Эдера - В. Гридасова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Мы не виделись уже дней десять. По-моему, её нет в городе, — ответила Леона как можно более равнодушно, а следующую фразу произнесла с теплотой в голосе: — Сынок, завтра возвращается из поездки Серджио, так что вся семья будет в сборе, и ты мог бы пригласить свою девушку.
Андреа ни минуты не сомневался в том, что Леона причастна к этой отвратительной истории с фотографиями, и сейчас был просто потрясён откровенным цинизмом матери.
— Спасибо, мама, — сухо ответил он, — мне приятно слышать от тебя такие речи, но с приглашением Эдеры придётся немного подождать.
— Вы поссорились? — сочувственно спросила Леона.
— Небольшая размолвка. Ты не волнуйся.
— Ох, мне очень жаль!
— Мне тоже, мама! — многозначительно произнёс Андреа и вышел в гостиную, где на него обрушилась Матильда, которой случайно попались на глаза те самые фотографии.
Она была возмущена поведением молодого хозяина, и не удержалась от соответствующего замечания: дескать, не морочь голову простой девушке, если водишься с другой — с богачкой. Андреа сложно было доказывать свою невиновность, но Матильда, как ни странно, ему поверила, пообещав, что попробует в этом разобраться.
То же самое со своей стороны пыталась сделать и Чинция. Ей пришло в голову, что это обыкновенный фотомонтаж, что Клаудия, а может быть, и Леона, попросту надеялись скомпрометировать Андреа в глазах Эдеры. Но та и слушать ничего не хотела.
— Он изменяет мне в нашем доме! — твердила она. — И хуже всего, что я не могу забыть его. Я по-прежнему люблю его!
— А если любишь, — сказала гостившая у девушек Марта, — то хотя бы выслушай его. Ведь Андреа не зря тебя преследует: наверное, ему есть, что сказать в своё оправдание.
— Нет, не могу! Я боюсь увидеть его лживые глаза, — отвечала Эдера, заливаясь слезами.
Так продолжалось до тех пор, пока Матильда однажды не вручила Андреа телефон и адрес некоего фотографа.
— Только не заставляй меня рассказывать, как я это раздобыла, — предупредила она. — Действуй!
Наконец-то Андреа получил возможность выплеснуть весь гнев, накопленный за эти трудные дни. В ателье он не вошёл, а ворвался, требуя от фотографа немедленно признаться, от кого тот получил свой грязный заказ. Несчастный фотограф, конечно же, пробовал отпираться, говорил, что не помнит имени клиента. Тогда, взбешённый Андреа набросился на него с кулаками, исступлённо повторяя: «Кто тебе заплатил? Кто заплатил?»
— Леона Сатти, — вымолвил насмерть перепуганный фотограф, заслоняя рукой разбитую в кровь губу.
— Умойся и приведи себя в порядок — сказал Андреа глухо. — А потом я отведу тебя, куда следует, и ты сам всё расскажешь.
— Не ведите меня в полицию! — взмолился фотограф.
Притащив беднягу к квартире Эдеры, Андреа решительно нажал на звонок и не отпускал его несколько минут, пока у Чинции не сдали нервы.
— Как ты смеешь трезвонить! — закричала она, открыв дверь.
Вместо ответа Андреа втолкнул в прихожую фотографа, а сам быстро пошёл к лифту.
— Он сумасшедший, — указывая на Андреа, произнёс фотограф. — Но я вам расскажу всё, клянусь!
Поняв, как она заблуждалась и как оскорбила своим недоверием Андреа, Эдера бросилась за ним вдогонку, но у подъезда его уже не было. К телефону он тоже не подходил, и тогда Эдера, не зная, с кем говорит, осмелилась назвать себя и сказать, что ей очень нужно разыскать Андреа.
— Он позвонит вам, как только вернётся домой, — любезно ответила Матильда, и, довольно улыбаясь, направилась к комнате Серджио.
У самой двери она остановилась, прислушалась: господа всё ещё продолжали ссориться. «Не буду их сейчас трогать — пусть, наконец, выяснят отношения», — рассудила Матильда.
Ссора эта едва не разгорелась ещё за ужином, когда Андреа объявил, что готов хоть завтра представить Эдеру всей семье.
Леона от неожиданности поперхнулась, Серджио напряжённо молчал — весь вечер он был в каком-то непривычно пасмурном настроении, а Валерио откликнулся радостно:
— Ну, наконец-то! Ты нас так заинтриговал, что мы уже давно пребываем в ожидании чуда! Очень хотелось бы увидеть его воочию!
Когда ужин закончился, и Валерио направился в свой кабинет, Серджио пригласил жену и сына к себе — для важного, как он сказал, разговора. Леона насторожилась: за всю их совместную жизнь она не видела мужа таким рассерженным и теперь гадала, что же могло вывести его из равновесия.
— Мне стало известно об этой чудовищной истории с фотографиями, — сразу же открыл карты Серджио.
Он не стал рассказывать, как накануне спросил у Матильды, не знает ли она случайно, отчего так взвинчен Андреа. И та, не желая больше молчать о проделках Леоны, выложила ему всё. А чтобы у Серджио не осталось никаких сомнений, посоветовала ему просмотреть счета, выписанные Леоной за последнее время.
— Твоя ошибка, Леона, в том, что ты всегда расплачиваешься чеками, — продолжал Серджио. — Я обнаружил чек на имя Эдеры Джильи…
— Который был ею возвращён! — вставил Андреа.
— Знаю, — сказал Серджио. — Я вынужден был покопаться в этих бумажках, и нашёл копии счетов, выписанных не только фотографу, но и… детективу Манетти!
— Но разве ему платил не Валерио? — недоуменно спросил Андреа.
— Вы оба идиоты! — взорвалась Леона. — Не хотите понять, зачем я это делала.
— Леона, я же предупредил тебя, что мне известно всё, — урезонил жену Серджио. — Манетти признался Матильде, какую легенду ты придумала о дочери Валерио. Ты чуть не довела моего брата до смерти! Это преступление. И с Андреа ты поступила как самая гадкая шантажистка. Я понимаю, насколько тяжело всё это слышать нашему сыну. Но я решился на разговор в его присутствии, потому что он должен знать, на какие подлости ты способна, и должен научиться защищаться от тебя!
— Да, я ненавижу Валерио! — закричала Леона. — Ненавижу! И Бианку! И эту проклятую дочку, которая когда-нибудь отнимет у нас всё!
— Мама, что ты говоришь? Опомнись! — тоже перешёл на крик Андреа.
— Замолчи, неблагодарный! Я тебя презираю! — Леона бросилась к сыну, намереваясь его ударить, но он вовремя перехватил её руку.
— Мама, запомни, я не нуждаюсь в деньгах, полученных такой ценой, и ты никогда не найдёшь во мне сообщника!
— Джентльмены! Все из одного мешка! Чистоплюи! — заметалась по комнате Леона, а затем в бессильной злобе стала швырять всё, что попадалось под руку. — Ничтожество! — и в Серджио полетела ваза. — Слюнтяй! — и в Андреа последовала другая…
Мужчинам пришлось силой уложить Леону в постель, напоить лекарством. Врача решили не вызывать, но были очень напуганы случившимся приступом.
