Похождения богов в урбо-мире - Юлия Фирсанова

— И не надо расстраивать чуткую душу Элии вашими жуткими признаниями в убийствах ни сейчас, ни потом, — настойчиво подытожили Силы, намекая, что второй раз тот же трюк у шантажистов не пройдет.

— Пусть будет воля твоя, о Источник, — снова радостно отозвались принцы, и после того, как Силы снабдили их необходимыми документами и инструкциями, исчезли из грота.

Пока по какой-нибудь странной случайности Источник не передумал, боги поспешно собрали вещи, переоделись и смылись из Лоуленда в вожделенный урбо-мир.

Лорд Ноут был расстроен до чрезвычайности. Кто бы мог подумать, что элементарное задание обернется таким досадным провалом? А теперь о собственной неудаче придется доложить Тэодеру! Ноут не любил ошибаться, а Тэодер чрезвычайно не любил тех, кто склонен делать ошибки, даже если ошибался родной брат.

Эти грустные мысли не помешали высокому лорду Лоуленда завершить ряд неотложных дел, еще раз просмотреть и отобрать документы для доклада. Неудача неудачей, но и о проделанной работе по косвенному поручению брату непременно следовало сообщить. В папку для бумаг с маги-замком легли с десяток рекламных буклетов, в которых яркие картинки стрип-баров, игорных домов и роскошных курортов соседствовали с информацией о крупных промышленных компаниях, подборка брошюр, вырезок из газет и фотографий. Сверху опустилось несколько листов, исписанных мелким четким каллиграфическим почерком, так не похожим на обычные причудливые завитки, которыми лорд писал стихи прекрасным дамам и признаваясь в 'вечной бессмертной любви' (Причем, писал мужчина едва ли не быстрее, чем профессиональная машинистка печатала слепым методом). Еще раз пересмотрев весь материал, Ноут тяжело вздохнул, провел быстрый ритуал мысленной релаксации, успокаивая напряженные нервы, и телепортировался в кабинет Тэодера. О серьезных делах лорд предпочитал докладывать лично.

При появлении брата, о визите которого возвестило заклинание упреждения, Тэодер встал из-за массивного темного стола со множеством ящиков, собрав несколько папок, нарушавших девственную чистоту полированной поверхности дерева, убрал их в сейф и тщательно запер все замки. Потом снова опустился в жесткое кресло с высокой спинкой и, взглянув на Ноута, слегка приподнял бровь.

Подавив невольную дрожь, лорд положил на стол Тэодеру очередную папку — близнеца исчезнувших в недрах бездонного сейфа, и начал доклад. Голос бога звучал подчеркнуто бесстрастно.

Когда Ноут закончил доклад, Тэодер откинувшись на спинку кресла, ненадолго прикрыл глаза, просчитывая варианты со скоростью очень хорошего компьютера. Закончив расчеты, лорд снова поднял на брата свой тяжелый взгляд стальных глаз и тяжело уронил:

— Свободен. Туда больше не возвращайся. Можешь приступить к своим обязанностям.

Ноут поклонился и исчез, испустив еле слышный вздох облегчения: его простили! Да, разочаровать брата было невыносимо стыдно, но его простили!

Лорд Тэодер не вернул своего исполнителя назад по ряду причин, и основной из них была та, о которой донесли ему способности, составляющие часть дара бога. Они подсказывали, что в направлении злополучного измерения после вызова к Источнику (чем же еще мог быть вызван всплеск силы, который он ощутил) переместились два его родственника — Элия и Кэлер. И значит, скорее всего, быстро они оттуда не исчезнут. А столкновение с семьей в процессе профессиональной деятельности для лорда Ноута было крайне нежелательно. Однако, сведения, сообщенные им, должны дойти до Элии. Сестра уже пыталась достучаться до Тэодера сегодня, но лорд был слишком занят, чтобы отвечать. Теперь следовало связаться с кузиной самому и рассказать ей о том, что узнал. Ибо было дано обещание. Бог очень неохотно клялся, но всегда держал данное слово, тем более, слово данное Элии. Принцесса редко обращалась с просьбами к Тэодеру, да и что мог предложить Серый Бог, именуемый адептами Покровитель, Светлой Богине Любви? Врагов она убивала сама, а незаконные сделки за сестру проворачивал рыжий проныра Рик, он же и получал ее поцелуи. Ту плату, которую никогда бы не осмелился потребовать цинично-безжалостный и неизменно хладнокровный во всех других ситуациях Тэодер.

Лорд сплел заклинание связи и сразу почувствовал, как оно нашло принцессу, но, вместо того, чтобы развернуться, зависло на уровне точки фокуса. Решив, что сестра сейчас не может общаться, или мешает разница в течение времени, Тэодер ограничился наговором информации на зону фокуса. Элия, несомненно, почувствовала вызов связи, значит, позже развернет экран и выслушает сообщение брата. Времени на то, чтобы пытаться установить прямой контакт повторно, у лорда не было. Тэодер практически всегда был очень, очень занят, как каждый крупный бизнесмен, независимо от направления и степени законности деятельности. Впрочем, он не мыслил жизни иной…

Глава 5. Здравствуй урбо-мир!

(первые впечатления о собаках, соседях и местности)

Лоулендцы с непривычной легкостью и быстротой адаптировавшись к структуре урбо-мира. Вместо обыкновенного ощущения тяжести, давления и духоты, к которым привыкаешь несколько часов, они испытали лишь минутное головокружение, а потом прошло и оно. Быть может, причина была в тех странностях строения Сейт-Амри, о которых говорили Источнику Силы Мироздания? Но даже привычный 'флер незаметности', позволяющий гостям максимально (насколько это вообще возможно для яркого создания иной реальности) походить на человека, лег почти без усилий.

Элия и Кэлер шли по тротуару, с вечным неистощимым любопытством богов разглядывая каждую мелочь в диковинном, для обитателей миров магических, урбанизированном городке. Их интересовало абсолютно все: бордюр, выложенный мелкими цветными камешками, ромбики плитки, по которым задорно стучали каблучки принцессы, отдаваясь звонким эхом от стен четырех- и пятиэтажных домов, газоны вдоль тротуара с простыми узорами из множества мелких цветочков, зеленые кусты какой-то курчавой зелени, плющ с забавными синими граммофончиками и палисадники с растущими в них яркими крупными цветам. Их трубчатые лепестки красного, оранжевого, розового и фиолетового оттенков хорошо оживляли пейзаж. Юркие серые птички с деловитым чириканьем сновали в кустах и на газонах, порхали последние светлокрылые бабочки. Редкие прохожие и машины тоже привлекали внимание богов, родичи исподтишка внимательно изучали их, улавливая общий стиль, настроение мира. Странное, надо сказать, непонятное до конца, настроение, без привычного давящего послевкусия, свойственного большинству урбо-миров.