Кодекс Охотника. Книга XI - Юрий Винокуров

Вот как раз этим презрением к опасности и отчаянной смелостью он “зацепил” Хельгу. Она очень любила своего отца, и всегда мечтала, что у неё будет похожий муж. Что ж! Надо признать, они с её отцом очень похожи!

Зазвонил телефон, и девушка без удивления увидела, что ее вызывает мать. Кажется, известие о невольной “свадьбе” Галактионова и Голдсмит неприятно удивило Снежную Королеву, хоть она и не хотела этого показать. Это было удивительно, зная об отношении Королевы Лагерты к “капризам” своей дочери.

— Да, мама? — с облегчением отложила вилку и нож принцесса. Аппетита не было, а повара обижать ей не хотелось.

— Собирайся! Завтра вылетает дирижабль “Солнечный Свет”. Ты летишь на нем вместе с “Берсеркерами”. Забирай все свои вещи, в Иркутск ты в ближайшее время не вернешься.

— Ма-а-ам? — оторопела девушка. — Как? Почему? Ты же…

— Это не обсуждается! — жестко прервала её мать. — У Королевства проблемы, и единственная принцесса должна быть дома.

— Проблемы? Какие проблемы? — тут же насторожилась Хельга.

— Это не телефонный разговор, но поверь! Они о-о-очень серьезные! — ответила Королева, и принцесса сразу поняла, что так и есть.

Лагерта если бы просто хотела силой вернуть ее в лоно семьи, не стала бы юлить, а прямо сказала, что требует ее возвращения, не став прикрываться надуманными проблемами. Если мать говорит, что есть проблемы, значит они есть. И от этого на душе у Хельги стало очень тревожно.

Что это может быть? Угроза из Европы? С Империей испортились отношения? Да нет, не может быть. Неужели Арктика?!!

— Можно не завтра, мам? — быстрее, чем успела подумать, спросила девушка, и тут же недовольно скривилась, услышав в своём вопросе детские нотки. Как будто она просила отсрочить время обеда.

— Нет! — просто и чётко сказала мать.

— Но Галактионов… — Хельга тоже не стала юлить и постаралась взять себя в руки. — Я хотела бы с ним попрощаться, а для этого нужно дождаться его возвращения.

— Возвращения? — на том конце провода раздался смешок. — Возможно, его придется ждать очень долго. А есть вероятность вообще не дождаться!

— Мама!!! Что с ним случилось?! — девушка непроизвольно повысила голос, она почти кричала.

— Просто. Собирайся. Завтра. Ты. Летишь. Домой! — чётко и членораздельно проговорила Лагерта, и положила трубку.

Хельга посмотрела на телефон, как на ядовитую змею. Встряхнув головой, она набрала Галактионова, на что трубка на чистом русском языке ей доложила, что “Абонент не абонент”.

За это телефонный аппарат был мгновенно раздавлен в порыве гнева, а Хельга заплакала. Заплакала от бессилия и несправедливости окружающего мира.

Последний раз она плакала очень давно. Слезы срывались с ресниц и падали на стол крохотными ледышками, а девушка думала о том, как она ненавидит политику. Почему она родилась принцессой?!

* * *

Небольшая, но очень злая и зубастая армия под моим предводительством, зашла со спины войску Ханскому, которое сдерживало силы Андросовых и Морозовых.

Идиоты… Они перенастроили стационарный защитный щит на фронтальное отражение, полностью уверившись в неспособности наших войск создать им угрозу с тыла. И теперь их “спина” была открытой. Не ждали, что кто-то сможет проехать через все их тайные тропы и укрепления? А мы смогли…

— Слушать меня! План прост! Уничтожить всех! — дал я команду по общему каналу связи.

— Служим Роду и Империи! — раздался рев всех гвардейцев. Да, именно так. Сначала Роду, а потом уже Империи.

Осознав то, что мы смогли зайти противнику в спину, все мои бойцы сразу воодушевились. Их моральный дух просто зашкаливал, они готовы были рвать и метать, и я дал им эту возможность. Мы смели слабую защиту с нашей стороны, где оставался даже не весь личный состав — большинство тупо ушли смотреть, как уничтожают имперцев. Да, с дисциплиной у кочевников была явная беда. И соответственно, ворвались в середину опорного пункта, где находился командный состав и всякие слабаки, которые предпочитали работать мозгами.

Хотя нас и заметили, но не успели среагировать, и уже не успеют. Мой “Буревестник” на полном ходу снес юрту со всеми важными шишками, разметав их тела по всему лагерю. А что они хотели, если я лично напитал машинку из своего источника, и она на короткий миг стала не слабее Абсолюта. Не спасли их ни доспехи, ни артефакты, а всему виной одна интересная душа, которую я совсем на короткое мгновение тоже подключил к “Буревестнику”. Это была душа Титанического Носорога, а их остановить просто нереально. Рискованно? Знаю! Но ведь получилось!

Кстати, их главный был типа Высшего Мага, я это ощутил, но сделать он ничего не успел. Мои люди поступили по моему примеру, и стали своим транспортом сносить все на своем пути, при этом щедро поливая огнем то, что снести было затруднительно. К примеру — бронированные ДОТы. Оттуда никто не вышел, значит такая тактика отлично работает. А шустрый Шнырька “ш-ш-шпиш-ш-шдил” кристальный артефакт, что является главным компонентом стационарного энергетического щита, и у них упали все щиты.

Хаос… Кровь… Ужас… Все это сейчас витало в лагере. Не меньше двадцати минут мы носились по нему, сея везде смерть и разрушения. Но долго продолжаться так не могло. Наши машинки стали выдыхаться, и Волк скомандовал приступить ко второй стадии операции.

Из БТРов высыпалась пехота, а снизу подошли остальные, чей транспорт был недостаточно бронированным для кровавого веселья, что мы тут устроили. Я всё ещё искал возможность получить себе столько “Буревестников”, чтобы можно было полностью обеспечить всю свою гвардию. Это сильно облегчило бы мне жизнь.

Не у всех гвардейцев вышло просто перегруппироваться. Парочка БТРов застряло, но им на помощь пришли мои кроты, которые поотрывали ножки всем тем вражинам, что бежали со своими копьями, дабы уничтожить мои боевые машины, этим давая время моим людям для адекватного ответа.

Волк орал, как резаный, во все горло раздавая команды. Я следил за всем полем боя на пределе своей концентрации, и посылал своих призванных тварей, не жалея сил, подавлять те очаги сопротивления, которые смогли собраться, и в перспективе доставить нам проблемы. Мы ведь ворвались в очень большое, по численности, вражеское соединение, и любая ошибка могла быть последней.

Ко всему этому пришлось запустить в небо свой Герб, который не только вселял надежду в сердца союзников, но и ужас в сердца врагов. Из тех, кто помнил, конечно. А помнили многие, судя по докладам Шнырьки. Именно его создавал мой Род, правда, не из иллюзий, когда воевал со своими врагами.

Это я узнал,