Арийка - Елена Умнова

Ох аладары, все шутки им разжевывать надо.

— А впрочем, ладно, — я щелкнула кнопку питания. — Но я буду скакать, как мне вздумается.

— Я же так не умею, — сказал Лехо.

— Значит не шуми! — ответила я. — А ты крутись еще раз!

Ива покружился немного дольше положенного и остановился. Н-да, слишком резко он это сделал и вписался в шкаф. Там что-то стукнуло, перекатилось и затихло.

— Ну, по крайней мере, я теперь знаю, где я, — нашел положительные стороны ситуации Ива.

Мы с Лехо затаили дыхание и принялись ждать, до кого первого он доберется. Как назло, пошел он в мою сторону. Шел он долго, цепляясь за все подряд, и в итоге прошел мимо. Подумал немного у соседнего угла и пошел к Лехо. Мальчик такими железными нервами, как у меня, не отличался и выдал себя громким скачком, на который Ива тут же среагировал, но все же угнаться за Лехо не смог. А он, зараза, тут же прибежал ко мне. Пришлось выкручиваться проверенным способом. Под предлогом обстрела подушками мне удалось спровадить Лехо на диван. Ива долго ругался на нас за такие подлые действия, и, когда подушки кончились, уверенно пошел в мою сторону. Он получше Лехо ориентируется, да и реакция, наверное, уж получше будет. Я подобралась и приготовилась ждать. Ивина уверенность закончилась в метре от меня. Он немного помялся на месте, но все-таки шагнул еще раз вперед. Я поскорее вскинула руки, чтобы он их не задел своими руками. Он ощупал стену и пошел выше, я тихонько присела. Ива добросовестно обшарил стену, тяжко вздохнул и отвернулся от стены. Лехо не выдержал и расхохотался на диване, разве что кулаком по нему не молотя.

— Ну ты вообще! — причитал он, и чуть было не попался, но вовремя подхватился и схоронился за креслом, мимо которого Ива прошел, также проверив лишь спинку.

Я смекнула и быстренько встала на четвереньки. Подумала немного и подобрала хвост. В зубы что ли его взять, чтобы не ржать? Лехо беззвучно угорал за креслом, я тихонько поползла. Ива так самозабвенно шарил по дивану, что не слышал моих передвижений. Я неудачно наступила на половицу. Ива резко обернулся и беспорядочно замахал руками. Я пять раз порадовалась что додумалась пробираться ползком. Ива перестал размахивать руками и снова вернулся к дивану. Я тем временем поднялась, примерилась и, ловко подскочив, крикнула ему в самое ухо.

— Ну ты дирижер!

Ива шарахнулся, упал на диван, прижал уши и с ужасом уставился повязкой на то место, где только что была я. Я уже хохотала за креслом вместе с Лехо. Переглянувшись, мы для верности запустили в противоположный угол последнюю диванную подушку, выдернутую из-под руки Ивы, и рассредоточились. Лехо от греха подальше залез под шкаф — туда Ива в любом случае не залезет ни при каких условиях, я же отбежала к двери. Лехо поудобнее устроился под шкафом и принялся следить за развитием событий.

Ива услышал его возню и пошел к шкафу. Похлопав по нему руками, он отшатнулся в сторону, услышав хохот Лехо.

— Уже и шкаф надо мной смеется, — разозлился Ива.

Лехо изобразил любимую рекламу.

— Кто иллювизор включил?!

— Никто! — расхохотался Лехо.

Ива, наконец, сообразил, что издевается над ним брат, и что он где-то около шкафа.

— Эй, не рушь шкаф! Он хороший!

— Ты внутрь, что ли, залез? — наконец «сообразил» Ива. — Мы ж не в прятки играем.

— Жмурки — это прятки, когда известны все места, куда можно спрятаться, а для усложнения завязывают глаза, — сообщила я.

— Ну тогда я его нашел, — сказал Ива.

— А нужно поймать!

Ива провел еще раз по шкафу. Бесполезно, Лехо только смеялся.

— Нет, ну не честно!

— Честно, — заверила его я.

Он тут же рванул в мою сторону, я поскорее присела на корточки. Он добросовестно похлопал по двери, и меня там не нашел. Подумав немного, он проверил еще выше. Вот интересно, как я туда забралась? Но не успела я порадоваться, как до него дошло, что я скорее всего внизу, где он не смотрел. Он наклонился, предварительно расставив ноги пошире, между которыми я и проползла. Отвесив ему чисто символический пинок, я поскорее убралась в другой угол.

Выслушав в свой адрес порцию олеанских ругательств (больше ни на что эта тирада не походила), я постаралась запомнить их на будущее. Сама-то я пока по-олеански не говорила, но вот понимать начала уже прилично все, кроме ругательств.

— Ну все! — сообщил Ива.

И тут я поняла, что глаза аладарам не особенно-то и нужны. Он реагировал на малейший шум, на колыхание воздуха, на дыхание, даже, кажется, на стук моего сердца. Я успевала только уклоняться и шарахаться в сторону от его рук. Офигеть! И при таком слухе они не занимаются боевыми искусствами? Да им же сам бог велел! Лехо с открытым ртом следил за нашими перемещениями по комнате, периодически дико хохоча и сбивая с толку Иву, за что ему отдельное спасибо. Тут я отвлеклась и позволила Иве загнать меня в угол. Что делать-то? И тут я вспомнила феноменальную высоту потолков. Подскок, кувырок, легкий упор на плечи аладара, и я приземлилась у него за спиной.

— Ни фига себе, ты что, летать умеешь? — ужаснулся Ива.

О, и этот слово выучил.

— Нет, только прыгать, — прошептала я у его правой руки и громко гаркнула слева. — И тебе советую.

Ива шарахнулся, я отбежала куда подальше.

Долго так скакать я, впрочем, не могла, а вот сам Ива не прикладывал особых усилий для шатания по комнате. В итоге я застыла посреди комнаты, позволив воле случая определить, быть мне пойманной или нет. Ива какое-то время еще ходил из угла в угол, но потом сообразил, что что-то не так. Подумав, немного, он стал осторожно продвигаться вперед и, как назло, именно на меня. Ну коли уже решила проверить свою удачу, так и проверим. Он подошел ближе, еще ближе, совсем близко. Еще чуть-чуть и он наткнется на меня грудью, а руки мимо прошли и шарят где-то впереди меня, не задевая. Лехо просто заходится хохотом под своим шкафом, не в силах ни выползти, ни прекратить хохотать. Я сама уже из последних сил сдерживалась, чтобы не заржать, но потом решила, что играть нужно заканчивать красиво и все-таки разразилась давно прорывающимся смехом. Ива присел и сомкнул руки на моей спине, я хохотала только громче. Протянула руку и сдернула с него повязку, благо что голова была почти на моем уровне. Он осоловело заморгал, привыкая к свету, и потом дико уставился на меня, как будто увидел впервые. Лехо под шкафом, кажется, помер, или, по крайней мере, помирал, ибо звуки, раздававшиеся по комнате, меньше всего были похоже те, что издавало бы здравствующее живое существо.

— Ну… ты… я… аварманта! — видно на неноленском слов не нашлось. — Я вот… я тебе сейчас!