Неожиданно Хранитель мира совершенно отчётливо это понял.
Понимание последнего непривычно повлияло на мужчину, прожившего не одну сотню лет, — ему стало стыдно за то, что происходило здесь и сейчас, за то, что всех этих людей, практически безоружных, отправляли на верную смерть. Они отправляли. Хранители мира.
Не только невиновных иномирянку и её напарника, но и других смертников. Тех, кого долго отбирали Стражи во главе с ним, многие из которых, как выяснилось, оказались в Тюрьме Пустоши либо по недоразумению и наговору, как смертник Демон, либо по роковой ошибке, которую они совершили в той прошлой жизни, и которую никто им не простил и слишком жестоко наказал, не дав шанса на исправление. На искупление.
Осознание происходящего засело в мыслях Хранителя и не давало покоя. И немало раздражало. Ведь Он — Мираль Конели, ровен древнейшего рода Ровении, один из Великих Хранителей мира Арде, обязан разбираться с глобальными проблемами мира, а не думать о судьбе обычных смертников. В конце концов, он лично не виновен, что они здесь оказались.
«А разве ты должен допускать подобные ситуации? Ты?! Ты же Хранитель мира…» — зашевелилась совесть.
Хранитель Конели с нечитаемым выражением на лице вышел из тренировочного зала Стражей, перед уходом бросив многообещающий и проницательный взгляд на хмурого и бледного начальника тюрьмы Сида Умаса.
«Похоже, и Тюрьма Пустоши, и в целом мир, в последние годы живут совсем по другим правилам, чем те, которые много лет назад установили Хранители мира Арде, — мрачно размышлял Хранитель мира. — И по-моему… пора их изменить».
Мираль Конели шёл по коридорам Тюрьмы твёрдым и уверенным шагом. Взгляд иномирянки, застрявший как заноза в памяти, не давал покоя и снова заставлял шевелиться совесть, которая упрямо нашептывала:
«Столько лет эта Тварь совершает беззакония, несёт угрозу миру Арде, а вы никак не найдёте выход?.. Да ищите ли вы его?! Или смирились? Нашли самый простой способ утихомирить чудовище и успокоились — построили Тюрьму, возвели Стену вокруг и кормите тварь регулярно, не одну сотню лет, смертниками… Ещё Стражей обязали делиться энергией… Разве это достойно Хранителей мира? А что вы прочитали в последних отчётах?.. Про план о доставке смертников помнишь?.. Сколько человек от каждого государства ежегодно должно поступать?.. А все ли так виновны, чтобы отдавать их Пустоши для расправы?..»
Мираль Конели тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли, и остановился перед дверью целительской. Именно сюда он и шёл. Без стука зашёл в кабинет целителя Оливара Варниуса.
Бывший принц могущественной империи, а ныне обыкновенный тюремный целитель стоял к нему спиной и смотрел в окно с решётками.
Хранитель много слышал и знал об этом неоднозначном человеке. Информация была самой противоречивой. Частично она вызывала отвращение и возмущение, частично — восхищение и уважение. Когда Хранители мира узнали о преступлениях одержимого учёного, тот уже был наказан правосудием и Хранителями порядка Ровении.
Когда Мираль Конели узнал, что Оливар Варниус — новый целитель Тюрьмы Пустоши, ему не понравилась эта новость. Интуиция подсказывала, что этот человек оказался здесь неспроста, хотя небольшое расследование ни к чему не привело.
Обстоятельства, сложившиеся вокруг добровольного прошения учёного о принятии в целители Тюрьмы Пустоши, были несколько подозрительными, но не настолько, чтобы бить тревогу и предпринимать какие-то превентивные меры.
Оливар Варниус медленно обернулся. Лицом к лицу мужчины встретились впервые.
Хранитель отметил невероятную бледность целителя, уставший вид, запавшие глаза. Внимательно осмотрел худощавую сгорбленную фигуру в тёмно-зелёной форме работника Тюрьмы Пустоши, заметил на обоих запястьях широкие амагические наручники… Конели знал, что этот человек раньше был сильным и опасным магом, но сейчас явно не представлял угрозы. Неожиданно Миралю стало интересно узнать подробности о магии целителя. Решил, что позже он непременно удовлетворит любопытство.
— Кому обязан? — сухо произнес целитель, взгляд которого стал настороженным.
— Мираль Конели, — спокойно представился мужчина и добавил ещё более ровным тоном: — Один из Хранителей нашего мира. Избранный от Ровении.
Некоторое время Оливар Варниус смотрел на него с нечитаемым выражением на лице, пряча эмоции, потом произнес сухо и коротко:
— Ясно. Впечатлён. Полагаю, кто я, вы знаете, и представляться нет нужды.
— Конечно, я слышал о вас, господин Варниус. Даже больше, чем хотелось бы.
Оливар слегка наклонил голову набок, поджал губы, на мгновение в холодных умных глазах учёного мелькнула насмешка, что удивило Хранителя, а потом её вновь сменила усталость и… что-то ещё, необъяснимое и никак не соотносимое с визитом Хранителя, — Мираль отчётливо почувствовал это.
У Конели возникло впечатление, что Оливар Варниус словно раздвоился: один Оливар был здесь и сейчас с Хранителем, холодный и настороженный, а другой глубоко ушёл в себя и о чём-то переживал, не обращая особого внимания на Хранителя мира.
Миралю очень захотелось проникнуть в мысли целителя, узнать о
