Электричка в Буслаевку. Книга 2 - Владимир Анатольевич Тимофеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После этих манёвров я наконец понял, в чём заключался замысел Лициниуса и Абдуллы. Оба — это теперь являлось секретом Полишинеля — действовали согласованно, по заранее оговорённому плану. В реале дальнюю стену каверны не видно — её «затеняет» ближняя, поэтому с нашей позиции определить, заступил там боец за черту или нет — практически невозможно. Сделать это может только «судья», который и в прямом, и в переносном смысле над схваткой и которому доверяют обе стороны…
А если не доверяют?
Что ж, вопрос, конечно, интересный.
Я лично не доверяю Лициниусу ни на грош. И как только что выяснилось — абсолютно правильно. Его цель — ударить молнией в Хэма, когда он окажется рядом с границей. Причём, так, чтобы мы не смогли понять, что это мошенничество. Задача Абдуллы — своими активными действиями загнать Чекана туда, где он неминуемо «нарушит правила».
В целом, довольно хитрО, да только забыли наши крутовыделанные оппоненты старое правило. В эту игру можно играть и вдвоём, и втроём, и вообще: на каждую хитрую гайку всегда отыщется болт с нужной резьбой.
«Лара! Глянь на забор».
«Уже смотрю».
«Найди… там где-то стенд валяется».
«Стенд вижу».
«Молодец. Теперь прицепи к нему воду».
«Прицепи? В каком смысле?»
«Как хвост, как жгут. Не знаю, как правильно, главное, чтобы длинный был».
«Ага, поняла. Делаю».
«Так. Теперь такой же — к балкону».
«Готово».
«Еще пару на землю».
«Сделано».
«Всё. А теперь просто жди».
«Чего?»
«Команды „Вперёд!“. Как крикну, все бегом на ту сторону».
«Хорошо. Я передам остальным».
«Давай…»
Абдулла опять начал теснить Чекана. Хэм отбивался и отступал. Заряд в руке у Лициниуса снова стал наливаться мощью.
Теперь, «совместив» в голове оба мира — магический и реальный, я видел целиком всю картину.
Вот два поединщика шаг за шагом приближаются к краю каверны.
Звенят клинки, скрипит по ногами песок.
Стоящий на вокзальном балконе электромаг нервно сжимает пальцами ограждение. К его правой ладони «прилип» искрящийся шар. Между зарядом и человеческой кожей прослойка «магического диэлектрика». На ногах у Лициниуса «резиновые» ботинки, тоже «магические». Он думает… нет, он уверен, что всё предусмотрено, что он сам защищён на двести процентов.
Как говорится, блажен кто верует.
Под балконом, словно попавшая в смерч змея, рвётся на волю водяной жгут.
Его вращение, его силу, его напор контролирую я. Только я. Даже Лейка не может на него повлиять.
Его брат-близнец притаился в траве у забора, свернувшись кольцом и накрепко прицепившись к покрытому ржавыми пятнами стенду.
Ещё два жгута изображают застывшие ручейки на границе призрачного коридора.
Это «резерв Ставки». Тайное оружие, которое обязательно «выстрелит», когда придёт время.
А время приходит, как всегда, неожиданно.
События начинают нестись галопом.
До края «арены» Хэму всего полшага.
— Вверх!
Воин прыгает едва ли не раньше, чем до него доходит смысл отданной мной команды. Ведь о ней мы договорились ещё до боя. Я помогаю Чекану магией. Резкий порыв ветра подбрасывает его сразу метра на два.
Вместе с Чеканом, прикрывая его от Лициниуса, в воздух взмывает металлический стенд с расписанием. Водяной жгут разматывается вслед за ним, сохраняя контактную связь с землей. Ещё через миг его почин поддерживают два «резервных» жгута. Первый, словно удав, обматывает-обвивает электромага и соединяется с болтающимся под балконом собратом, образуя классический громоотвод. Второй вытягивается журчащим проводом между зарядом в руке Лициниуса и взвившимся вверх стендом.
Электромаг просто не успевает сообразить, что его замыслы вскрыты. Мало того, он не может остановить собственную волшбу. Молния уже сорвалась с рук, чтобы ударить в Хэма, но, как всякий уважающий себя электрический ток, она движется по пути наименьшего сопротивления. Банальный пробой. Типичное короткое замыкание. Причем, сразу по двум заземляющим контурам и сразу от двух источников — самого мага и сформированного им шара-заряда.
От ярчайшей вспышки темнеет в глазах. А грохот такой, что кажется: стены вокзала вот-вот рухнут.
Чекан опять на земле. Перед ним упавший на колени, оглушенный и пораженный электрическим током темник. Пусть молния в него не попала, а ударила рядом, но шаговое напряжение — штука коварная.
Наш воин не ждёт, пока противник очухается. Короткий взмах меча, и голова Абдуллы катится по песку.
— Вперёд!
Даже не знаю, слышат ли эту команду бойцы…
В ушах гул, звон и чувство, что их набили невидимой ватой.
Всё-таки слышат…
Первым сквозь призрачную преграду бросается Фрол. За ним Кузьма и Гиляй, потом Лейка.
Я, прямо как капитан тонущего корабля, покидаю безопасную зону последним.
Короткий взгляд на балкон, где стоял Лициниус.
Чёрная скрюченная у оградки фигура и поднимающийся от неё то ли дым, то ли пар.
«М-да. Разность потенциалов — убойная вещь. Даже резиновые боты не помогли…»
Через десять секунд все наши были уже на «той» стороне.
Я же слегка приотстал. До стены «пузыря» оставалось всего метров пять, когда из ушей словно бы вытащили беруши. Слух возвратился, а вместе с ним появилось странное ощущение тишины.
Ноги остановились сами собой.
Действительно… тихо. Слышно, как шуршат перекатываемые ветром песчинки, капают капли с балкона, шелестит прилипшая к забору травинка.
Нестройные ряды ханских нукеров как будто застыли, с открытыми ртами, совершенно ошалевшие от случившегося. Один из «кожаных» сидел на бревне, зажав уши руками и бессмысленно раскачиваясь из стороны в сторону. Точь-в-точь как на хронике времен Великой Отечественной с впавшим в ступор немецким артиллеристом.
На меня нукеры смотрели с каким-то сакральным ужасом, словно на тёмное божество, явившееся из преисподней за их бессмертными душами.
Я мысленно усмехнулся.
«Ну что ж, не будем разочаровывать страждущих».
Неторопливо, почти вальяжно я подошел к первому убитому мной нукеру, легко выдернул метательный нож, аккуратно обтёр его и вставил в специальные ножны на «портупее». Потом то же самое проделал с трупом на выходе из каверны. Глянул на цепь деревянных щитов. Демонстративно нахмурился. Негоже оставлять там Лейкин кинжал, он всё же заговорённый…
Сигналом к всеобщему бегству стал чей-то истошный и абсолютно истерический выкрик.
Мне даже не потребовалось ничего говорить или делать.
Площадка перед вокзальным зданием опустела за считанные секунды. О том, что совсем недавно здесь находилась сотня неплохо вооружённых
