Хрустальный ангел - Катажина Грохоля

– Возьми себя в руки, – цыкнул на нее муж.

Она согнулась еще больше, будто он хлестнул ее бичом.

– Пожалуйста, – Юлиуш подал ей бумажный носовой платок, который для такого случая постоянно имел под рукой.

– Спасибо, – всхлипнула женщина. – Вот такой он всегда. И всегда на меня так… А я этого больше не могу выносить.

Мужчина посмотрел в окно, затем на часы. Он старался не показывать своего нетерпения, но не мог, и Юлиуш это видел. О, как ему все это было знакомо! Он, можно сказать, знал наизусть весь их диалог. Впрочем, нет, ничего он не знал наизусть. Каждая пара была иная, каждый человек был другой.

– Чего вы ожидаете от визитов ко мне? – терпеливо повторил вопрос доктор.

– Я пришел сюда, чтобы помочь жене, – сказал мужчина и посмотрел на Юлиуша. – Чтобы она не нервничала, ее это губит…

Заботливый.

– Он должен понять, что он делает, – сказала женщина и уставилась на терапевта.

– У вас противоположные интересы.

– Но я хочу лучше себя чувствовать, – женщина приняла формулировку мужа.

– Я вам не могу изменить жену, как вы того желаете. Ваша жена независимая личность, – проговорил Юлиуш для мужчины.

– Речь идет о том, чтобы мы нашли взаимопонимание, – со злостью выдохнул тот. – Что вы можете для нас сделать?

– Я не знаю, чего бы вы хотели.

– Мы хотим как-нибудь договориться, – сказала женщина и заискивающе посмотрела на мужа, пытаясь найти у него поддержку.

Мужчина кивнул. Юлиуш выдохнул.

– Хорошо, я так понял, вы хотите разобраться в том, что между вами происходит? Вы имеете намерение прийти ко мне еще пару раз? – спросил Юлиуш. Он знал: если кто-то из супругов насильно тащит другого, из этого ничего не получится, лучше начать терапию с тем, для кого это важнее.

– Да, конечно. Правда? – Женщина тронула мужа за руку. И добавила почти виновато, однако с нажимом: – Ведь ты обещал!

Юлиуш смотрел на мужчину. Тот должен был дать согласие, а было видно, что делал он это по просьбе жены, под принуждением, под угрозами, возможно, ради малолетних детей, а если бы он мог, выбежал из этого кабинета и навсегда бы забыл этот адрес.

– Да, конечно, охотно, – сказал мужчина и быстро поднялся.

– Охотно – что?

– Охотно буду приходить.

Юлиуш подавил вздох.

– Если вы все-таки будете заниматься терапией, вы должны придерживаться определенных правил, которые обязывают, – сказал он, и мужчина вновь уселся. – Предлагаю встречи раз в неделю на час. Договорились? В ближайшем месяце договариваемся на четверг в семнадцать часов. С семнадцати до восемнадцати. Вас это устраивает?

– Да, – немедленно отозвалась женщина.

Мужчина молчал.

– Для вас это удобное время? – Юлиуш развернул корпус к мужчине.

– Скорее, да, – промямлил мужчина, – но если что-нибудь произойдет…

Ну, ясно, этого можно было ожидать.

– Конечно, в непредвиденных случаях можно постараться перенести время. Прежде всего речь идет о готовности договориться. В этом я могу помочь.

– Хорошо, – сказал мужчина, а женщина вытерла глаза и посмотрела с надеждой на Юлиуша.

Слишком часто он видел этот взгляд. Он не был чудотворцем, он не мог сделать так, чтобы люди полюбили друг друга, но поскольку они хотели использовать последний свой шанс, которым и являлись визиты в его кабинет, он мог им помочь достойно разойтись.

– Значит, договорились, до будущего четверга. – Юлиуш поднялся, мужчина вскочил на ноги с явным облегчением, женщина неохотно встала.

– До свидания, – вежливо попрощались они и вышли.

Юлиуш еще минутку подождал, посмотрел в календарь, следующий визит в восемь вечера, закрыл за ними дверь, потом открыл дверь в другую часть квартиры и вошел в большую комнату. Из кухни до него донеслась веселая песенка:

– Если бы ты упрашивал меня на коленях, а-а-а…

Он усмехнулся.

Увидев его, Гайка отложила кусок говядины, с которым ожесточенно сражалась, вырезая жилы, и раскрыла объятия, будто не видела его сто лет, тогда как она его не видела всего один час и шесть минут. Он оставил ее в той же позе, с тем же ножом и похожим на этот куском мяса.

На его лице было написано… дежавю.

– Как там? – спросила Гайка.

Он подошел и обнял ее за талию. С каблуками она была на четверть головы его выше, но это не имело никакого значения.

Она была самым лучшим из того, что его встретило в жизни. Он поцеловал ее в ключицу.

– Врачебная тайна, – ответил и посмотрел на мясо.

Оно выглядело ужасно неаппетитно. На столешнице около деревянной доски стояла миска, наполненная темной жидкостью, в которой плавал, во-первых, жир, а во-вторых, куски неизвестно чего. Час назад этой миски тут не было.

– Что это?

– Говядина по-охотничьи. Посмотри, какой великолепный соус, – Гайка сунула ему под нос миску. Он отшатнулся.

Однако нашел в себе силы сказать:

– Потрясающе, обожаю говядину по-охотничьи.

– Уксус, оливковое масло, приправы, можжевельник и так далее, в этом все будет мариноваться три дня, а после – в духовку, и пальчики оближешь. – Гайка вновь взяла в руки нож и отрезала жир. – Я взяла рецепт у Ендрека, у него тебе очень понравилось.

– Все, что ты делаешь, мне нравится, – сказал Юлиуш.

Она склонила голову над доской, и прядь волос, соскользнув с виска, полускрыла ее лицо. Гайка была красивая, светловолосая и моложе его на двенадцать лет. Как терапевт он должен был знать, что такая разница в возрасте ничего хорошего не сулит. Женщина в таком браке ищет в муже отца, чувства безопасности, абсолютного согласия и прочего, а когда это все у нее будет, уходит к молодому парню, так, как дочь уходит от отца к партнеру.

Но сейчас он не хотел омрачать себе этим жизнь. Он по уши был влюблен, и все его знания о брачных союзах, которыми он, без сомнения, обладал как признанный врач-терапевт по семейным делам, притом с двадцатилетним стажем, не действовали в ситуации с Гайкой.

Они были в браке уже два года, и Юлиуш не мог себе представить, что можно быть более счастливым человеком.

– О чем думаешь? – спросила Гайка, воткнув в мясо нож.

– О тебе, – ответил он, что было сущей правдой. Она лучезарно улыбнулась ему – так же, как в первый раз.

– Я сегодня буду занята и вернусь поздно, – сообщила Гайка.

Она увлекалась фотографией, а по образованию была специальным педагогом – проводила костры-игры для детей из неблагополучных семей. Работала главным образом во второй половине дня.

– А у меня пациенты до девяти.

– Ну и чудесно, – обрадовалась Гайка. – Так же, как у меня!

Юлиуш усмехнулся. Ее непредсказуемый энтузиазм потрясал его и иной раз ставил в тупик. Он не видел ничего хорошего в том, что будет работать до девяти вечера, она же разглядела в этом знак судьбы, поскольку тоже была занята до девяти. Можно ли было ей возразить?

– А что у нас сегодня на обед? – спросил он.

Может быть, действительно этот соус не вонял, а просто у него такой запах? В животе заурчало.

– Я заказала пиццу! – Она изобразила испуг, но он знал, что это такая игра. – Не будешь меня бить?

– Пицца, ну что ж… – глубокомысленно протянул он, поддерживая игру, а сам подумал: третий раз за неделю пицца, не скажется ли на холестерине, – возможно, переживу…

– Последний раз, клянусь, если бы не этот глютамин, – она трахнула ножом по мясу, – оно должно лежать по крайней мере три дня в соусе, а не то бы уже сегодня был настоящий обед. Но я правда хотела тебе приготовить что-нибудь особенно вкусное. Ендрек не говорил, что это так трудоемко. Даже сказал, что это вовсе не наука, так как оно, – она вновь ударила ножом по мясу, – делается само. У него-то, может, оно и делается само, а у нас не хочет, – и она рассмеялась серебристым смехом. – Но я правда скоро достигну высот в кулинарии.

Юлиуш опять усмехнулся и прошел в свой кабинет.

Вытащил ноутбук и открыл кликом «Терапия гештальт, семейная терапия».

Кулинарные высоты! Последним достижением Гайки было суши из мороженого минтая и карпа – другой рыбы она не достала. Но съесть суши не удалось. Во-первых, Гайка не вынула кости. Во-вторых – «Что, это так важно, какой сорт рыбы? Не будем преувеличивать» – пластинки из водорослей распались во время того, как она попробовала заворачивать в них рис, ну а рис и так оказался несъедобным, был твердым, недоваренным.

Зато соус, который она подала к этой рыбе, оказался отличным. Отличным, наверное, потому, что был готовым. Это был просто готовый соевый соус из магазина. Вполне приемлемый ужин: черный черствый хлеб, который опускали в соевый соус, с кусочками имбиря, тоже готового, из баночки. Гайка хохотала, что ужин оказался такой забавный.

– Ты видел их мины? – В кухне она вопросительно посмотрела на мужа, а за дверями сидели шеф Общества психологов с женой и автор «Моей ментальной биографии», тоже с женой.

– Чтобы посмотреть на их лица, стоило подать им такой ужин, – Гайка давилась от смеха. – Я никогда не видела, чтобы люди имели такое выражение лица. Ты видел? – допытывалась она у Юлиуша и юлой крутилась по кухне. – Ничего не поделаешь, мы должны отвечать за то, что случилось.