Последний романтик - Элизабет Гилберт

С того дня Юстас Конвей снова стал знаменитостью. К нему вернулась уверенность, и он даже стал надевать на занятия одежду из оленьих шкур. Более того, в тот вечер профессор Клоусон побывала в гостях у Юстаса в его вигваме и съела большую порцию кроличьего рагу.

– А до того дня была строгой вегетарианкой! – вспоминает Юстас. – Но кролика уплетала за обе щеки.

Добро пожаловать на Юг, профессор.

Все годы учебы в колледже Юстас прожил в вигваме, не только получая образование в университетских лекториях, но и совершенствуясь в науке жизни на природе. Большинство навыков, необходимых для комфортной жизни в условиях дикой природы, он освоил еще в детстве и в юношеские годы. И теперь пожинал плоды тех часов, что провел за внимательным изучением и освоением лесов за домом, точнее домами, семейства Конвей и на Аппалачской тропе. То, что сам Юстас называет врожденной «неусыпной и неослабной осознанностью», наделило его опытом уже в раннем детстве.

В те годы он также уделял немало времени совершенствованию охотничьих навыков. Начал изучать повадки оленей, потому что обнаружил, что чем больше знает о животных, тем больше у него шансов их выследить. Спустя годы, став действительно умелым охотником, он вспоминал то время в университете и понимал, что упустил тогда с десяток оленей. Много раз он стоял всего в двадцати футах от оленя и попросту его не замечал. Юстас научился не просто оглядывать лес в поисках «огромных рогов и большого зверя на поляне, на которого указывает знак: «Вот олень, Юстас, – прямо здесь!» Нет, он научился видеть оленей так же, как видел черепах, – внимательно наблюдая за мелкими различиями оттенков окружающей растительности или едва заметным движением в кустах. Научился замечать тот момент, когда олень шевельнет ухом; видеть маленькие белые пятнышки на его животе, скрытые осенней листвой, и разгадывать его «камуфляж». Как человек с абсолютным слухом, который способен услышать каждую ноту, сыгранную отдельным инструментом в оркестре, Юстас слышал треск ветки в лесу и по этому звуку мог определить диаметр ветки, свидетельствовавший о том, наступил ли на нее тяжелый олень или белка. А может, то был треск сухой ветки, сломавшейся на утреннем ветру? Юстас мог отличить и этот звук.

За годы, что он прожил в вигваме, он также научился уважать и ценить любую погоду, что устанавливалась в природе. Если дождь шел три недели подряд, не было смысла возмущаться – очевидно, природа именно это для него и задумала. Поэтому Юстас пытался приспособиться и использовать время, проведенное в укрытии: он шил одежду, читал, молился или практиковался в традиционном индейском вышивании бусинами. Он лучше других понимал, что зима столь же важна и прекрасна, как весна, а снежные бури имеют такое же значение и так же необходимы, как солнечный свет летом. Юстас слышал, как его ровесники в колледже жалуются на погоду, возвращался в вигвам и делал длинные записи в дневнике. Он обнаружил, что «в природе не бывает непогожих дней. Нельзя так судить природу, потому что в ней всё так, как должно быть».

«Костер сегодня хорошо разгорелся, – писал в дневнике холодным декабрьским днем Юстас Конвей, студент колледжа, – и я наслаждаюсь замечательным теплом. Это просто здорово. Мой образ жизни оказался бы непосильным для многих современных людей. Например, вчера вечером, когда стемнело, я развел костер и стал греть воду и готовить ужин. Когда вода согрелась, разделся до пояса (при температуре ниже нуля), обмылся и вымыл волосы. Большинство моих однокашников никогда не согласились бы на это!»

Вероятно, Юстас был прав. Хотя справедливости ради отмечу, что некоторые молодые люди спокойно представляли себя на его месте. К примеру, Донна Генри. Хотя имя ее не упоминается в дневниках Юстаса, она проводила рядом с ним немало времени – прямо там, в его вигваме. И так же раздевалась до пояса и мыла волосы при минусовой температуре.

После того как она с Юстасом покорила Аппалачскую тропу, Донна никуда не делась. Следующим летом они вместе отправились в поход по национальным паркам западных штатов, снова шагая с невероятной скоростью (он шел впереди, она пыталась поспевать следом). И после того как они провели много времени наедине с природой, Донна поняла, что хочет выйти замуж за этого парня. Она так ему и сказала. И добавила: «Между нами существует какая-то связь; мы как две половинки, как лучшие друзья. Такое бывает раз в жизни». Но Юстасу казалось, что он слишком молод и ему рано задумываться о женитьбе. В двадцать лет Юстасу меньше всего хотелось жениться – худшей перспективой казалось разве что возвращение в отцовский дом. Весь его путь – учеба, путешествия, жизнь в вигваме – имел целью полную противоположность брака: смысл его был в том, чтобы достичь полной свободы.

И всё же он любил Донну и ценил ее общество, поэтому не прогонял. Во время учебы в колледже она даже ненадолго переехала к нему в вигвам и восприняла его интересы как свои собственные. Научилась шить одежду из оленьей кожи, занялась изучением индейской культуры, стала ходить с Юстасом на шаманские сборища, познакомилась с его друзьями и изображала хозяйку вигвама.

Одним словом, Донна Генри превратилась в профессиональную актрису. И из-за этого чувствовала себя растерянной и брошенной. Виделась она с Юстасом довольно редко. Он изучал две специальности – антропологию и английский, – а когда не занимался уроками, посвящал все время активной общественной деятельности и преподаванию, чувствуя, что в этом его предназначение. В двадцать лет Юстас Конвей уже работал над тем, чтобы стать человеком, который изменит мир – а это значит, что на подругу у него совсем не было времени. Он начал путешествовать по южным штатам, преподавать в школах и оттачивать наглядную интерактивную демонстрацию экологической грамотности и ответственного образа жизни – свой «цирковой номер», как он впоследствии эту деятельность окрестил. Получалось у него это просто превосходно. Даже скептически настроенные бизнесмены хлопали ему стоя. Что касается детей… Дети обожали Юстаса. Он был для них чем-то вроде лесного Санта-Клауса. «Мистер Конвей, вы очень хороший человек, – написал ему один мальчик. – Спасибо, что пришли к нам в День наследия.[32] Мне очень понравился рассказ об индейцах, особенно про то, как они жили и чем питались. Было очень интересно посмотреть, как вы шьете одежду. Кажется, за один день с вами я узнал больше, чем за все восемь лет учебы в школе».

Кроме того, Юстас был поглощен разработкой собственной философии. Он знал, что должен стать учителем, – но чему именно он будет учить мир? Юстасу хотелось показать, какое негативное влияние современное потребленчество оказывает на нашу планету. Научить людей быть свободными от того, что его дед называл «влиянием города, которое размягчает мозги и ограничивает восприятие». Научить их делать выбор сознательно. («Сокращение объемов потребления, вторичное использование, вторичная переработка – всё это хорошие идеи, – говорил он, – но и к ним нужно прибегать лишь в крайнем случае. А я советую вам сосредоточиться на других двух идеях: отказ от покупки и отказ от потребления. Даже прежде чем покупать вещь, которая в итоге окажется на помойке, спросите себя, зачем она вам вообще нужна. И не покупайте. Откажитесь от нее. Вам это под силу».) Все сводилось к тому, что люди должны измениться. Должны вернуться к жизни в согласии с природой, иначе миру конец. И Юстас Конвей верил, что может их этому научить.

В годы учебы в колледже он работал над рукописью своей книги; не знаю, как точно ее охарактеризовать, назовем ее пособием. Она называлась «Прекрасная прогулка: жизнь среди природы». Это был подробный план, призванный помочь американцам отказаться от современной безжизненной культуры в пользу более насыщенной жизни на лоне природы, где они и их дети смогут процветать вдали от «смога, пластика и нескончаемого потока тупой болтовни, от которого плавятся мозги, растет кровяное давление, появляются язвы и сердечные заболевания». Юстас понимал, что внезапный переезд в глушь приведет в ужас большинство американцев, но был уверен, что если ему удастся написать четкий пошаговый путеводитель, то даже самые изнеженные семейства смогут жить в лесу в комфорте и безопасности. «Прекрасная прогулка» написана в удивительно оптимистичном тоне и внушает уверенность, что всё, о чем рассказывается в книге, под силу любому американцу. Каждое слово этой книги свидетельствует о том, что уже в двадцать один год Юстас был уверен: у него не только есть ответы – он сможет заставить всех к себе прислушаться.

Книга поделена на несколько частей: отопление, освещение, здоровье, постель («для начала надо понять принципы теплоизоляции»), гигиена, одежда, инструменты, приготовление пищи, уход за детьми, вода, животные, общество, огонь, уединение, добыча пропитания, духовный взгляд на мир. Юстас пишет четко и убедительно. Через всю книгу рефреном проходит идея: чем больше человек знает о природе, тем меньше его жизнь похожа на «поход» и тем более комфортно его существование. Юстас уверяет читателей: если вы знаете, что делаете, вы не будете мучиться в лесу от дискомфорта.