В Париж на поминки - Назим Зейналлы
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
− Я думал, ты умнее. Ты так ничего и не понял. Запомни, верность− удел сильных, − и, подумав, добавил: − Ещё я боюсь потерять семью. Ты поймёшь, когда придёт время. Я это понял в двадцать три. Быть слабым легко, быть сильным гораздо труднее.
− А я, получается, бездушный одинокий волк, − нервно бросил он.
Фуад снова хмыкнул и, судя по выражению лица, не поверил моим словам, а я не имел особого желания переубеждать его.
Самолёт начал снижаться, и мы пристегнули ремни. После уютного бизнес — салона и приземления в аэропорту Шереметьево у лестницы, ведущий к паспортному контролю, нас встретил улыбающийся диспетчер с красной табличкой “VIP”.Пройдя все послеполётные процедуры и формальности с минимальной затратой времени и максимальным комфортом мы оказались у выхода из аэропорта. В Москве лил дождь.
− Такси не будет, а то ты опять устроишь…. Поедем на автобусе “Экспресс”.
− Ты считаешь, что я был виноват?− ответил уязвлённый Фуад.
− Нет, не считаю, но так спокойнее− и подтолкнул его в сторону автобуса.
Десять минут езды по Ленинградскому шоссе, и мы оказались у метро «Речной вокзал». Не сговариваясь, повернулись и то, что увидели, сразило нас. Такси всё ещё стояло под деревом.
− За два дня никому он не приглянулся? − спросил озадаченный Фуад.
− Отсюда можно сделать один вывод: москвичи зажрались.
− Ты посмотри. Кому нужна такая расхлябанная иномарка.
− Ещё вывод, что он…замёрз? Нет, не может быть − проговорил я.
− Ты думаешь, ему кирдык?
− Ну кирдык вряд ли, багажник был обит войлоком и доха ещё лежала.
− И багажник у него как двуспальная кровать,− успокаивал я себя.
Мы обошли кусты и сбоку подошли к машине.
− Эй псих, ты живой?
В багажнике послышалось движение и чуть слышный хриплый голос:
− Суки рваные. Выйду, убью обоих.
− Что он сказал? Это он нам? − спросил, обидевшись Фуад.
− Не обращай внимания, видишь человек не в себе после долгого отдыха. Отойдём.
− А я ещё подарок ему хотели привезти из Парижа. Неблагодарный! − Фуад сжал кулак и шагнул вперёд. − Сначала вылези.
− Слушай, сокровище с гор, надо звонить. Только не с моего мобильника. Вон из того телефона, у выхода. И не светись, скажи только: стоит подозрительное такси на пустыре. Всё, и не надо лишних слов.
− Может, вытащить и в ”бубен” ему настучать без лишних слов? Хорошо!
− Хорошо будет, когда всё уляжется, а теперь мой совет: “дуй” звонить. Нечего тереться около машины. Жду у входа в метро.
Прибежав, Фуад подмигнул мне и взяв за локоть, прошептал:
− Я позвонил в московскую службу спасения, сейчас приедут. Всё, пошли.
Я кивнул, и мы зашли в вестибюль метро. Не успели дойти до турникетов, как зазвенел мобильник. Мы переглянулись и замерли. Отойдя в сторону, я включил телефон и в недоумении тихо произнёс:
− Фофа, номер на дисплее не высвечивается. Кто бы это?
Неожиданно послышался голос Аслана:
− Это я. Арама найти не могут. Как сквозь землю провалился, но нужные люди обещали помочь. Вас будут ждать у его офиса на 2-ой Тверской — Ямской. Знаете, где эта улица?
− Примерно, уточни где это?
− Ну да, раньше она по-другому называлась. Где вы сейчас?
− Вестибюль метро “Речной вокзал”.
− Хорошо, слушайте. Доедете до станции “Белорусский вокзал”, выйдете на площадь. Если встать лицом к Тверской, слева будет улица Чаянова. Пройдёте по ней и за первым поворотом будет нужная улица, идите по ней до конца не останавливаясь. Запомнили? Подождите, у меня вторая линия.
Мы опять переглянулись, перевели дух и замолкли, ничего не понимая.
− Какую-то ерунду несёт старый хомяк.
В мобильнике раздался голос Аслана:
− Что вы сказали? Я не расслышал.
− Нет, ничего.
− Тогда слушайте дальше. При выходе из метро, Фуад пускай положит тебе на плечо руку. Идите спокойно и по сторонам не смотрите, лучше всего беседуйте между собой. Идите строго по правой стороне улицы. К вам подойдёт человек и вы всё узнаете. Дойдёте до улицы Гашека и, не оглядываясь, уходите. Всё.
− А зачем рука на плече?
− Чтобы вас узнали в толпе. Спешите.
− Может нам припудрить носики и взяться за ручки?
− Глаза мы красить не будем, это мы оставим женщинам.
Но Аслан нас уже не слышал.
− Здесь, я думаю, не обошлось без Максуда. Решил развлечься старичок.
− Ну, ничего, попадётся он нам. Конец ему. Обещаю тебе!
Положение было серьёзное, надо было ехать, и мы спустились в метро. Вдоль прохода стояли странные люди с табличками на груди. Фуад, прочитав некоторые, удивлённо сказал:
− Ты представляешь, здесь в метро продают не только проездные, а ещё и дипломы любого вуза, водительские права, любые удостоверения и справки. Что душа пожелает.
− Время такое, нельзя всё купить, но можно всё продать. Проза жизни! − философски ответил я.
Доехав на метро и выйдя наружу, мы оказались на привокзальной площади Белорусского вокзала. Впереди виднелась шумная, полная народа и машин Тверская улица. Несмотря на толпы людей перед вокзалом и нескончаемое количество машин, мы, лавируя между ними, вскоре вышли к улице 2-ая Тверская — Ямская. Пройдя половину пути, беседуя, миновали Театр Миниатюр, салон красоты, несколько магазинов и таким образом через некоторое время без приключений добрались до улицы Гашека. Свернули за угол, остановились и стали оглядываться по сторонам. Я протянул руку и пояснил:
− Вон там должны находиться Оружейные бани, − развернулся вправо и показал вперёд, − а вниз по Тверской, как сейчас помню, был магазин “Сувениры Азербайджана”.
В этот миг на меня, откуда ни возьмись, налетел худой и долговязый субъект в длинном сером плаще и в такой же серой беретке, из-под которой торчали вьющиеся жирные волосы. Патлатый с кем-то возмущённо говорил по мобильному телефону, не обращая вокруг ни на кого внимания. Оттолкнув нас плечом и наступив мне на ногу, он прошёл вперёд и быстро исчез, успев сквозь зубы сказать в наш адрес:
− Шею не свернули, дурни провинциальные? Исчезните, вашу мать…
От неожиданности мы онемели.
− Ты видел нахала?
− Естественно, москвичи они все такие, − развёл руками я. − Думаю, постоянное стояние в пробках губительно действует на их характер, делает людей злыми и вздорными. Не возмущаться, а жалеть их надо.
Выйдя на площадь, мы остановились около памятника Маяковскому и огляделись. Ближайшие улицы Тверская и Садовая были забиты машинами под завязку. Вокруг стоял непрекращающейся гул из-за шума моторов, сигналов и криков водителей.
Я махнул рукой.
− Пошли отсюда, видно никто и не собирался к нам подходить.
− Кроме этого, похожего на пуделя в беретке, − отозвался Фуад.
− А чем он возмущался, он же что-то произносил? − спросил я, остановившись.
Фуад сдвинул брови:
− Не помню, но какой-то бред, вроде: ”Не останавливайтесь. Немедленно уходите отсюда”.
Я сморщил лоб и добавил:
− Ещё “ослы” мне послышалось. Может, он нам это говорил?
Фуад повернулся, посмотрел в ту сторону, откуда мы пришли, задумался на минуту и сказал:
− Нет, не думаю. Ты разглядел его? Больной, притом на всю голову.
− Наверное, ты прав. Вид у него, конечно, хуже некуда. Остаётся одно − ехать на улицу Строителей, где квартира Арама. Это около станции метро “Университет”.
С пересадками мы, наконец, добрались до места назначения. Перед метро на площади шла бойкая торговля, Фуад оглянулся и, кивнув мне, быстрым шагом направился к одному из киосков.
− Воды, пожалуйста. Вон той, − кивнул и показал на первую попавшею бутылку.
Продавщица внимательно оглядела нас, нагнулась, и мне показалось, даже понюхала нас.
− Ребята, вы из Баку.
Мы переглянулись.
− Не пейте эту воду, − и, протянув руку, отобрала у нас бутылку. Затем, несмотря на свой преклонный возраст, быстро нагнулась и исчезла под стойкой киоска. До нас доносился стук бутылок и её восклицания:
− Сейчас, сейчас, минутку.
Вылезла вся в паутине и довольная, в руках она держала бутылку с минеральной водой “Джермук”.
Фуад подмигнул мне, и мы улыбнулись.
Она осмотрела бутылку, вытерла и, покачав головой, воскликнула:
− Я вам дам хорошую воду. Эту воду я даю только хорошим людям, как вы. Пейте на здоровье.
− Не надо было, мы и эту выпили бы. Спасибо.
− Нет, нет ребята. Воду надо пить только хорошую. В Баку я тоже торговала водой в центре около станции метро. Весь город приходил ко мне пить. Ах, какое это время было. Все спасибо говорили, никто армяшкой не обзывал, а теперь в моём возрасте каково это слышать.
Разлила в два бокала и протянула нам.
− Пейте ребята, не спеша пейте. Я угощаю.
Её взгляд перешёл на меня:
− Улыбались, когда я нюхала вас, − и помахала нам пальцем. − Вы не знаете, от вас пахнет городом, морем.