Защитить убийцу - Филипп Марголин

Джордж улыбнулся:

– Полагаю, что вы согласились.

– Еще как. Как только я закончил курс в Холаберде, меня направили в Форт-Беннинг, штат Джорджия, где три недели учили прыгать с парашютом. Затем пришла очередь специального военного центра в Форт-Брэгге, Северная Каролина.

– Чем вы там занимались?

– Интенсивной физической подготовкой и искусством выживания. Там имелась полоса препятствий длиной в пять миль, мы учились лазать по горам и сооружать веревочные мосты. Наука выживания – настоящий кошмар. Они бросали нас в соленую воду на отдаленном побережье. Мы должны были суметь выбраться на берег и выжить там. Ну, знаете, какие растения можно есть в определенной местности, как разжечь костер, прямо наука для бойскаутов. Затем началось обучение по специальности. В специальных войсках основное подразделение состоит из двух офицеров и десяти рядовых. У каждого человека в подразделении своя специальность. Среди них были саперы, которых учили обращаться со взрывчатыми веществами, связисты, медики, радисты, лингвисты, знатоки оружия и эксперт по психологическим операциям. Последним как раз был я.

– Что конкретно вы делали?

– Меня учили, как использовать помощь медиков и сельскохозяйственных специалистов, убивать, принуждать гражданское население работать на нас, и еще меня учили допрашивать пленных.

Морелли помолчал, как будто вспомнил нечто такое, чего вообще не хотел бы помнить.

– Что-нибудь еще? – спросил доктор Френч, чтобы не прерывать разговор.

Дэн оторвался от своих дум и взглянул на психиатра.

– Практические операции, – ответил он. – Моя группа выступала как единое подразделение. Мы тренировались на Аляске, в Панаме, в холодном климате, в джунглях. После Форт-Брэгга меня перевели в Форт-Перри в Южной Каролине для обучения передовым методам допроса. Затем я снова вернулся в Брэгг.

– Вам приходилось когда-нибудь применять ваши обретенные навыки на практике?

Морелли насторожился, но кивнул.

– Какими были некоторые из ваших заданий?

– Предпочитаю не отвечать.

– Потому что они были секретными?

– Я не буду обсуждать свои задания.

– Ладно.

Доктор Френч еще что-то записал. Эми подумала, что Морелли устал. Он закрыл глаза, пока доктор писал, да и последние ответы он произносил еле слышно.

– Эми сказала мне, что вы были во Вьетнаме.

Морелли взглянул на Эми и кивнул.

– Вы там попали в плен?

Дэн снова кивнул.

– Как долго вы оставались в плену?

– Около двух недель.

Джордж постарался скрыть свое удивление.

– Почему так недолго?

– Я сбежал.

– Где вас захватили?

– Предпочитаю не говорить.

– Во Вьетконге?

– Предпочитаю не говорить.

– Как вам удалось бежать?

У Морелли появился отсутствующий взгляд.

– Я решил, что с меня хватит.

– Вы находились в лагере для военнопленных или…

– Я не был ни в одном из тех мест, которые вы знаете.

– Но это было во Вьетнаме?

Морелли не ответил.

– Куда вы направились после побега? – спросил Френч.

– В джунгли. Я более или менее умел ориентироваться в лесу без карты или компаса. У меня все получилось. – Дэн снова закрыл глаза. – Я устал, давайте на этом закончим, – сказал он.

– Хорошо, – согласился Френч. – Еще всего один вопрос. Какое у вас было последнее звание?

– Капитан.

Доктор Френч встал, Эми последовала его примеру.

– Спасибо, что поговорили с нами.

Морелли не отреагировал.

– Я звонила лучшему адвокату по криминальным делам, чтобы передать ему ваше дело, но его не оказалось в городе, – сказала Эми. – Я вернусь сюда, когда у меня будут новости.

Морелли кивнул, но, похоже, без всякого интереса.

– Ванесса все еще в городе. И все еще хочет с вами поговорить. Что мне ей сказать?

– Ей надо уехать. Скажите, пусть уезжает, пока у нее есть такая возможность.

– Она в какой-то опасности, Дэн?

– Я устал, – сказал Морелли.

Доктор Френч коснулся руки Эми.

– Давайте дадим мистеру Морелли отдохнуть, – сказал он. Эми беспокоилась о Морелли, но доктор был прав. Ее клиент закрылся, и она понимала, что больше им сегодня ничего не удастся вытянуть.

– Что вы думаете? – спросил Джордж, когда они шли к своим машинам.

– Совершенно очевидно, что Дэн нетипичный случай, – с энтузиазмом сказала Эми. – Только представьте себе, что ему пришлось пережить после его побега из плена!

– Так вы купились на эту историю? – спросил доктор Френч, не высказывая собственного мнения.

– Она звучит вполне правдиво. А у вас что, есть сомнения?

– В прошлом году я работал с одним типом, который оправдывал присвоение денег тем, что он якобы работает на ЦРУ и ему необходимы деньги для операции под прикрытием. Он был очень убедителен, смотрел в глаза и при этом говорил совершенно невероятные вещи. И все время врал. Он прочел все книги, когда-либо написанные про ЦРУ, равно как и шпионские романы и новостные журналы. Он обладал энциклопедическими знаниями о ЦРУ и о том, как оно действует.

– Вы считаете, что Морелли все выдумал?

– Он в курсе армейской подготовки, но эти детали очень легко узнать. Он мог знать кого-нибудь, кто служил в армии, или прочитать об этом в Интернете. Проанализируйте, что он нам рассказал, Эми. Морелли отказался обсуждать даже мелкие детали касательно его заданий. И вот что я вам еще скажу. Я работал в армейской разведке во время войны во Вьетнаме и никогда не слышал, чтобы кому-то из американцев удалось удачно сбежать из вьетнамского плена.

Эми стало стыдно за свой непрофессиональный энтузиазм по поводу рассказа Морелли. Просто это было яркое пятно в ее небогатой приключениями жизни.

– Не будьте такой мрачной, – засмеялся Джордж. – Я еще не сделал никаких выводов насчет Морелли. Просто я не могу принять такую историю без доказательств. У меня есть друг, который, возможно, сможет добыть для нас копию послужного списка Морелли. Интересно будет почитать.

– Что будет, если окажется, что он сказал правду, Джордж?

Доктор Френч немного подумал.

– Стресс, который он испытал в плену у вьетнамцев, вполне мог вызвать посттравматический синдром. Но прежде чем прийти к какому-то выводу и свидетельствовать в суде, мне необходимо иметь чертовски много доказательств, что он действительно был в плену, и информацию относительно условий, в которых он содержался.

– Давайте я вас спрошу иначе. Что, если он все это придумал, но сам верит, что он был своего рода коммандос? Это не делает его невменяемым с юридической точки зрения?

– Ну, – медленно начал Джордж, – это будет называться параноидным поведением, но он слишком собран, чтобы страдать параноидной шизофренией. Я этого вообще не вижу. У него нормальное ощущение реальности. Я имею в виду, что он говорит разумно, сознает, в какой он ситуации, правильно отвечает на заданные вопросы. – Доктор Френч помолчал. – Еще есть один вариант – параноидное нарушение личности. Такое обычно происходит в подростковом возрасте и характеризуется острым недоверием к людям. Их мотивы представляются больному злокозненными. Но я и этого в данном случае не вижу. Морелли согласился поговорить с нами. Он дал нам достаточно информации, тогда как человек с таким синдромом никогда бы так не поступил.

Они шли через парковочную стоянку. Доктор глубоко задумался. Когда они подошли к машине Эми, он рискнул выдать еще одну версию.

– Есть вероятность, что у Морелли паранойя, но такая форма паранойи встречается исключительно редко.

– Поясните.

– Человек находится в таком параноидном состоянии, когда еще в молодые годы у него сформировалась очень навязчивая иллюзия. Начинается она с убежденности, что какая-то внешняя сила, вроде ЦРУ, контролирует его. Как только эта иллюзия пустит корни, человек на ее основании начинает строить на редкость сложную систему. Если вы поверите в начальную посылку, все остальное представляется необыкновенно логичным. Эту систему почти невозможно сломать. Такой тип человека постоянно живет в иллюзии, но он держит рот на замке, потому что по опыту знает: все разговоры на эту тему приводят к неприятностям, а он достаточно здоров, чтобы стараться этого избежать.

– Не будет ли он с нами откровенен из страха попасть за решетку?

– Это возможно. К тому же вы уверили его, что наш разговор конфиденциален. Открыться в такой ситуации не будет противоречием этому типу паранойи.

– Вы же сказали, что такие случаи чрезвычайно редки.

– Почти так же редки, как и возможность встретить человека, который делал то, что, по словам Морелли, делал он. Разумеется, куда приятнее поверить в занимательную историю, чем пытаться в ней детально разобраться, но именно это мы и должны сделать.