Иветта - Анна Лу

– Еву жду, ты же знаешь, – ответила я нехотя.

– Два часа?

– Меньше.

– Почему не в квартире?

– Не хочу, мы же собираемся погулять, потом снова обуваться, одеваться, – хотела бы я сама знать, почему мне так не хочется ждать её в квартире.

– Ты в курсе, что у тебя губы посинели, да и лицо, похоже, – он взял меняя за подбородок и критично осмотрел. Я молчала. Да, я знала, но это ничего не меняет. – Пойдём домой, ладно?

– Я жду Еву, – кинула.

– Да какую Еву-то, господи, – закатил он глаза.

Я недовольно на него посмотрела и пробормотала: – Какую-какую? Сестру мою, ты прекрасно знаешь.

– Да нет никакой сестры! – он потряс меня за плечи.

Я совсем растерялась, он говорил какой-то бред.

– Ты что, с дуба рухнул? – спросила я потерянно.

– Скорее ты! Всегда ты была одна в семье! Ни сестёр, ни братьев.

– Ты просто с ней незнаком.

– Да? И твоя тётя тоже? Помнишь, мы сидели у тебя дома, а ты отошла окно закрыть? Я сохранил номер твоей тёти, поговорил с ней, потом с врачом. Мы заботились о твоём здоровье. Врач сказал, что не стоит тебе так просто заявлять, что она твоя выдумка, дабы уберечь твою психику, но я больше не могу! Нет сестры и не было, понимаешь?

– Нет, – пробормотала. – Нет, нет, нет! – я закричала и оттолкнула Артура, освободившись от его цепких рук. – Нет! – я вскочила и залетела в подъезд, захлопнув дверь.

Я сжала рукой рот, чтобы не слышать свои всхлипывания, но это не помогало. Я плакала, хотела закричать и упасть, а Артур стучал в дверь, что-то выкрикивал. Они сговорились, да, они сговорились, вот и всё. Хотят совсем из ума выжить, предатели.

Я пошла в квартиру. Лишь бы не слышать его, не слышать.

В итоге усталость взяла своё, и я вновь перешла на шаг. Возле подъезда я кинула презрительный взгляд на Артура, следящего за мной, и, хлопнув дверью в подъезд, зашла в дом.

В квартире я первым делом кинулась в уже снова мою комнату и стянула одеяла с кровати, открыла все шкафы, залезла в гардеробную, несколько раз проверила стол. Я села на пол, и уронила голову на руки. Ни одного, ни одного следа пребывания другого человека. Это всё сон? Я вспомнила, что в родительской комнате хранятся фотоальбомы и побежала туда. Они как обычно лежали на верхней полке в шкафу. Я едва видела сквозь слёзы размытые лица: бабушки, дедушки, родители, тётя, кузены и я. Всё! Больше никого.

Как? Как это возможно? Ведь я же видела её, разговаривала с ней, готовила для нас. Нет, это бред, сон, невозможно. Столько мыслей в голове, столько пустоты и эмоций, столько чувств, столько ненависти, столько боли. Нет у меня ни родителей, ни сёстры, никого.

– Врёшь, – я замерла. Ева, это её голос. Значит, всё правда.

Я медленно повернула голову. Никого. Но я же слышала.

Я уставилась в одну точку, где-то в глубине, внутри души, сердца, в глубине крутилась какая-та мысль, очевидная, понятная, но неприятная.

– Врёшь, – говорила Ева, говорил мой внутренний голос.

Ева есть, Ева эта часть меня. Мне неожиданно вспомнилось, как в моём детстве мы с бабушкой читали книгу. Там была главная героиня – Ева, и бабуля сказала, что от этого имени образовалось моё, что сначала меня хотели назвать так, но в итоге остановились на Иветте, коротко – Ива. А я с тех пор представляла, что на самом деле у меня есть сестрёнка, только живёт она в сердце. А когда она появилась после смерти родителей, я наделила её всеми своими плохими качествами. Ведь это я была плохой дочерью, это я сбежала в Москву, это я выводила родителей, я потеряла ребёнка и так и не смогла простить себя за это, я скрывала всё от мамы с папой. Я ушла от Паши, осознав, что мне надоели такие отношения, но не перестала бояться его. Я познакомилась с милым парнем, в прямом смысле столкнувшись с ним на улице. За несколько месяцев до аварии я раскаялась и попыталась построить отношения заново. Всё начало идти на поправку. А там, а там… Паша вдруг вспомнил обо мне, да и мне напомнил синяками на теле. Потом мы поругались с Артуром, а я решила бежать от всего этого туда, где меня всегда ждали – к родителям. Мы ехали из аэропорта, смеялись, болтали и пели и вдруг визг тормозов, толчок, темнота… Они ведь погибли из-за меня… Я не знаю, простили ли они мне это. Наверное. Это ж папа с мамой, мои милые, любимые мамуля и папуля. Но я слишком многое им не рассказала, е дала понять, как я их люблю. Я столько упустила и хотела вернуть это через Еву.

Одинока ли я теперь? Нет, я сильно заблуждалась. У меня есть подруги, которые пытались вытащить меня из моего ужасного состояния, названивали мне, я отвечала, но холодно, прерывисто – и их тоже отвергла. Простят ли они меня за это? У меня есть родственники, которые меня поддерживают, особенно тётя. И, главное, у меня есть мой без пяти минут муж, который был рядом всё время после смерти родителей, тот, кто вытащил меня из трясины, спас мою жизнь, кто приехал из Москвы… И как его отпустили?

Но как же легко и его я отвергла, посчитала предателем. Моё тело онемело, словно тяжёлые цепи сжали мои плечи, моё сердце. Они впивались в тонкую кожу, скручивали живот и внутренние органы. Мне показалось, я задыхаюсь. Судорожно втянула воздух, но до лёгких дошла только малая его часть. Перед глазами всё потемнело. С трудом, на ощупь я пошла к окну. Стены казались слишком шершавыми, ноги запутывались, а углы больно царапались. Выйдя на балкон, я с трудом отворила форточку. Прохладный воздух приятно обнял меня, но лёгкие всё так же работали с трудом. Я не могла толком разглядеть, что там, снаружи, перед глазами всё плыло, но мне показалось как будто два белых сияющих пятнышка маячат в воздухе. Они стремительно приближались ко мне. Может это пули, может смерть? Они были совсем близко и очертаниями напоминали какие-то фигуры, когда перед глазами потемнело окончательно. Я повисла на раме, уверенная, что сейчас упаду в обморок, но вдруг тело начало обретать силы, а глаза постепенно снова начинали что-то видеть.

Я упала в старое потрёпанное кресло, тяжело дыша. Голова жутко болела,