Если бы Берию не убили... Вечная память! - Сергей Кремлёв

И эта идея была не «безграмотной», а очень даже продуманной, но не с точки зрения развития социализма в СССР в коммунизм, а с точки зрения системного подрыва социализма.

С Хрущёвым и Брежневым у прозападных «серых кардиналов» всё вышло в лучшем виде — Горбачёву и Ельцину осталось лишь довершить дело развала и ликвидации социализма.

А вот у товарища Берии этим «серым кардиналам» не обломилось бы!

Ведь товарищ Берия был великим менеджером социализма…

Глава 8

Берия и нерушимая оборона

Эта глава будет в книге относительно небольшой именно потому, что на темы «Берия и оборона», «Берия и укрепление обороны СССР», можно (да и нужно бы) написать отдельные многотомные документальные исследования.

Так, например, значение деятельности члена Государственного Комитета Обороны (а затем — и заместителя Председателя ГКО) Л. П. Берии по организации работы советского тыла для нужд фронта во время Великой Отечественной войны уступает лишь значению деятельности в это время самого Сталина. Берия так или иначе курировал производство почти всех видов вооружений — от стрелкового оружия и миномётов до танков и самолётов.

Впрочем, это сегодня признают, пусть и нехотя, даже недоброжелатели Берии. Но его роль в войне была на самом деле ещё значительнее и разнообразнее… Собственно, первый крупный вклад в будущую победу Берия внёс до войны — как нарком внутренних дел, в подчинении которого были также пограничные войска. И этот момент требует особого пояснения.

До Берии наркоматом руководили Ягода и Ежов. Здесь не место затрагивать аспект их антигосударственной деятельности (занимались ей, увы, оба), поэтому просто скажу вот что…

И Ягода, и Ежов не могли не делать немало нужного и полезного для страны (иначе они быстро лишились бы своих постов), однако в отношении охраны границ сделали не так уж и много не потому, что сознательно желали ослабления границ, а потому, что не видели проблемы во всей её полноте.

А Берия видел!

До 32 лет Берия формировался как профессиональный чекист, причём почти сразу высокого руководящего уровня, да ещё и вплотную связанный с пограничными проблемами. При этом и регион у Берии был в пограничном отношении очень горячий — Закавказье.

Тут надо было думать сразу обо всём… И об организации оперативной связи, и о кадровом отборе, и об организации приграничной разведывательной работы, и о тщательной одиночной подготовке пограничников-красноармейцев, позволяющей в любых условиях вести бой умело и инициативно.

Придя в НВКД СССР, Берия использовал весь свой кавказский чекистский опыт для эффективной и масштабной реформы всех погранвойск СССР. Можно без преувеличений сказать, что реформа Берии определила их облик на десятилетия вперёд. Кое в чём идеи бериевской реформы дожили до сегодняшнего дня.

В итоге пограничные войска НКВД СССР, не призванные решать с началом войны какие-либо войсковые задачи, на деле сыграли, вне сомнений, стратегическую роль в сдерживании первого напора вермахта. Я уже не раз писал об этом. И роль наркома в выдающемся военном свершении советских пограничников в период приграничного сражения — несомненна. При этом в первые недели войны погранвойска Берии сделали для будущей Победы — если брать удельные, так сказать, показатели, пожалуй, побольше, чем непосредственно РККА.

После начала войны Берии было поручено формирование из кадров пограничных и внутренних войск пятнадцати стрелковых дивизий НКВД для Резервного фронта, прикрывающего Москву. Берия и его «команда» блестяще справились и с этой задачей. А с июля 1941 года Берия как зампредсовмина и член ГКО начинает заниматься организацией работы оборонных отраслей, о чём уже было сказано.

Как представитель Ставки Верховного Главнокомандования и член ГКО Берия организовывал оборону Кавказа в конце августа — начале сентября 1942 года. И это задание Родины и Сталина он выполнил тоже блестяще, выдающимся образом.

В целом можно сказать, что во время войны Берия приобрёл огромный и комплексный опыт в сфере оборонной и военной деятельности государства, и если бы он оказался во главе СССР, то его решения в этой сфере были бы тоже продуманны и глубоко обоснованны.

Хрущёв же и в этом отношении в подмётки Берии не годился.

Сменивший Хрущёва Брежнев здравым смыслом обладал, но — не более того. Леонид Ильич вообще к ярким фигурам истории не относился, хотя ряд важных оборонных решений одобрил (например, создание МБР с РГЧ). В целом же оборонные вопросы при Брежневе решались внешне с размахом, а по сути — тоже без большого ума. При Берии всё было бы иначе.

Уже во время войны Берия подключается к главной оборонной работе в своей жизни да и в жизни Советского Союза — к атомному проекту, к урановой проблеме.

Все, кто был в полном объёме знаком с вкладом Лаврентия Павловича в дело ликвидации атомной монополии США, в один голос заявляли, что без Берии мы бы так быстро собственную атомную бомбу не создали бы.

Это так и есть!

Причём Берия видел все стороны атомной проблемы — от технических до военно-политических. С самого начала он рассматривал советское ядерное оружие как средство не ведения войны, а средство сдерживания. Недаром советские ядерные вооружения в первые годы своего существования находились под контролем не военных, а структур государственной безопасности, замыкавшихся на высшее политическое руководство.

В конце июня 1953 года Лаврентий Павлович Берия был арестован. А 1 июля 1953 года товарищ Берия Л. П., бывший заместитель Председателя Государственного Комитета Обороны тов. Сталина, бывший Первый заместитель Председателя Совета Министров СССР, бывший член Президиума ЦК КПСС и бывший председатель Специального атомного комитета, пятый день находился в изоляции. И писал огромное письмо в ЦК — Георгию Маленкову.

Писал Берия о многом, фактически подводя итог тому, что успел он сделать за десятилетия честной работы на державу. Писал и вот о чём (ряд грамматических ошибок и т. п., объясняемых состоянием Берии, исправлены мной здесь и далее без оговорок):

«… О собо должен отметить нашу совместную активную многолетнюю работу в Специальном Комитете при Совете министров по созданию атомного оружия, а позже по системам «Комета» и «Беркут» — управляемых снарядов. Никогда не забывал я твое большое товарищеское человеческое отношение ко мне, когда я по известным тебе причинам в подавленном настроении вылетал в 1948 г. в район Семипалатинска Казахской ССР где, как известно, успешно завершилось испытание атомного оружия. (Берия допустил описку — испытание РДС-1 состоялось 29 августа 1949 г. — С. К.).

Как тебе хорошо известно, а последнее время — и т-щу Булганину Н. А., организации, контролируемые Специальным комитетом, Первое и Второе Главные управления и их предприятия и научно-технические силы, лаборатории, конструкторские бюро и институты представляют колоссальнейшее достижение, это гордость нашей страны. Я тебе вскользь докладывал и поручил составить для Правительства подробный доклад о состоянии наших атомных дел. Уже в этом году должны произвести несколько взрывов, в том числе одной модели сверхмощной, равной 250–300 тысячам тонн тротила».

К лету 1953 года в СССР уже было освоено первое серийное производство атомных авиационных бомб и заканчивались работы по первой советской термоядерной (водородной) бомбе РДС-6с. Именно её Берия и имел в виду, когда писал о «сверхмощной модели». Причём подчеркну, что Берия выразился на этот счёт деликатно, не раскрывая «изюминки» «сверхмощной модели».

Упоминаемая в письме Берии система «Комета» — это проект сбрасываемой с самолёта-носителя дальней крылатой ракеты для поражения малоразмерных целей, включая корабли.

Система «Беркут», созданием которой в специальном КБ-1 руководили Павел Куксенко и Серго Берия, — это разрабатывавшаяся по личному заданию Сталина «абсолютная» система противовоздушной обороны Москвы на основе мощных систем обнаружения, захвата и сопровождения воздушных целей и авиационных и ракетных средств их перехвата и уничтожения.

То, о чём писал Берия, знали тогда в стране, кроме разработчиков, конечно, считаные люди. При этом среди посвящённых даже в 1953 году почти не было членов высшего руководства, кроме, разве что, Маленкова, Булганина и Первухина…

Того же Хрущёва, например, да и Молотова, Микояна и других Сталин к атомной и ракетной проблемам не привлекал — в том не было нужды. Но и формально посвящённые (исключая плотно работавшего в Специальном комитете Первухина) не очень-то интересовались текущим и перспективным состоянием дел — рабочую лямку тянули по «атомным» делам Берия, Курчатов, Ванников, Завенягин, а по ракетным делам — Берия, Устинов, Рябиков, Куксенко, Королёв…