Своенравная леди - Нэн Райан

— Бет, я не собираюсь сегодня же утром приступать к осуществлению всех своих грандиозных проектов, но обещаю, что в следующем году начну строить тебе дом, которого ты заслуживаешь. Это здание мы оставим для наемных работников. Сейчас у меня их немного, но думаю, нужно взять нескольких для постоянной работы. Тогда мне больше не придется самому участвовать в отлове скота и перегонять сто в Абилин. Я останусь здесь со своими милыми дамами. — Остин протянул руку и провел пальцами по мягкому отво роту шелкового пеньюара жены. — Это, наверное, последняя поездка без тебя и Дженни. Я ненавижу оставлять вас одних.

— Мистер Бранд, — улыбнулась Бет, подумав, что он самый красивый мужчина из всех, что создал Господь, — это будет замечательно. И помни, нам ужасно одиноко без тебя. Но, милый, не волнуйся за нас. Ты же проведешь там всего несколько дней, правда?

Да, — кивнул Остин. — У нас с Томом Кэпсом на послезавтра назначена встреча с джентльменом из Шотландии, мистером Сэмюелом Веллингтоном. Как только закончу все дела, сразу же вернусь домой.

— Тогда мы почти не заметим твоего отсутствия. Утром мы с Дженни сварим немного грушевого варенья, а после ленча прокатимся к Лидии. Там мы пробудем до вечера и поужинаем вместе с ней и Сюзеттой. А может, они сами приедут сюда на ужин, и я уговорю их остаться на ночь. Остин стер пену с лица.

— Мне нравится эта идея. Если они не против, то почему бы им не побыть здесь до моего возвращения?

Бет поцеловала мужа в подбородок.

— Я попытаюсь уговорить их, Остин, но ты же знаешь Сюзетту. Она так независима и терпеть не может навязываться. Сюзетта никогда не решилась бы попросить меня помочь ее матери, если бы не была в таком отчаянии. Ты это прекрасно знаешь.

— Да, знаю. Сюзетта похожа на своего отца. Когда Блейк был жив, я неоднократно пытался ссудить его деньгами, но он даже слышать не хотел об этом. Сюзетта точно такая же. Я знаю, что им нелегко, и хотел бы помочь им.

— Ты уже помогаешь им, милый. Ты принял Сюзетту на работу в «Эхо». Тех денег, что ты ей платишь, им хватает на жизнь. Но ты же не можешь покровительствовать такой упрямой молодой женщине, как Сюзетта, против ее воли. Иди одевайся. Я спущусь вниз и приготовлю завтрак.

Через полчаса Остин, одетый и готовый к отъезду, уже стоял на парадном крыльце. На руках он держал прелестную сонную девчушку, крепко обнимавшую его за шею.

— Папочка, папочка, — подняла к нему свое хорошенькое личико Дженни, — разве ты не хочешь, чтобы я хорошо провела время?

— Конечно, милая. — Остин прижал ее к себе. — Я всегда хочу, чтобы тебе было весело. Прости, наверное, я слишком беспокоюсь. Просто будь осторожна и слушайся маму.

— Обязательно, папочка. — Дженни поцеловала отца в щеку. — Увидимся через несколько дней.

Остин неохотно опустил ее на землю и повернулся к жене. Бет очутилась в его объятиях и обвила тонкой рукой его талию.

— Возвращайся скорее, любимый, — прошептала она, касаясь губами его шеи.

Быстро поцеловав ее, Остин улыбнулся:

— Береги себя, Бет.

Он отпустил ее и, подмигнув маленькой дочери, спрыгнул со ступенек и направился к ожидавшей его лошади. Серый жеребец заржал и тряхнул головой, взметнув густую гриву. Остин вскочил в седло, махнул широкополой шляпой двум самым дорогим в его жизни женщинам и умчался прочь.

— Мамочка, мы захватим немного варенья к миссис Фоксуорт? — спросила Дженни, ставя на кухонный стол три тарелки для ленча.

Бет в это время отрезала тонкие ломти хлеба от большой буханки.

— Думаю, это будет замечательно, правда? Я знаю, что Сюзетта любит варенье, и, держу пари, ее мама тоже. Она начала раскладывать еду по трем тарелкам.

— Интересно, почему задерживается Беннет? Он уже давно должен был прийти. Как только он поест, мы уберем со стола и отправимся на ранчо Фоксуортов. — Бет улыбнулась Дженни и помахала в воздухе рукой. — Боже мой, уже тепло. В этом году я со страхом жду лета.

— Я тоже, мамочка. — Дженни намазала маслом кусок хлеба. — Я хочу, чтобы лето быстрее прошло и я пошла в школу. Как ты думаешь, я научусь читать и писать?

— Конечно, Дженни. Я не сомневаюсь, что в школе у тебя все будет хорошо. — Бет погладила милое личико дочери. — Не могу поверить, что ты уже доросла до школы. Кажется, только недавно…

Внезапно Бет умолкла и повернула голову, прислушиваясь.

— Что? Что случилось, мамочка?

— Я… я не знаю. Мне показалось, что я услышала голос Беннета или еще чей-то… Кто-то кричал или… — Она встала и жестом приказала Дженни оставаться на месте, а затем подошла к задней двери и выглянула наружу. — Боже милосердный!

Бет захлопнула дверь и задвинула тяжелый засов. Заметив ужас на лице матери, Дженни соскочила со стула и кинулась к ней.

— Мамочка? Что случилось? Что там?

Бет схватила Дженни за руку и бросилась в гостиную. Маленькая девочка услышала донесшийся со двора громкий боевой клич. Ее глаза широко раскрылись от страха. Прежде чем Бет захлопнула парадную дверь, девочка успела выглянуть наружу. Десяток раскрашенных гикающих индейцев скакали вокруг двора, постепенно сужая круги и запирая двух беспомощных женщин внутри дома.

— Ложись! — крикнула Бет, доставая из чехла «винчестер» и заряжая его.

Она опустилась на колени и направила винтовку в сторону нападавших. Громкие леденящие кровь крики разорвали неподвижный апрельский воздух.

— Где Беннет? — вскрикнула Бет. — Почему он не идет на помощь?

Теперь она беспорядочно стреляла в сужавшееся кольцо воинов.

Дженни, цеплявшаяся за юбки матери, не издала ни звука. Перед глазами Бет, тщетно пытавшейся прицелиться, развернулась жуткая картина. Пронзительно кричащие и размахивающие заряженными ружьями обнаженные краснокожие уже ворвались во двор и стреляли по дому. Бет пригнула голову, когда на нее посыпались осколки стоявшей на полке фарфоровой вазы. Она продолжала беспорядочно стрелять по нападавшим, не причиняя им почти никакого вреда.

— О Боже, нет! — застонала Бет и снова нажала на спусковой крючок. В окно влетела горящая стрела, и кружевные занавески запылали, отбрасывая языки пламени на стену.

Бет выронила ружье и крикнула Дженни:

— Не вставай с пола! Лежи!

Она поползла на кухню, чтобы принести ведро воды. Когда Бет вернулась, огонь охватил уже все четыре стены. Взглянув на пламя, а затем на дочь, она поняла, что все бесполезно и им нужно попытаться спастись бегством. Выронив ведро, Бет подняла винтовку и взяла Дженни за руку. Густой дым заполнил комнату; девочка кашляла и терла рукой глаза.

Бет рывком поставила маленькую дочь на ноги, распахнула дверь и вышла из дома, закрывая собой Дженни. Она быстро прицелилась и выстрелила, попав молодому воину в грудь. Еще один выстрел поразил лошадь. Животное споткнулось и рухнуло на землю, перебросив всадника через голову. Оставшийся целым и невредимым индеец издал воинственный клич и бросился прямо к Бет. Она опять спустила курок, и дикарь упал, едва успев коснуться крыльца обутыми в мокасины ногами. Он схватился руками за горло и рухнул на землю.