«Травести» - Глеб Исаев

— Ведь вот как… Убежал от всего. На край света. Думал, все списано. Расплатился. Ан нет. — Михаил Степанович невесело усмехнулся:

— Ну, это прелюдия. А суть? — Она провела ладонью по шелковистому ворсу ковра.

— Я и в молодости не очень любил на чужие плечи свое вешать, а уж к старости даже как–то и неловко. Но по всему выходит… что не просто так встретились мы на том мосту, видно, суждено было. Рассказать? А смысл? Хотя, чего уж себе вру–то. Тяни, не тяни, а видно придется.

Он выдохнул, и неожиданно поинтересовался: — Вот ты как к политике относишься?

— Да никак. Мне она фиолетово. — беззаботно фыркнула Оля. — Где я, а где политика?

— Ответ засчитан. — Михаил Степанович попытался ответно улыбнутся, но не сумел. — Увы, Оля. Хорошо, кабы всегда так. Но бывают ситуации, когда, независимо от цвета нашего к ней отношения, эта зараза иной раз входит и в повседневную жизнь. И порой, неожиданно, и непредсказуемо.

— Раньше, когда служил, был грех, порой даже считал, о могу что–то в ней изменить. Порой через людей перешагивая ради этой цели, через судьбы. А вот когда сам в ее жернова попал — проклял. За гордыню, за все грехи получил. Полной мерой. Не меня, а родных она забрала.

Короче, ходить вокруг — смысла нет. История, если не углубляться в детали, простая:   - Сделали мне недавно предложение, от которого отказаться не смог. Выступить в качестве свадебного генерала. Купить завод. Так, мелочь заводишко, но производит он компоненты для ракет, которые наша страна планирует поставлять в Латинскую Америку. Но это не главное. Как мне кажется, эти люди хотят чтобы сделка не состоялась. И сделать это они намерены чужими руками.

Я, в свое время, имел довольно серьезные связи, да что кривить душой, и теперь еще кое–кто меня помнит. И если я выступлю покупателем этого завода, все будут знать, что фирма эта…, скажем так, не воткнет нож в спину власти. На то и рассчитывают пришедшие ко мне люди.

Оля непонимающе посмотрела на ссутулившегося собеседника: — А почему отказаться нельзя?

— Убьют. А потом еще и в грязь втопчут. — Ты последние слова, это, не слушай, так, придурь старческая… не забивай голову.

— А если бороться? Неужели так сильны?

— Сильны? Да, пожалуй. Там все настолько перемешано, что не разобрать и с бутылкой, и без. Фактически, завод — это так, мелочь, как говорится, вершина айсберга. Или осколок.

— Я, честно, ничего не понимаю… — Оля протянула руку к догоревшим углям. — Но это, в принципе, неважно. — У тебя есть план?

— Есть, Оля. Оказался между молотом и наковальней, значит нужно стать частью того или другого. И тогда есть возможность уцелеть. И мне более по нраву стать на сторону власти. Хотя бы потому, что… Ну, не важно. Они надеются использовать меня в качестве болвана. У болвана в карточном раскладе есть еще одна роль. И как бы им не столкнуться с джокером.

— Операция с приобретением завода — дело нудное, у нас с тобой будет время обсудить все детали. Но это только в том случае, если ты согласна в этом участвовать. Я тебя не уговариваю. Ты можешь вернуть свое настоящее имя и исчезнуть. Денег я дам. Авось и не отыщут. Осядешь где–нибудь и забудешь все, как страшный сон.

— Михаил Степанович, ты это оставь. К чему это все? Я с тобой. И закончили. Хорошо? — Оля хитро улыбнулась, смахнула с пальцев золу.

— Вот этого я и боялся. Да, я понимаю, что жить по–прежнему ты не сможешь. И знал, что ответишь именно так. Ладно, пойдем пить чай, — приземленно усмехнулся дед. — Нельзя относиться ко всему через чур серьезно. Так можно и с катушек съехать.

И под конец чаепития, без перехода, как о чем–то малозначительном, обмолвился: — Оля, с утра нам нужно съездить в одно место…

— Ну–у… — Оля расстроенно вздохнула. — А я только собралась в лес сходить. И куда это?

— Так документ твой получать… — Обронил Михаил Степанович, и выходя, добавил: — Ну и еще одно дельце будет. Узнаешь…

— Что? — спросила не подняв головы от бумаг, женщина, когда Оля заглянула в комнату.

— Паспорт,

— Первый что ли? — оторвалась служащая от бумаг. — Поздновато ты, девочка, другие, вон, сразу бегут, а ты аж до восемнадцати дожидалась…

Хозяйка кабинета отыскала ее «несгибайку». На картонном бланке Оля увидела свое фото.

— Подпиши здесь, — ткнула пальцем регистраторша. — И вот тут.

Поздравляю. — Она протянула Оле пахнущий свежей краской паспорт. Оля с удивлением прочитала чужую фамилию. Однако вывела свою новую подпись «О», две буквы и завиток.

— Замечательно, — глянул на красную корочку Михаил Степанович. — Пошли, внучка,.. — он загадочно улыбнулся в усы, — еще в одно место заскочим и домой. Чур, не смеяться.

Она заинтересованно вскинулась: — Ты так подготавливаешь, куда мы?

— Сейчас узнаешь… ты, кстати, машину водить умеешь?

Оля кивнула: — Ага, у Петьки была. «Королла» старенькая, пропил…

— И ладненько. Главное умеешь. А права мы сейчас заберем.

В ГАИ все произошло невероятно быстро и буднично. В кабинете, где сидел задумчивый капитан, было тихо.

Офицер глянул паспорт и вынул из большого картонного конверта пластиковый квадратик с ее цветной фотографией.

— Михаилу Степановичу привет. И счастливого пути, — привычно попрощался служивый, отдавая Оле права.

Оля ошарашенно показала права ожидающему в коридоре старику: — И все?

Дед усмехнулся: — А ты правила и вождение хотела сдавать? Оля, это все ерунда. Поверь, можно знать правила назубок, ездить как Шумахер, и все равно поймать пьяный «Камаз»…

Он вдруг нахмурился, прислушиваясь к чему–то, и закончил: — А когда пора придет, тогда и на пустой трассе Камаз… Ну, не будем о грустном…

— А вот теперь самое неприятное. Для меня, по крайней мере, — он скривился и вздохнул.

— Неужели к зубному? — Оля глянула на плетущегося позади нее старика.

— Если бы не договор треклятый, ни в жизнь бы не согласился. Ох, эти уж мне условности. , — Михаил Степанович вновь стариковски захекал. — Имидж, понимаешь, будем менять.

Жигуленок отъехал от здания городского ГАИ и, кашляя глушителем, пополз вдоль проспекта. Наконец Дед припарковал машину возле неприметного здания и кивнул спутнице: — Пойдем.

Оля с удивлением прочитала на вывеске: «Fashion for self–made man».

Ей стало интересно: — Михал Степаныч, сюда?

— Сюда, сюда. Чтоб ему…

Навстречу спутникам из глубины элегантно обустроенного помещения вышла не менее стильная дама.

— Желаете что–то посмотреть? — обманутая затрапезным видом старика, она тем не менее отметила, что спутница деда не так проста, как он. И потому вела себя корректно. К тому же давно прошли времена диких девяностых, когда встречали по одежке…

— Жаль, но ничего не поделаешь. — Я хотел бы, так сказать, поменять имидж. Правда, чуть отстал от моды. Но мне этого и не нужно. Подберите все в одном стиле. Пусть будет консервативно, но не из прошлогодней коллекции. Костюм лучше всего серый, от этой цветовой гаммы и будем исходить.