В плену надежд (СИ) - Янова Екатерина

У него я оставил машину, и он же довез меня на до города на своих неприметных Жигулях. А еще я переоделся у него в старый бушлат и шапку ушанку, поэтому выглядел теперь как деревенский дровосек. Это как раз то, чего я добивался. С нужным мне человеком мы встретились в придорожном кафе, обсудили сложившееся дерьмовое положение и выработали план действий. Это добавило немного облегчения. Можно было возвращаться домой. Мне пригнали новый транспорт, не особо новая Нива глаз не радовала, но была неприметной и достаточно проходимой по заснеженным дорогам. На ней я и отправился домой.

Андрей уехал, а я не могла найти себе места все то время, пока его не было. Я знала и чувствовала, что наше счастье — это всего лишь затишье перед бурей. Случилось то, чего я боялась больше всего, вся эта ситуация ударила прежде всего по Андрею. Я ведь знала, что Захар не успокоится. Что теперь будет, мне страшно было думать. Я не могла сидеть на месте, поэтому решила занять себя чем-то и напекла целую кучу пирожков, убрала во всем доме и теперь не знала, чем бы себя занять еще. На улице уже стемнело, а Андрея все не было. О сне не приходилось и думать, но я все же потушила везде свет, и сидела на кухне около окна, ожидая своего мужчину и вспоминая все известные мне молитвы.

Около 12 ночи к дому подъехала незнакомая машина, из нее вышел какой-то мужик. Сердце у меня оборвалось и ускакало, я схватила первое, что попалось под руку — сковородку, и притаилась за дверью. Самое забавное, что дом изнутри закрывался только на слабенькую щеколду, которую снести смогла бы даже я. Поэтому закрывать ее не было смысла, да и для этого нужно было выйти в холодный коридор. Тем временем дверь открылась, и в темную комнату вошел огромный мужик в бушлате. Я, не долго думая, обрушила на него мощный удар сковороды. Он явно не ожидал, но от сотрясения его спасла толстенная меховая шапка-ушанка. Поэтому он и не подумал упасть, а только разразился потоком мата и крепко схватил меня за руку. Я не собиралась сдаваться, поэтому начала отбиваться, что было сил, пустила в ход кулаки, ноги, вцепилась мужику в лицо ногтями, но меня все же скрутили сильные руки и повалили на пол. И только тут я узнала знакомый голос:

— Ты совсем сдурела? — я разлепила веки и в темноте рассмотрела лицо Андрея. Облегчение чуть не снесло меня волной. Первые секунды я даже сказать ничего не смогла, только тяжело дышала, приходя в себя. Потом, когда он отпустил мои руки, кинулась к нему, чтобы обнять.

— Господи! Это ты! Ты меня так напугал!

— А как ты меня напугала! — смеется он. — Я всегда знал, что сковородка в руках женщины страшнее пулемета, а вот сегодня убедился в этом сам.

— Прости меня. Я тебя не узнала, я тебя не сильно стукнула?

— Спасибо Семенычу за шапчонку. Иначе был бы мне кирдык. От ментов я смылся, а тут чуть любимая женщина не прибила.

Хочу еще раз извиниться, но замираю от одного слова "любимая", неужели, правда? Обнимаю его еще крепче, целую в губы. Он набрасывается на мои в ответ. В сторону летит бушлат и шапка, а потом и вся остальная одежда. Мы едва успеваем добраться до дивана, чтобы предаться страсти. И только потом у нас получается поговорить.

— Рассказывай! — требую я.

— Я думал, ты меня сначала накормишь, а ты вместо этого сначала сковородой припечатала, потом изнасиловала!

Я смеюсь.

— Ага. Изнасиловала! А кстати, почему ты в таком виде и где твоя машина?

— Спрятал. Слишком она приметная. А теперь я ничем не отличаюсь от местных мужиков. Сливаюсь с толпой, так сказать.

— Ага. Только твою машину уже вся деревня видела.

— Да. Поэтому здесь оставаться нам нельзя.

— Как это? И куда мы теперь? — меня снова охватывает беспокойство, которое немного улеглось после возвращения Андрея.

— В более надежное место! Завтра приедет человек, который должен нам помочь.

— Ты с ним сегодня встречался?

— Да.

— Это твой друг?

— Почти.

Понимаю, что больше из Андрея ничего не вытащу, поэтому иду на кухню, чтобы накормить моего голодного мужчину.

Он сидит за столом и уплетает мои пирожки, а я только сейчас замечаю, что на его щеке осталась приличная царапина от моих ногтей. Беру перекись, подхожу к нему.

— Давай обработаю.

— Что, думаешь, загнусь от царапины? Или у тебя когти с ядом.

— Ага. С самым настоящим.

— Ну да. Я вообще подумал, что на меня напал снежный человек. Ты, конечно, молодец. Я не ожидал.

— Правильно. Будешь знать, что тебя ждет, если будешь косячить!

От смеется. Так мы еще долго сидим, болтаем вроде бы ни о чем, но напряжение и тревога летают в воздухе.

Глава 15

На следующий день мы встаем рано. Я пытаюсь собрать вещи, но не знаю, что брать. Андрей заверяет, что нужно взять только самое необходимое, минимальный набор вещей. Про человека, которого мы ждали, единственное, что Андрей сказал — это профессионал своего дела, и я должна во всем его слушаться. Странное объяснение, но другого у меня не было. В итоге, когда к нашему двору подъехал крутой джип, я ожидала увидеть президента страны больше, чем то, что легко выскочило из-за руля и побежало к нашему крыльцу. Это была всего лишь миниатюрная женщина, правда, одетая как мужик. Тяжелые кожаные сапоги, камуфляжный костюм и кожаная косуха. Андрей вышел встречать ее на порог, а я из окна с открытым ртом наблюдала, как они мило расцеловываются в обе щеки и над чем-то смеются. Дальше девица, как вихрь, влетела в дом, вместо приветствия пристально уставилась на меня.

— Это ее нужно спрятать? — небрежно спрашивает она у Андрея так, как будто меня здесь нет.

— Да, — просто отвечает он.

Девица обходит вокруг меня, разглядывая, как лошадь на рынке, потом выдает:

— Задница ни чё так, мордашка тоже. Приметные, правда. Ну, ничего. Что-нибудь придумаем.

— Ты не хочешь нас познакомить? — спрашиваю я у Андрея. Он отмирает, говорит:

— Да. Прошу прощения, Соня, это Марго, Марго, это Соня. Надеюсь, вы подружитесь.

— Не надейся, Андрюша. Я с бабами не дружу, — говорит эта сучка так, как будто я пустое место. А от ее "Андрюша" мне хочется вцепиться ей в патлы. Она как будто читает мои мысли, говорит:

— Андрюшенька, принеси-ка мой саквояж из машины, только предупреди свою…Соню, чтобы не смотрела на меня так. Она у тебя не бешенная? А то ты же знаешь, я нервных не люблю, зашибу ненароком.

Андрей тихо посмеивается, поглядывая то на меня, то на нее. Перед выходом добавляет.

— Девочки, не ссорьтесь. Я быстро!

Он оставляет нас вдвоем, а эта курва усаживается на стул, ноги прямо в сапогах закидывает на стол, небрежно так берет со стола мой пирожок, начинает есть. Потом говорит:

— Пирожками решила Андрюху завоевать? Ну, ну. Не боишься, что жопу разнесет?

— У кого? У тебя или у Андрюхи?

Она только усмехается.

— Мне это не грозит. И не смотри на меня так! Андрей твой мне нахрен не нужен. Не переживай. Наша история с ним давно дописана. Так что расслабься, а то сейчас зубы скрошишь.

— Если только об тебя.

— Подавишься.

Я уже хочу вцепиться в ее рожу, но тут возвращается Андрей.

Окидывает нас взглядом и говорит:

— Марго, времени у нас немного. Если ты голодна, Соня тебе пирожков с собой завернет.

— Ага. С ядом. Нет уж. Спасибо. Сначала мне нужно поведать тебе кое-что интересное. Пойдем, покурим, пошушукаемся! Соня, а ты мне кофейку сообрази, с коньячком, только не вздумай туда плюнуть, а то придушу.

Разворачивается и проходит мимо меня, как будто мимо кучи дерьма, Андрей мне пытается что-то сказать глазами, но я не понимаю. Они покидают комнату, оставляя меня одну кипеть как чайник. Хочется орать от переполняющих меня чувств, особенно когда вижу, как эта парочка мило беседует, покуривая одну сигарету на двоих. Хочется реально нахаркать ей полную кружку, но вместо этого я наливаю этой сучке кофе, и добавляю коньяк, как она просила. Через минут десять они возвращаются назад, Андрей какой-то хмурый, на меня смотрит странно. А я думаю, что вчера он встречался именно с ней и домой вернулся в полночь. Внутри все кипит, а эта курва даже не думает пить предложенный мной кофе.