Шепчущие - Джон Коннолли

– Ты знаешь что-нибудь о Жандро, полицейском, что там умер?

– Не знаю. И на все вопросы полиции я уже ответил. А у тебя, насколько я помню, никакого жетона. Разве что с надписью «Любопытный кретин».

– А Тобиас?

– Похоже, после моего с ним разговора решил глаза не мозолить. За границы штата целый месяц не выезжал. Сейчас снова начал.

– Есть мысли, где у него на канадской стороне пункт назначения?

– Груз возит стандартный: корма для животных, бумажная продукция, запчасти. Я бы, пожалуй, достал тебе список, но только толку от него не будет. Обычное дело. Либо я запоздал с вопросами, либо те люди умнее, чем кажутся.

– Люди? Ты имеешь в виду партнеров?

– Какие-то армейские дружки. Они вместе с ним гоняют. Парню с твоими талантами найти их будет нетрудно. – Джимми поднял газету и начал читать. Разговор закончился. – Приятно было поболтать, Чарли. Ты ведь выход сам найдешь? Эрлу провожать тебя не надо?

Я поднялся и надел куртку.

– Так что он возит, Джимми?

Рот у Джимми скривился, правая сторона скопировала левую, изобразив крокодилью улыбку.

– Как раз выясняю. Может, поставлю и тебя в известность…

Глава 7

Доверял ли я Джимми Джуэлу? Не уверен. Мой дед однажды охарактеризовал его как человека, который может солгать, о чем-то умолчав, но в целом предпочитает не лгать. Разумеется, Джимми делал исключение для Таможенной службы США и служб закона и правопорядка в целом, но и в отношениях с ними он стремился по возможности избегать конфронтации и, таким образом, необходимости говорить неправду.

Если исходить из услышанного, то ясно, что теперь Джоэл Тобиас на радаре у Джимми Джуэла, а это примерно то же самое, что оказаться под наблюдением военного дрона – по большей части он просто висит где-то над тобой, но ты узнаешь об этом только тогда, когда он обрушивает возмездие на твою голову.

Удостоверившись, что фура Тобиаса осталась на складе, а «Силверадо» по-прежнему стоит у дома, я заглянул в «Протоку» с луизианской кухней на Диринге подкрепиться тарелкой супа гумбо. Джимми сказал, что Джоэлу Тобиасу помогают бывшие солдаты, а это влекло за собой целый комплекс новых проблем. В штате Мэн проживало более 150 тысяч ветеранов, и это не считая призванных воевать в Афганистане и Ираке. Большинство обосновались вне городов, предпочитая более спокойную жизнь в сельских районах вроде Каунти. Я по собственному опыту знал, что они не склонны откровенничать с посторонними, тем более обсуждать свои дела, легальные или нелегальные.

Расположившись за столом, я позвонил Джеки Гарнеру и сказал, что у меня есть для него работа. Джеки до сих пор, хотя ему шел четвертый десяток, жил со своей матерью, которая сквозь пальцы смотрела на увлечение сына самодельной взрывчаткой и прочими импровизированными зарядами, но ему было строго-настрого запрещено приносить их домой. В последнее время в этом уютном эдиповом сожительстве появилась нотка напряженности, вызванная тем фактом, что Джеки начал встречаться с женщиной по имени Лайза, которая, похоже, так запала на своего нового кавалера, что стала настаивать на его переезде к ней. Оставалось неясным, в какой степени она осведомлена о делах со взрывчаткой. Мать Джеки видела в ней нежеланную конкурентку за сыновнее внимание и в последнее время принялась разыгрывать роль болезненной, чахнущей родительницы под неизменный мотив «кто-же-присмотрит-за-мной-когда-ты-уйдешь?». Правда, удавалась ей эта роль не слишком хорошо, поскольку не всякая большая белая акула приспособлена к уединенной жизни лучше, чем миссис Гарнер.

Так что Джеки, оказавшийся между этими двумя полюсами притяжения, как приговоренный преступник, привязанный к двум лошадям, над которыми уже занесен кнут, обрадовался моему звонку и выразил желание взяться за любую работу, даже скучнейшую слежку, лишь бы ему не пришлось при этом разбираться со своими женщинами. Я сказал, чтобы он понаблюдал за Джоэлом Тобиасом, а если Тобиас встретится с кем-то, то переключился на второго. Сам же я планировал потолковать тем временем с Роналдом Стрейдиром, индейцем-пенобскотом, который был в курсе дел ветеранов и, возможно, знал что-то о Тобиасе.

Но пока у меня были другие обязательства: Дейв Ивенс попросил помочь ему с доставкой пива в «Шатун», а потом поработать до конца дня бар-менеджером. Смена обещала быть долгой, но Дейв оказался в трудном положении, поэтому я передвинул Роналда на следующий день и отправился в «Шатун» встречать грузовик с пивом. Народ валом валил, так что день быстренько перешел в вечер, а вечер в ночь, и при этом внутреннее освещение в самом баре почти не изменилось. Когда я освободился, было уже за полночь.

Они ждали меня на парковке. Трое, все в черных лыжных масках и темных куртках. Я заметил одного, когда открывал дверь машины, но поздно – они уж навалились на меня. Я отмахнулся правой, зацепил локтем чью-то физиономию и ударил ключом, успев почувствовать, что порвал маску и кожу под ней. Кто-то выругался, и тут меня вырубили жестким ударом в затылок. В висок ткнулся ствол. Мужской голос отрывисто бросил «хватит». Подъехала машина. Меня подхватили под мышки, поставили на ноги. На голову натянули мешок, втолкнули в фургон, заставили лечь на пол. Кто-то наступил мне на шею. Руки завели за спину, а секундой позже в кожу болезненно врезались пластиковые наручники. Что-то тяжелое, металлическое легонько ударило по тому же месту на затылке, и из глаз посыпались искры.

– Лежи и не шуми.

Ничего другого мне и не оставалось.

Мы ехали на юг по магистрали I-95, потом свернули на федеральную автотрассу. Минут через пятнадцать приняли влево. Под колесами захрустел гравий, машина остановилась, и меня вытащили. Руки резко дернули вверх, едва не вывихнув, так что идти пришлось согнувшись. Никто ничего не говорил. Открылась дверь. Через ткань мешка просочился запах застоявшегося дыма и мочи. Меня втолкнули в помещение, помогли пинком под зад, и я растянулся на полу. Кто-то засмеялся. Я лежал на грубо обработанных плитах, и меня тошнило от вони. Мои похитители стали кругом. Их шаги отскакивали эхом от стен. Я находился в помещении, но в звуке было что-то не то, и меня не оставляло ощущение пространства над головой. Вообще-то, я догадывался, где нахожусь. Даже по прошествии нескольких лет здесь пахло гарью. Меня привезли в «Голубую луну», а значит, похитители установили связь между мной и Джимми Джуэлом. Те, что доставили меня сюда, узнали о моей встрече с Джимми и ошибочно решили, что я работаю на него. Через меня собирались послать сообщение Джимми, и еще до того, как они начали передавать его, я понял, что предпочел бы другой способ доставки – без посредника.

Кто-то опустился рядом со мной на колено. Мешок подтянули до носа.

– Мы не желаем тебе зла, – произнес тот же мужской голос, что говорил со мной раньше. Спокойный и взвешенный, без всякой враждебности, голос молодого еще человека.

– Вам стоило бы подумать об этом до того, как меня вырубили на парковке, – сказал я.

– Больно уж быстро ты открыл дверь. Пришлось немножко успокоить. Ладно, полюбезничали – и хватит. Ответишь на мои вопросы – вернешься в свою мощную машину раньше, чем голова разболится всерьез. О чем речь, ты знаешь.

– Неужели?

– Знаешь, знаешь. Почему ты следишь за Джоэлом Тобиасом?

– Кто такой Джоэл Тобиас?

Тишина. Потом снова голос, только ближе. Я даже уловил аромат мяты.

– Мы все о тебе знаем. Ты – крутой парень, бегаешь с оружием, укладываешь в землю плохих парней. Не пойми меня неправильно, я восхищаюсь тобой и тем, что ты делаешь. Ты на правильной стороне, и это кое-что значит. Поэтому еще дышишь, а не утонул в болоте с дыркой в голове. Спрашиваю еще раз: почему следишь за Джоэлом Тобиасом? Кто тебя нанял? Джимми Джуэл? Отвечай или навсегда язык прикусишь.

Болела голова, болели руки. В ладонь воткнулось что-то острое. Я мог бы сразу сказать, что нанял меня Беннет Пэтчет, подозревавший, что Джоэл Тобиас обижает свою подружку. Мог бы, но не сказал. Не только потому, что тревожился за безопасность Беннета, – присутствовал и немалый элемент упрямства. Иногда упрямство и принципиальность почти неразличимы.

– Я же сказал, что не знаю никакого Джоэла Тобиаса.

– Разденьте его, – распорядился другой голос. – Разденьте и трахните в зад.

– Слышал? – произнес первый голос. – Здесь не все такие вежливые. Я могу отойти покурить и дать им возможность развлечься с тобой. – По ягодицам, в направлении паха, скользнуло лезвие, и я даже через брюки ощутил его остроту. – Хочешь этого? Имей в виду, если это случится – потом назад не переиграешь, прежним ты уже не будешь. Станешь сукой.

– Вы ошиблись, – сказал я, бодрясь из последних сил.

– Ты дурак, Паркер. И правду ты нам скажешь не более чем через минуту. Это я гарантирую.

Он потянул мешок вниз, на нос и рот. Меня схватили за ноги. Я услышал сухой треск клейкой ленты, и уже в следующий момент она туго охватила икры. Меня подхватили и понесли. Повернули лицом вверх. Подняли ноги выше головы.