Стану ему женой. Ребенок от монстра (СИ) - Устинова Мария

Запрокинула голову, затылком упираясь в стену, и забросила руки ему на шею.

Просто не оставляй…

Глава 15

— Я люблю тебя, — прошептала я, когда он силой заставил меня опустить голову.

Прошептала прямо в губы перед поцелуем.

Андрей притянул меня за бедра, устроив ногу у себя на поясе. Широко раздвинул колени и пристроился между ними. Мы целовались взасос, когда он расстегнул ширинку и ремень. Стоял тесно, но еще не овладел мной, хотя я чувствовала его нетерпение кожей.

Он скучал.

Тоска по мне ощущалась в каждом движении, в том, как прижимал меня к стене и поцелуями покрывал беззащитно открытую шею. Щекотно трогал языком соски.

Если сначала я хотела, чтобы он трахнул меня, чтобы ощутить единение, то теперь под кожу вползала страсть. Делала меня влажной и дикой… Каждое прикосновение было как прикосновение не рук, языка или губ, а холодного лезвия.

Мы думали, что никогда не встретимся.

Больше никогда.

И когда это все-таки произошло — вот так, сейчас, я в нем растворялась. Извивалась от наслаждения, которое было сильнее в несколько раз, чем обычно. Удовольствие на грани электрического разряда, когда ощущения настолько острые, что становится больно.

Он проник в меня, в очередной раз прижавшись бедрами. Я застонала, не сдержалась и вскрикнула.

Они всё услышат… Стенки картонные.

Услышат, что их «советник по безопасности» занимается со мной любовью, выбросив шмотки за дверь. Но я подумаю об этом, когда буду выходить.

А сейчас я отвечала ему — как он и хотел, сосредоточившись на плавных, ритмичных толчках.

Он занимался любовью молча, открыв рот и опустив голову, словно прятал лицо. В полутьме я не видела выражения лица.

Я стонала, ерзала у стены, когда мне хотелось отдаться ему еще глубже, запустив ногти в шею. Но что бы ни делала — этого будет мало, чтобы выразить наши чувства. Слишком мало.

Андрей уткнулся мне в ухо.

Влажное дыхание сменилось шепотом. Тем шепотом из снов и грез, только наяву. И снова я не разбирала, что он говорит.

Шепот погрузил в нирвану. Я больше не могла сосредоточиться на движениях, полностью отдалась в его власть, наслаждаясь то плавными, то рваными и сильными толчками, пока движения бедер не стали такими резкими, что я заорала от удовольствия.

Он кончил, прикусив кожу на шее.

Прижавшись телами, сплетя руки, как в странном танце, мы приходили в себя. После секса он тяжело дышал, уткнувшись губами в ключицу.

Я гладила потную шею и нежно, словно он хрупкий, целовала висок. Я видела, что с ним делали, он точно не хрупкий, но целовала его как ребенка. Наконец Андрей уставился в мои затуманенные глаза.

— Привет, — тихо сказал он, и криво улыбнулся.

Он настоящий безумец, если после всего, что было, говорит просто «привет»… Я прижалась к нему влажной щекой. Исполнила свою самую сокровенную мечту с той зимней ночи — просто обнять его. Просто увидеть.

— Тише, — шептал он, пока я самозабвенно рыдала. — Тише, Лена…

У меня впервые в жизни был секс пополам с истерикой. Оргазм со слезами на глазах. В сердце — нежность, в животе — наслаждение, и черная боль в душе, оставшаяся от той страшной раны.

— Успокойся…

Он гладил волосы и шептал, пока я не затихла, не веря, что это наяву. Из объятий Андрей выпустил, когда я выплакала большую часть эмоций.

— Ты голая.

Андрей подобрал и набросил мне на плечи пиджак.

Я с наслаждением уткнулась носом в лацкан. От него пахло лимонным парфюмом, куревом и Андреем… Запах мечты.

Поверх рубашки у него действительно была надета наплечная кобура, но во время секса я этого не замечала — разум отключился.

— Идем… Нам надо поговорить, — он положил руку мне на спину и вывел из каморки.

Люди Глодова так и ждали нас в комнате. Я, абсолютно голая под пиджаком Андрея, смущенно смотрела в пол. Моих вещей уже не было — уничтожили, как им сказали.

— Найдите одежду для женщины, — сказал он и повел меня из комнаты, подобрав Анину куклу.

Успокаивало, как он держал ладонь на моей спине. Жест покровителя. В конце коридора оказалась спальня.

— Хочешь принять душ?

Я помотала головой, кутаясь в пиджак, хотя на бедре остались следы спермы. Безопасный у меня день или не очень я понятия не имела, и мне было все равно. Презерватива у нас не было. Ну и что. И идти одна в душ не хочу.

Андрей не стал включать верхний свет — зажег торшер на тумбе. Снял кобуру, положил под лампу, рядом бросил куклу. Усадил меня на кровать, и я взяла его за руку, словно боялась, что исчезнет.

Что-то хотел сказать — губы шевельнулись.

Но вздохнув, опустил голову и лбом уперся мне в колени. Я запустила ему пальцы в волосы, гладила, утешая за эту слабость. Начала целовать затылок.

В сердце всё никак не заживало наше расставание. Метель, территория заснеженного госпиталя и мои слезы. Может, я бы быстрее свыклась, если бы Дина не призналась, что Андрей мог погибнуть, и не сказала, что его душили в машине…

Я думала, он погиб.

Андрей поднял голову, и я на ощупь, глядя ему в глаза, расстегнула несколько верхних пуговиц рубашки: новых шрамов не прибавилось. А его шею я еще в подсобке всю исцеловала.

Дина не могла меня обмануть. Она сама проливала по нему слезы. А я как будто опомнилась: как я могла поверить, что его убили? Ведь знаю, какой он живучий. Три недели лежал в лесу с винтовкой, чтобы выследить меня. Врагов пришил за минуты. Его при мне вешали и били толпой, он все перенес. В моих глазах он был непобедимым героем. Я нежно поцеловала изгиб брови.

— Ласковая девочка… — голос дрогнул. — Я по тебе скучал.

Мы крепко обнялись, надолго, как близкие на вокзале.

Я ведь и вправду его люблю. Как себя или дочку — словно он часть нас. Пусть у нас не было романтики и стандартного романа с цветами и конфетами, и были вместе мы совсем чуть-чуть, пусть он никогда не любил меня так, как другую, но так, как он, меня только мама в детстве обнимала.

Андрей меня отпустил.

— Что произошло, Лена?

— Разве не я должна спрашивать?

— Нет, не ты, — Андрей доброжелательно прищурился.

Ну да.

Я не имею права знать, как он спасся, как оказался здесь, и кто он теперь. Ну и не надо.

— Ты работаешь на Глодова? Мне сказали, он меня искал… Это был ты?

Я снова взяла его за руку.

— Не надо волноваться.

— Он искал из-за убийства.

— Глодов тебя не тронет, — Андрей заправил за ухо мои растрепанные волосы. — Ты моя семья. А он только благодаря мне еще не составил компанию своим друзьям-жмурикам. Он от меня зависит.

Я выдохнула, опустив голову.

— Кто втянул тебя в убийство? Как ты там оказалась? — ласково повторил он.

— А ты? — я подняла глаза.

— Я думал, тебя нет в стране, — покачал он головой. — Пока не узнал, что ты свидетельница убийства его старого партнера. Увидел твое фото в личном деле, обомлел. Естественно, я тебя искал, Лена.

Он про Геннадия Александровича.

Точно, раз Андрей работает на Глодова, то занимается убийствами, тем более, если в деле снайпер.

— Через отдел кадров узнал твою новую фамилию, ее Кац менял?

— Да.

— Послал людей, чтобы тебя нашли. Тебя два раза из-под носа уводили. Кто это был?

— Это охрана, ее Эмиль нанял.

— Так и думал, — Андрей криво усмехнулся. Мои ладони лежали у него на лице, я все еще гладила его — не могла наласкаться. — Лен, с тех пор, как мы расстались, я… Ушел на дно, знаешь. Для всех меня нет. Я не мог сказать им или Кацу, что это я тебя ищу. Прости, что испугал.

Я ткнулась ему в лицо и ущипнула теплые губы, целуя.

— Ничего, я понимаю… Но кто-то про тебя знает, Андрей.

— В смысле?

— Когда Эмиль разрешил вернуться, я разместила резюме в интернете. Искала работу. На это место меня устроил человек, который застрелил директора.

Андрей нахмурился и снял ладони со своего лица — они мешали ему думать.